Завернув за очередной дом, мы вышли на широкую улицу. Слева от нас шла череда зданий, в одном из которых я сразу приметил негоревшую вывеску до боли знакомого бара.
Остановившись у небольшой лестницы, ведущей в полуподвальное помещение бара, я смотрел на негоревшую вывеску и задумчиво произнес:
— А у тебя есть ключи от бара? Или мы тут на улице будем ждать Топора, замаскировавшись под бродяг? У меня, кстати, нет шапки для мелочи…
Иваныч, проходя мимо меня, стоявшего всматривающегося в закрытую дверь, слегка толкнул плечом, продолжая идти дальше по улице. Сделав несколько шагов, Иваныч начал отдаляться от бара, я в недоумении сорвался с места и последовал за ним.
— Я думал, мы в бар идем, разве нет? — с недоумением спросил я.
— Ага, только у меня есть ключ от запасного выхода из бара, — сказал Иваныч и, дойдя до арки, которая вела во внутренний двор дома, повернул в нее.
— Не знал, что в баре есть черный выход, — удивленно произнес я, вспоминая, где я мог его не заметить, и одновременно следовал за Иванычем.
Пройдя через арку, мы оказались в квадратном внутреннем дворе. Справа от арки было несколько подъездов и небольшая старая полуразрушенная детская площадка, на которой бабушка гуляла с внуком, судя по виду, хотя, наверное, сейчас это могла оказаться и его мать. Справа от арки было воздвигнуто сооружение, примыкающее к дому до уровня второго этажа, сделанное словно из листов профилированного металла. Постройка была небрежной, словно строил крайне неумелый строитель, однако постройка была довольно большой и занимала больше трети внутреннего двора.
Когда я ее увидел, в голову забралась мысль, что там кто-то сделал себе либо личный бассейн, либо теннисный корт. Однако на мое удивление Иваныч медленно подошел к едва заметной двери на этом странном сооружении, сделанной из такого же материала, что и само сооружение.
Иваныч провернул ключ и со скрипом открыл дверь. Глядя на открывавшуюся дверь, я удивился. Под несуразными листами металла была толстенная дверь порядка десяти сантиметров, словно от какого-то сейфа.
Иваныч быстро забежал в темное помещение, затянул меня вслед за собой и тут же закрыл дверь. Стоя в темноте, я заметил подсвеченный пульт рядом с дверью, похожий на пульт от охранной системы. Иваныч быстро набрал код, после чего включился тусклый свет с мигающими в некоторых местах красными лампами в помещении, затем я заметил, что на пульте была небольшая камера, которая просканировала лицо Иваныча, после чего экран пульта стал зеленым, красные лампы в помещении потухли, а слабое освещение увеличило свою яркость, осветив помещение полностью до последнего темного уголка.
Обернувшись, я увидел внушительного размера помещение размером с теннисный корт. Пол в помещении был прорезиненный, это я заметил сразу, ощутив легкую пружинистость в ногах. В центре помещения был очерчен большой коричневый круг с жирной точкой посередине, словно для проведения боев типа дзюдо или сумо.
— Это какой-то бойцовский круг? — спросил я Иваныча.
— Ну не то что бы… — уклончиво ответил Иваныч.
Подняв глаза с пола, я заметил, что на противоположной стене была стойка с японскими мечами, а по обеим сторонам были закреплены красивые, искусно выкованные мечи. С первого взгляда они внушали страх, создавая ощущения настоящего смертоносного оружия.
— Это настоящие мечи? — спросил я, указывая на стену.
— Нет, это бутафория Топора, но красивая безусловно. Настоящие — вон, — ответил Иваныч, указывая на простую деревянную стойку с десятком невзрачных мечей, стоявшую в левом дальнем углу.
Заметив стойку, на которую указал Иваныч, я прошел через круг и оказался прямо напротив нее. Взяв один из приставленных мечей в стойке, я внимательно начал его осматривать, после чего осторожно потрогал острие лезвия. Меч оказался заточенным и крайне острым, даже несмотря на свой неказистый вид со слегка ржавой рукояткой.
— Вы здесь проводите бои на мечах? — спросил я, не отрывая взгляда от меча, державшего в руках.
— Ага. Я да Топор, а раньше и твой дед, мы тут тренировали новых хранителей и помогали тем, кто хотел просто потренироваться, чтобы не терять навыки, — сказал Иваныч, стоя возле двери, с интересом наблюдая за мной.
— Не знал про это помещение, даже и подумать не мог, что у Топора есть что-то подобное, — произнес я, поставив меч обратно и повернувшись к Иванычу, продолжая разглядывать помещение.
— Ну, знаешь, сейчас помещение не так сильно пользуется спросом, последние пару лет хранители стали заглядывать все реже. Раньше тут было куда больше народа, — сказал Иваныч, подойдя к правой стене помещения, где в рамках висело несколько фотографий.
— А почему тут? Ваш или уже наш ключник чего не может организовать нечто подобное официально или как-то централизованно? А то все это выглядит как подпольный бойцовский клуб, судя по толстенной двери и звуконепроницаемым стенам, — произнес я, подходя к Иванычу, уставившемуся на фотографии.
— Ты, кстати, похож на него, — сказал Иваныч, указывая на фотографию, где было изображено четыре улыбающихся человека.
Деда я узнал сразу, он стоял чуть левее центра. Указав на человека по правую руку от него, я спросил Иваныча:
— А это кто?
— Это я, произнес Иваныч, уголки его рта слегка дернулись наверх, сложившись в мимолетную улыбку. Указав на крайнего правого мужчину, он добавил, — это Топор, когда был помоложе, вот между ним и твоим дедом стоит еще совсем молодой Добровольский, только-только ставший хранителем. Твой дед его лично обучал ведению ближнего боя и боя на мечах.
— Ты считаешь, что после этого Добровольский убил его? Это какой сволочью нужно быть!? — возмущенно спросил я.
— Ты же сам видел, что он к тебе подослал своих людей? Или ты уже забыл, или лицо перестало болеть? — серьезным голосом спросил Иваныч.
— Но ты же говорил, что нет никаких доказательств, и ты сам не до конца уверен, что это он убил трех хранителей, включая деда?
— Даже после того как к тебе подослали Самойлова, я продолжаю сомневаться. Я не могу залезть к нему в голову и понять, что он делает и для чего, и это определенно меня раздражает. Но он абсолютно точно связан с убийствами каким-то образом…
Заметив раздражение в лице Иваныча, я захотел перевести тему разговора и, оглядев зал, заметил в углу с другой стороны от бутафорских мечей деревянный, весь изрезанный, исколотый, немного подкопчённый и видно не раз ремонтированный манекен. Указывая на него, я спросил Иваныча:
— Это тренировочный манекен, верно?
Тряхнув головой и сменив гневное выражение лица на более доброжелательное, он повернулся к манекену и, кивая головой, ответил:
— Да, именно. Не можем же мы сразу ставить новичка в пару с живым человеком. Сначала новички тренируются на манекене, пока не научатся владеть мечом хотя бы до такого уровня, чтобы не убить себя или случайно не ранить кого-либо. А после слияния на этом манекене отрабатываются удары с клинком хранителя.
— Ага, вижу, что его не раз пытались поджечь, — с ухмылкой ответил я.
— Да не только поджечь. Морозили и били током, — с ностальгической улыбкой произнес Иваныч.
— Ну что, в бар пойдем? Топор, наверное, был бы не против, если бы я тебе налил чего-нибудь, чтобы утреннюю стычку запить, — спросил я, косясь на такую же толстую дверь, ведущую, по всей видимости, в бар.
— Не стоит, лучше останемся здесь, пока не вернется Топор. Тут как-то побезопаснее, — сказал Иваныч, посмотрев на часы, — он, кстати, уже должен скоро вернуться.
— Безопаснее? Добровольский же знает, где находится это место, он разве не тут же сюда направит своих людей? — с удивлением спросил я.
— Он знает это место… а еще он знает, что ему сюда не попасть, — уверенно произнес Иваныч.
— Ты серьезно? Нет, я понимаю дверь толстая, но ты ее открыл обычным ключом? Думаешь, у него не найдется профессионала, который ее вскроет? — с ухмылкой спросил я.
— Дверь то, конечно, открывается ключом, но открывается лишь в том случае, если тут никого нет, а если кто-то находится внутри, дверь запирается надежно, и ее можно открыть только изнутри. Над обоими входами установлены скрытые камеры, через которые на пульте у двери можно увидеть, кто пришел, — сказал Иваныч, указывая рукой на пульт, на котором он вводил пароль, когда мы только зашли в помещение.
