Держал баллончик широкоплечий мужчина, на вид лет под сорок, в черном пиджаке с широкими плечами, толстой серебряной или платиновой цепью поверх белой водолазки, видневшейся под пиджаком.

Убрав от моего лица баллончик, я увидел и лицо этого мужчины. Он был лысый, со шрамом над глазом, словно от какого-то глубокого пореза. На вид он был весьма агрессивен, готовый придушить меня своими руками, но при этом движения его были расслабленные, вовсе не настроенные на драку или убийство.

Позади него стояло еще два человека прямо перед выходом в коридор по обе стороны. Оба они тоже были в пиджаках и черных очках. В мгновение я был уверен, что видел их раньше, но никак не мог вспомнить где. Я ведь не так часто с такими людьми пересекаюсь. В баре таких почти никогда не было, кроме тех случаев, когда в бар приходила Алина… Меня осенило, я в тот же миг узнал обоих охранников и даже того, что в лицо тыкал мне баллончик. Они были охранниками Добровольского и периодически сопровождали Алину на учебу, да и вообще везде.

— Я так понимаю, вы здесь по поручению Добровольского?

— Для тебя Олег Владимирович! — строго сказал тот, что со шрамом над глазом, после чего ударил меня по лицу.

Нижняя губа от удара загорелась от боли, а после чего я почувствовал, как теплые капли крови начали стекать по губе на подбородок, а после, срываясь с него, словно со скалы, падать на пол.

Опустив голову, смотря на пол, который постепенно марался каплями моей крови. Языком во рту я провел по зубам, убедившись, что все на месте, я, слизав капли крови с губы, поднял голову и, посмотрев на мужчину со шрамом, произнес:

— Олег Владимирович прислал?

— А ты догадливый, — улыбнувшись, сказал мужчина. Помолчав несколько минут, всматриваясь в мое лицо, произнес, — А я вот не такой догадливый, как ты.

Меня распирало ему ответить, что я сразу это заметил, но, побоявшись, что он снова меня ударит, переборол в себе чувство сарказма и продолжил молча на него смотреть в ожидании вопроса.

— Кто ты такой? Что делал в квартире старика Осипова? — с интересом спросил мужчина, слегка прищурив глаза в ожидании ответа.

— Андрей… Андрей Осипов, — произнес я, после чего сплюнул на пол сгусток крови, который накопился во рту.

— Родственник что ли? — рассмеявшись, спросил мужчина и поглядел на двух других в ожидании моральной поддержки. Два охранника в очках одобрительно улыбнулись.

— Внук, — ответил я и снова сплюнул кровавую слюну.

— Так ты знал, чем твой дед занимался?

— Нет. Мы не общались. Он бросил бабушку еще до моего рождения. Я больше о нем слышал, чем видел, и уж тем более не знал, чем он занимался.

— Ну вот такой он бесхребетный подлый человек, — сказал мужчина, ехидно улыбаясь, словно играя на публику двух других охранников.

Дед не был моим кумиром, но все равно слова, сказанные этим уродом, мне не нравились, я имел право злиться на деда, но вот он едва ли имел право его оскорблять. Вновь боясь удара, я сглотнул оскомину и ничего не ответил.

— Мы тут с парнями заметили, что ты спутался с Петренко? Твой наставник? — с интересом спросил мужчина, внимательно заглядывая в глаза.

— С кем? — недоуменно спросил я.

— Иванычем его еще зовут дружки его, — уточнил мужчина.

— Ясно. Не сказал бы, что я с ним спутался. Он мне передал ключ деда, — многозначительно ответил я, посмотрев в глаза мужчины. От моих слов его губа нервно дернулась, а глаза налились кровью.

— Старый козел! А где ключ, который он тебе передал? — с интересом и неискренней улыбкой спросил мужчина.

— Я вернул ему ключ. Он нес какой-то бред про каких-то сектантов-хранителей, — произнес я, заметив, как слово «сектанты» покорежило мужчину. Тут же я понял, что он в курсе, о чем я говорю, и они пришли за ключом. Вероятно, зря я не послушал Иваныча, хотя может они отстанут от меня после того, как узнали, что у меня нет ключа.

— Что-то еще рассказывал? Может парную тату набили? — произнес мужчина, после чего схватил меня за правую руку, связанную веревкой с левой. Развернув внутренней частью запястья к себе, посмотрел, после чего тут же отпустил. Я сразу понял, что он решил проверить, есть ли у меня печать ключа или нет.

Убедившись, что печати нет, он заулыбался, косясь на меня.

— У тебя сегодня неудачный день, — произнес мужчина, после чего еще раз ударил. Встряхнув кулаком, он посмотрел на двух охранников и строго произнес, — забираем его, везем к боссу, убивать его пока рано.

Охранники переглянулись и, сделав шаг в мою сторону, тут же остановились. Я услышал скрип входной двери, и, видимо, они тоже. Из-за широких плеч охранников, которые мне перекрыли весь обзор, я не видел, кто зашел. Но, заметив, что в руке у мужчины, который меня только что ударил, в правой руке появился серебряный клинок, который вмиг вспыхнул, ровно также, как и тот, который я видел в руках Иваныча, когда он испепелил того парня в парке. Тут же я понял, что в дверях стоит Иваныч, отчего мне полегчало и стало немного стыдно за то, что я его бросил и сбежал.

— Что вы здесь забыли? — спросил мужчина с пылающим клинком.

— Мы пришли к нашему другу. Насколько я знаю, вы здесь не живете. Мне кажется, вам пора.

— Схватить их! — выкрикнул мужчина с клинком в огне.

Двое охранников развернулись и большими шагами направились в сторону входной двери. Из-за их спин не было видно тех, кто стоял в дверях, но по голосу я узнал Иваныча. Однако он пришел не один, судя по тому, что сказал мужчина, ударивший меня. Вертя головой, я пытался разглядеть Иваныча и его спутника, но из-за широких спин не было ничего видно.

Спустя несколько больших шагов охранников, я услышал глухой удар, после чего пол в коридоре покрылся льдом, и в следующее мгновение охранники, поскользнувшись, рухнули на пол.

В следующее мгновение я увидел, как Иваныч с ловкостью гепарда прыгнул на одного из охранников, приставив к его горлу пылающий клинок, обжигающий шею поваленного. На второго же охранника с таким же серебряным клинком, разве что окутанный морозным туманом испарений, как от азота или от чего-то холодного занесенного в тепло — Топор. Удивлению моему не находилось слов оттого, что Иваныч был в паре с моим работодателем.

— Петя, бросай клинок, не доводи до греха. За убийство этих шкафов мне ничего не будет, а вот, если ты тронешь парнишку, я тебя выпотрошу как свинью. Оно тебе надо? — грозно и одновременно спокойно произнес Иваныч, придавливая коленом к полу охранника, не убирая от его горла клинок, где кожа уже скворчала, словно на сковороде.

— Ты же знаешь, старик, если ты меня убьешь, тебя тоже убьют, — с нервной усмешкой произнес тот, кого Иваныч назвал Петей.

— Мне лет уже много, я пожил долго и не так держусь за жизнь, как ты или твой хозяин. Так что будь уверен, что выпотрошу всех в этой комнате, — ответил Иваныч, проведя острием клинка по руке охранника, вспоров ее и тут же прижигая ее пламенем, отчего в воздухе чувствовался запах горевшей кожи и истошный крик охранника.

— Ладно, дед, твоя взяла! Отпусти моих пацанов! — сказал Петр, опустив клинок, после чего он вовсе исчез из рук, которые он поднял вверх открытыми ладонями, демонстрируя их Иванычу.

Иваныч кивнул головой и, убрав колено от груди охранника, отошел от него на несколько шагов, продолжая направлять в его сторону клинок. Топор, глядя на Иваныча, последовал его примеру и также отпустил охранника.

Опустив клинок ближе к полу, Иваныч медленно прошел к Петру, не отрывая от него глаз, одновременно растапливая лед, который создал Топор, ударив своим клинком об пол до этого.

— Забирай своих псов, и чтоб я больше тебя не видел рядом с Андреем, — произнес Иваныч, приставив клинок к горлу Петра, косясь на меня.

— Старик, ты нарываешься! Ты мне изрядно мозолил глаза и раньше, а теперь и подавно.

— Ничего, потерпишь, Самойлов, — ответил Иваныч, убрав клинок от его горла.

— Достаточно уже! Готовься выйти со мной в круг… — кинул Самойлов и, подняв пинками охранников, поспешил покинуть квартиру, изредка кидая злобный взгляд на Иваныча, сопровождаемый ухмылкой.