— Когда я неделю назад поднимал эту тему, — сказал Антара, — Вы проигнорировали мои слова и предложения. И только со смертью вашего брата вы созрели до этого мудрого и верного решения.

— Яффа, — произнес Карим после того, как его взгляд встретился с недовольным взглядом Карстена. Лишь едва заметные напряженные желваки на его челюсти выдавали отношение к собственному министру промышленности.

Хатам Яффе, в отличие от Антары Карстена, происходил из новой аристократии и славился своим дружелюбием и умением налаживать торговые связи даже с самыми сомнительными предпринимателями. Он был ближе по возрасту к шейху, но его отец отдал жизнь за род Хуйсейнов, и Йылмызы не забывали об этом.

— Ваше величество, — произнес он с абсолютно серьезным выражением на лице. — Вы правы. Пора выгнать их прочь. Топширы, как и Мактумы, являются ножом в кровоточащем сердце Аравии, и мы должны поставить в этом конфликте точку.

Одобрение и кивки только усилили разочарование Страквира. То, что рассказывала ему Ариа, лишь подтверждало его собственные выводы. Удивительно, но он был вынужден признать, что в паре Адам и Ариа ему больше нравилась Ариа. Она оказалась совершенно неглупой молодой женщиной. Хорошо образованная, рассудительная и осторожная, Ариа делала верные шаги и вызывала у него уважение. Красота и ум — опасное сочетание в женщине по нынешним временам, впрочем, как и всегда.

— А вы что скажете, ибн Кадим?

Однако, его стоило спросить первым, подумал Страквир. Министр финансов Магриба Кадим Джабраилов слыл не последней теневой фигурой в Аравии и Магрибе. Он не был благородных кровей, либо сыном знатных родителей. Говорили, что он талантливый бухгалтер. Его история связи, назначение Каримом на высокий и ответственный пост оставались для всех в королевстве истинной загадкой. Сущей головоломкой. Но как неоднократно показывала история и учил опыт, такие люди возникали из не откуда и исчезали в никуда. Его власть лишь вопрос времени. И как бы кому что ни казалось, чудной араб в возрасте близком к шестидесяти имел огромное влияние на Карима. Его только за одно это можно было не любить.

— Я, — отозвался тот негромким и даже робеющим голосом, что для наблюдательных людей означало, ему вовсе не нравится затея Карима. — Я считаю, что вы правы о великой шейх. Причин и поводов достаточно.

— Хорошо, — Карим наконец выглядел довольным. — Мы начинаем новую военную компанию против топширов. Новоиспеченные наследники Мактумов заплатят нам за свою дерзость. А теперь, уважаемые, у меня траур. И прошу меня простить.

Он вышел из залы, оставляя руководство королевством в странном возбуждении и недоумении. Страквир, собирающийся переговорить с Джабраиловым о необычном приглашении шейхини на ужин четы младших Йылмызов, не стал поднимать тему.

На днях от Сафири пришло приглашение на ужин. Учитывая, что Адам пытался встретиться с братом, и Ариа попросила Страквира о помощи, а он сначала отказал, но все же переговорил с Сафири. После сам очень удивился, когда жена шейха пошла на встречу. Ее любезность и изумляла, и настораживала Рода.

Он повернулся к Джабраилову и поймал его взгляд.

— Вы правда думаете, что война поможет Магрибу и шейху решить наши проблемы? — спросил Страквир, удивленный его поддержкой выглядевшей кошмарной затеи шейха.

— Я считаю, что у нас уже есть шейх, и мы обязаны ему подчиняться, — отозвался тот, наклонившись так, чтобы другие не могли прочесть по его губам. — И вы тоже.

— Что, если это приведет нас к еще более ужасным последствиям? Для экономики, для страны.

— Вы так думаете? Тогда стоит рассказать о ваших сомнениях шейху, — отозвался Джабраилов и встав со своего места, также, как и все остальные покинул зал.

Страквир едва покачал головой. Всё это не могло закончиться добром. Не могло никак.

***

Внезапно боковое зрение Арии привлекло все ее внимание. Из бокового прохода двое мужчин в черном выводили под руки женщину. Лицо той было закрыто хиджабом. Что-то в этой фигуре показалось Арии знакомым, и, забыв обо всём, она бросилась наперерез.

Выскочив перед лифтом, она одним движением сдернула с лица женщины занавесь и воскликнула:

— Мара? Мара!

Несколько секунд Ариа смотрела на нее, понимая, что та находится в состоянии глубокого транса. Возможно, она была чем-то накачана или опоена и не реагировала на происходящее.

— Мара! Мара! — повторила она.

Третий крик Арии на мгновение заставил Мару сфокусировать взгляд на ней, и на секунду показалось, что она не верит своим глазам. Мужчины, которые вели ее, вспомнили о своих обязанностях и попытались протащить свою ношу к лифту. Ария вцепилась в Мару, тряся ее с такой силой, какой ни один араб в мире не тряс финиковую пальму.

— Очнись! Прийти в себя! Я здесь! Настоящая! — кричала она.

Мужчины пытались оттащить Арию, но она не сдавалась. Из офиса выскочил охранник и тоже попытался помочь, но Ария не отпускала Мару.

— Ариа, — голос Мары был слабым и сонным, звучал вяло.

— Я здесь! Я вытащу тебя! Заберу тебя! Клянусь аллахом! — Ария продолжала бороться с охраной.

Потасовка прекратилась только после того, как Мару затащили в лифт и за ними закрылись двери.

— Да как вы смеете! — кричала Ариа. — Отпустите меня!

— Накажи ее, — отвечала администраторша.

Ее силой затолкали во второй лифт, который приехал следом, и она с ударом стукнулась о зеркало, едва удержавшись на ногах.

— И не возвращайся сюда, — крикнула женщина, плюя на нее. — А то пожалеешь! Поняла?

Ариа не ответила, слишком сильно ударилась. Когда двери закрылись, она осела на пол, обессиленная и злая. Сжимая кулаки до крови в тех местах, где ногти впились в ладони, она шептала на русском:

— Я вытащу тебя, — повторяла она, не замечая, что каким-то образом разбила губу и получила пару синяков.

Когда она вернулась в дом Рода Страквира, ее с удивлением встретила его жена.

— О, Аллах, Ариа, где ты была? Да еще в таком виде?

Ариа вошла в дом, понимая, что выглядит побитой и растрепанной. Одежда на ней была порвана, а нижняя губа разбита.

— Можно воды, — попросила она, устало обращаясь к прислуге, пока жена Страквира оценивала ее вид.

Когда в дом вошел Страквир, он не стал спрашивать, что произошло. Вместо этого он взял ее за руку и отвел в сторону.

— Мне очень жаль, но я только что узнал, что Адама убили у стен резиденции шейха, — произнес он тихо.

Он не ожидал, что она будет скорбеть или сожалеть. На уставшем лице Арии отразилось удивление, затем изумление и осознание, что ее социальное положение только что изменилось. Она стала вдовой.

— Люди уже занимаются похоронами. У нас не принято, чтобы женщины, особенно в твоем положении, присутствовали на поминках или плакали, так что… — продолжил он.

— Я смогу вернуться домой? — с облегчением спросила она.

Ее заботила лишь одна Мара. Она заберет ее и уедет. Это все, чего она желала сейчас.

— Я думаю, нет, — отозвался Страквир, глядя на...

Ариа положила руку на уже видимый живот, пока не большой.

— Никто же практически не знает об этом, — произнесла она горько, глядя с надеждой на Страквиров.

— Нет, Ариа, — произнес он, вздыхая. — Это смертная казнь для нас. Ты должна сообщить о нем. Шейх должен знать.

Ариа в изнеможении закрыла глаза, ощущая, как с трудом дается внешнее спокойствие. Как не хочется держать себя в руках.

— Извини, — произнесла она медленно, собираясь пойти в свои комнаты.

Страквир поймал ее за руку и сжал пальцы.

— Ты должна понимать, что это риск. Но у шейха нет ни одной причины не отдать тебе Юлию. И это хорошая новость.

— Ты прав, — отозвалась она, благодарная за поддержку.

— И я выполнил твою просьбу, Сафири пригласила вас на ужин, но теперь это не актуально. Вы встретитесь на прочтении завещания. Ты же понимаешь, что ты все еще в игре? — добавил он.