Антара насупился.

— Что вам нужно?

— Уважаемый ибн, вы арестованы по подозрению в измене и хищении имущества, — шеф произносил слова глухим голосом, пока Антара изучал мужчин, понимая, что эти прихвастни скорее всего ждали, когда он окажется на улице. — Приказ верховного суда задержать вас до выяснения обстоятельств.

Похоже, им нужен живым. Он смерил собравшихся взглядом полным ненависти.

— Советую уважаемые нас пропустить, — прорычал он, раздражаясь предстоящим унижением.

— Не сопротивляйтесь. Мы окружены, и снайперы имеют приказ, — сообщил Страквир.

Антара подумал, ощущая, как праведный гнев душит за горло, что они не готовились к операции. Очевидно, не слишком давно и долго. Все выглядело, организованным наспех, по-быстрому. Он поднял руку во властном жесте, отдавай приказ охране не действовать.

— Ты ничего не понимаешь, — сказал он Страквиру. — Думаешь, что раз его друг, то он пожалеет тебя? Когда молодой род, как род Йылмазов получает власть никому это не приносит блага. В первую очередь, такой род хочет крови и денег. Ты безродный, как и он. И дурак! А таких, как я, в чьих венах течет кровь Пророка должны судить только равные мне, а не суд. И по шариату, а не по обычным законам!

— Надеть наручники, — отдал приказ шеф полиции.

Страквир отвернулся, пока Антара Карстен протягивал руки, сверля его полным злобы взглядом.

— Ты предал мой род дважды. Отказываешься от моей племянницы, а теперь от меня. Ты, проклятая собака! — закричал он, пока его не впихнули в фургон.

***

Страквир ненавидел эту часть работы. Быть другом шейха не всегда приятно. Он не выбирал свою роль. Так сложилась судьба. Но в впервые в жизни ему стало казаться, что он что-то упускает важное с Арией. Беременность Райхан была как можно кстати и у них получилось. Суд одобрил его заявление на развод, и повторный брак. Но вот Ариа, как-то неуловимо изменилась. После возвращения из Бултама она вела себя слишком тихо, словно что-то случилось.

Карим первым делом распорядился по возвращению Магриб не разобраться с делом с Карстена, а пригласить медиков. В кулуарах шептались о тестах на отцовство. И когда три недели спустя те были получены…

— Я хочу, чтобы суд приговорил его к смертной казни, — произнес он, так что Хатам Яффе побледнел, а Роду вспомнились слова Антары.

Яффе хотел что-то сказать, на министерском совещании не нашлось ни одного человека, который хотел бы вступиться за Антару. А самому Яффе напомнили в частной беседе, что у него есть сын и, если он не хочет повторения судьбы мужчин их семейства, приговор должен быть верным.

Отца Яффе казнил отец Карима за взятничество и воровство. Семья потеряла часть состояния, но осталась при власти благодаря самому Яффе и его связям. И вот судьба в лице Карима несла новую угрозу.

Арии разрешили навестить сына. В день встречи Род сопровождал невесту. Ариа не видевшая ребенка почти полгода заплакала присев у спящего младенца. Ничего не делала и не говорила, только проводила подушечками пальцев по его ручкам, розовым щечкам и беззвучно рыдала. Жадно рассматривала, почти неслышно шепча.

— Потерпи мой хороший. Потерпи.

Род хотел бы узнать почему и как, даже у него дрогнуло сердце. Спросить он не успел, потому что Карим вошел в детскую. И Род не мог не заметить, как он смотрит на Арию. Взгляд сосредоточенный, собственнический, жесткий.

— Рад видеть вас, — произнес Карим после приветствия. — Готовитесь к свадьбе?

— Да, ваше величество, — Роду показалось он сердится на Арию.

— Отлично, — Карим подошел к кроватке и взял спящего ребенка на руки.

Поднял его перед собой и вглядываясь в личико только что проснувшегося сына улыбнулся, бросил взгляд на Арию.

— Он похож на меня.

— Тесты, — произнесла она севшим голосом.

Он кивнул и снова уставился на ребенка.

— Тесты? — не понял Род, но уже догадываясь, что к чему.

— Поздравь меня. У меня есть сын!

— Поздравляю!

Карим пошел к окну. А Род переведя ошарашенный взгляд на Арию, мог ей лишь только посочувствовать.

— Все будет хорошо, — пообещал Карим улыбаясь сыну. — Тебе разрешаю видится с ним. Твой статус не измениться, кроме того, что ты становишься матерью моего сына. Я признаю Авраама. Все остальное останется прежним.

У Рода в ужасе зашевелись на затылке волосы. Бастард!? Если у них с Арией будут дети, они же будут родней! А хочет ли он такого родства?

— Вы можете идти.

Ариа поняла на Карима несчастный взгляд.

— У меня есть условие. Ты должен мне пообещать.

Карим не отозвался, в ожидании просьбы. Но и так было видно, что ему не нравится услышанное.

— Если мы с Родом разведемся. Ты позволишь мне в третий раз самой выбрать мужа. Ты согласен?

Несколько секунд в комнате висело тяжелое безмолвие, прерывающееся только агуканием их сына.

— Иди, — приказал Карим, так ничего и не ответив.

— Твой сын, ребенок Карима?

Ариа несколько минут молчала, не зная, что именно он хочет услышать.

— Все верно.

— Значит ли это, что ты приняла решение? — он имел в виду остаться в Магрибе.

— Нет, — отозвалась Ариа, притормозив пока им подадут машину.

— Как нет? Как ты можешь со мной развестись? А?

— Есть способ.

Она больше ничего не ответила Роду, садясь в машину и вспоминая то, что случилось в Бултаме.

После того, как она призналась Кариму, тот реагировал сухо. Она сказала, что ничего не изменилось. Все по-прежнему.

— А то, что случилось только что будешь отрицать? — Выражение лица Карима стало суровым, взгляд потяжелел.

Ариа не могла отрицать. Всплеск, страсть, чем еще она могла объяснить случившееся.

— Элементарная похоть, — отрезала она, сверкая льдом во взгляде.

— Я хочу, чтобы ты стала моей, любовницей. Ариа, ни одна женщины не получила дважды подобного предложения. Соглашайся.

— Какая щедрость, — она возмущенно фыркнула, смерив его таким же горьким взглядом. — Ты наказываешь меня за отказ. Не даешь видеться с сыном. Забрал мою помощницу и требуешь, продолжаешь призывать, чтобы я пошла на уступки. Это ты называешь дипломатией по-арабски?

На его лице проскользнула ухмылка.

— Ты не сказала мне о сыне! Ничего не сказала.

— Что я сделала тебе, что ты так ненавидишь меня? Карим? Думаешь, я бы смогла после всего, что ты делаешь простить тебе. Ты спросил хочу ли я замуж за Рода? А его? Он твой друг. И друг ли теперь?

— Его дело служить и подчиняться. И я не ненавижу тебя. Поверь? Это совсем иное чувство!

— А он живой человек!

— А я шейх.

— Карим, ты не Бог. И наши отношения испорчены настолько, что я никогда не смогу принять тебя. Никогда! Ты хочешь, чтобы я стала твоей. Но я этого не хочу. Понимаешь? Я не могу. А сейчас тупая похоть!

Она покачала головой, не зная стоит ли ему признаваться, что считает его виноватым во всем. Не хотелось после случившегося.

— И кто я для тебя?

Вопрос конечно интересный, учитывая, что они только что делали на каменном ложе. Она покраснела, кусая губы, сжала руки в кулачки.

— Ты чудовище, — их взгляды плавились друг от друга от взаимных претензий.

— Чудовище?

— Тяжелый, не способный на чувства человек. Монстр. Господи, если бы ты знал, как я проклинаю тот день во дворе.

Он сжал челюсти, вздернул подбородок. В его карих глазах светилось нечто опасное, этакое, что можно было бы принять за решительность. Мужские пальцы стиснули ее подбородок, подняли лицо к себе, заставили распахнуться голубые глаза и скатиться по щекам слезинкам.

— Я докажу тебе, что ты не права. И это вовсе не похоть, Ариа.

— Как? Будешь шантажировать, насиловать и пытать? Карим, ты и так уже все разрушил, все светлые чувства. Я каждый день плачу о сыне. Я проклинаю тебя и Адама, отца, за все то, что случилось со мной. Но знаешь, в одном я уверена. Мужа ты мне выбрал верного. По крайней мере Роду есть что предложить. Он хороший и прекрасней человек. Я буду преданной женой! И я буду любить его так нежно и так страстно, как сумею!