Это было больше, чем просто слова поддержки. Он понял это, хотя в её словах не было фальши. Она действительно верила в то, что они могут справиться вместе. И Глитч не мог не согласиться. Он кивнул, пытаясь скрыть растущее тепло в груди.

После этих слов наступило какое-то молчание, которое не было напряжённым. Это было молчание, полное смысла. И как будто из ничего, между ними пробежала искра, которая говорила: «Мы действительно двигаемся вместе».

Когда они снова вернулись к работе, напряжение исчезло. Они нашли нужные фрагменты, теперь их было достаточно, чтобы начать разгадывать, кто стоит за вирусом. Но в этот момент для Глитча стало ясно, что они всё больше становятся не просто партнёрами по делу.

Когда они вместе уходили, разгорячённые и уставшие, Глитч вновь почувствовал лёгкий импульс внутри себя. Это был не просто вызов, не просто работа. Это был шанс. Для неё и для него. И, возможно, для всей их команды.

На следующее утро Глитч проснулся с ощущением, что что-то изменилось. Он ещё не мог точно определить, что именно, но внутреннее напряжение, которое он чувствовал последние несколько дней, как будто стало чуть меньше. Его тело, немного расслабленное, не чувствовало такой тяжести. Он заметил, что в воздухе лагеря витала иная энергия, не та, что была в предыдущие дни. Словно что-то преодолели — и сами, и этот весь лабиринт.

Он встал с кровати, натянул джинсы, подцепил сверху обычную куртку — и поспешил в общую комнату. По пути мысли продолжали кружить в голове. Как обычно, первые шаги, первые сознательные мысли — о расследовании. О вирусе. Но где-то в уголке этой мысли были и Зоя, и её слова, её поддержка. Они начали работать как команда. И не просто команда, а настоящие соратники. И этот факт, хоть и не был обозначен словами, начал ощущаться всё сильнее.

В комнате было пусто, за исключением нескольких человек, которые занимались техникой. Глитч двинулся к столу с терминалом, но прежде чем начать работать, огляделся. Где-то в углу он заметил знакомую фигуру. Зоя сидела за столом и что-то записывала в блокнот, её спина была немного согнута, волосы беспорядочно рассыпались по плечам. Он не мог не заметить, как она задумчиво теребила карандаш в руке.

— Зоя, ты что-то нашла? — он подошёл и встал рядом с ней. Он не мог не отметить её сосредоточенность, хотя, казалось бы, она должна была быть уже усталой. Но её лицо было ясным и решительным.

Зоя подняла взгляд и улыбнулась, но эта улыбка не была такой строгой, как раньше. Она стала мягче, и даже искренней. Её взгляд встретился с его, и Глитч почувствовал, как какой-то невидимый барьер между ними начал рушиться.

— Да, — ответила она, и в её голосе была теплота. — Я нашла ещё несколько странных фрагментов, которые могут быть связаны с убийцей. Ты сможешь помочь мне с этим?

Он кивнул, и они вновь сели за компьютеры. Но на этот раз работа шла легче. Не было той отчуждённости, которая была раньше. Вместо молчания, которое когда-то царило между ними, теперь были разговоры о кодах и символах. Иногда её рука касалась его пальца, когда она показывала на экран. Он заметил, что она не отстраняется, а наоборот — подходит всё ближе. Это было просто прикосновение, но оно ощущалось по-особенному, как если бы она искала его одобрения, его присутствия.

— Ты не устал? — Зоя вдруг спросила, и её голос стал мягким, с оттенком заботы.

Глитч замер на секунду, осознавая, что её интерес — это не просто профессиональный вопрос. Это был вопрос, который касался его самого. Он почувствовал, как его сердце пропустило удар, но в ответ сказал:

— Не думаю. Пока что всё нормально.

Зоя снова улыбнулась, на этот раз с лёгким смешком, как если бы она понимала, что он немного лукавит. Она продолжила работать, и они оба углубились в данные.

День шёл, и их работа продолжалась. Но каждый момент теперь был пропитан чем-то больше, чем просто расследованием. Это был шанс узнать друг друга лучше, шансы стать чем-то большим, чем просто партнёры по делу.

Когда наступил вечер, Зоя предложила сделать перерыв.

— Давай выйдем на улицу. Ты не замечал, как там прекрасно? Иногда нужно просто выдохнуть, — сказала она, слегка подталкивая его к двери.

Он не мог отказаться. Это было неожиданно, но приятно. Он согласился, и они вышли на улицу. В ночном небе не было звёзд, лишь серый свет, как всегда, будто он был частью матрицы, частью этого искусственного мира. Но вокруг было всё-таки спокойно. Тишина лагеря, прерываемая только звуками шагов и лёгким ветерком, создававшим ощущение покоя.

— Ты часто выходишь сюда? — спросил Глитч, идя рядом с ней.

Зоя коротко кивнула. Её взгляд был устремлён в даль, как будто она искала что-то там, в темноте.

— Иногда, — ответила она. — В такие моменты легче подумать. Быть наедине с собой.

Он мог понять её. Иногда, когда весь мир вокруг перегружен мыслями и тревогами, тишина становится не просто необходимостью. Она становится спасением.

— Я понимаю, — тихо сказал он. — Ты часто задаёшь себе вопросы?

Зоя повернула голову, её глаза встретились с его, и что-то внутри неё, вероятно, тоже откликнулось на его слова.

— Конечно. Мы все задаём себе вопросы. В мире, который распадается, кто мы? Что с нами случилось? Где мы ошиблись? — она сделала паузу. — И иногда я думаю, что мы слишком поздно начали искать ответы.

Глитч почувствовал, как её слова затронули что-то внутри него. Эти вопросы были ему знакомы, и он понял, что, возможно, у него есть те же самые вопросы, что и у неё.

— Может быть, правда. — Он покачал головой, пытаясь не думать о прошлом. — Иногда кажется, что вся жизнь была построена на ошибках. Но, возможно, это именно то, что делает нас теми, кто мы есть.

Зоя приостановила шаги и посмотрела на него. Её взгляд был спокойным, но в нем было что-то большее. Что-то, что они оба пытались понять в эти минуты, глядя друг на друга.

— Ты не такой, каким я тебя представляла, — сказала она вдруг. Её голос был серьёзным, но тёплым. — Ты гораздо глубже. И, возможно, тебе не хватает кого-то, кто просто будет рядом. Мы все такие. Нам всем нужно что-то большее, чем просто выживание.

Глитч почувствовал, как его сердце начинает биться немного быстрее. Он не знал, что ответить. Зоя сказала больше, чем он ожидал. Но он знал одно: она не просто помогала ему в расследовании. Она была рядом, и её слова касались его больше, чем он мог бы признать.

— Спасибо, Зоя. За всё, — сказал он.

Она посмотрела на него с лёгким удивлением, но это удивление было тёплым, искренним.

— За что? — спросила она, хотя прекрасно понимала, что он имел в виду.

Глитч не ответил. Вместо этого он просто протянул руку и чуть коснулся её ладони, будто искал поддержки. Она сжала его руку, и, хотя всё это было очень тихо и скромно, между ними возникло что-то, что не нужно было объяснять словами.

Это был момент, который всё менял. Не в смысле работы, не в смысле расследования. Это был момент, когда они, наконец, стали чем-то больше, чем просто два человека, движущихся по пути, который каждый из них выбирал для себя.

— Пойдём. — Зоя подняла голову, её лицо стало немного мягче, как если бы она решила, что сегодня можно было бы немного забыть обо всём, что происходило вокруг.

Они пошли дальше, и каждый шаг был частью чего-то нового. Что-то гораздо более значимого.

Время шло, и напряжение в лагере становилось всё ощутимее. Хотя они продолжали работать над расследованием, убийства продолжались, и с каждым новым инцидентом Глитч чувствовал, как нечто тёмное и опасное приближается. Разговоры о вирусе и убийце становились всё более тревожными, и вскоре стало понятно, что не только Глитч и Зоя, но и всё поселение находятся на грани настоящей войны.

Однажды утром, когда Глитч и Зоя снова сидели перед терминалами, скрупулёзно анализируя последние данные, в лагерь ворвалась группа повстанцев, их лица были напряжены и затмённы тревогой.

— Началось, — сказал один из них, его голос был низким и тяжёлым. — Убийца не просто прячется. Он выложил свои карты. Мы под ударом.