Босс умеет удивлять. Однажды такси высадило её на пустынном пляже, где ждал катер, унёсший её на островную базу посреди океана. В другой раз — у заброшенного склада, где под грудами ржавых контейнеров прятался люк в подземный бункер. Сейчас, глядя на этого юного водителя, ничего не подозревающего о её делах, она понимает: смена транспорта неизбежна. Парень — новичок, подрабатывающий за копейки, его неуверенность и робость выдают это с каждой секундой. Он даже не представляет, кого везёт. Ещё и адрес уточнял, будто сам не уверен, куда едет.

Дорога занимает чуть больше получаса. Такси останавливается в тихом спальном районе: двухэтажные дома с облупившейся штукатуркой, узкие улочки, редкие машины у обочин. Водитель тормозит у бордюра, рядом с домом номер семь — невзрачным зданием с потрескавшейся краской. Он поворачивается к Астарте и с облегчением в голосе заявляет:

— Мы приехали.

Астарта косится на него через тёмные очки, но он не замечает её взгляда. Она лезет в рюкзак, достаёт пару купюр — сумма с запасом за короткую поездку. Единая валюта, принятая почти по всему миру ещё в прошлом веке, спасает от лишней возни с обменниками. Дед рассказывал ей, как раньше люди тратили часы, чтобы поменять деньги в аэропорту, путались в курсах и монетах, показывал старые бумажные купюры — потёртые, с портретами давно мёртвых правителей, которые он хранил в жестяной коробке из-под чая. Теперь всё проще — одна валюта, одна система.

— Проезд уже оплачен, — парень торопливо машет рукой, избегая её взгляда.

Его щёки слегка розовеют, и Астарта замечает, как он нервно сжимает руль. Её присутствие явно его смущает. Но он хотя бы держится. По крайней мере, его лицо не напоминает зад бабуина, готового к спариванию. Астарта вспоминает поездку в тропики два года назад: зной в сорок градусов, мухи, вонючие обезьяны с красными задами, что орали в зарослях, и куча комаров, от которых не спасали никакие репелленты. Тогда она решила, что жаркие страны — не её стихия, и вернулась с кучей неприятных воспоминаний, которые до сих пор всплывают в такие моменты. Она молча кивает водителю в знак благодарности — он, сам того не зная, отвлёк её от тревожных мыслей о цели прилёта — и выходит из машины.

Такси уезжает, оставляя за собой облако пыли и запах выхлопных газов. Астарта провожает его взглядом, но не успевает сделать шаг, как к ней подъезжает другая машина — чёрная, глянцевая, с низким гулом двигателя и тонированными стёклами, что блестят на солнце, как обсидиан. Стекло со стороны водителя опускается наполовину, и мужской голос, сухой и бесцветный, словно запись автоответчика, спрашивает:

— Ты веришь в судьбу?

— Нет, — отвечает Астарта, не задумываясь. Это кодовая фраза.

— Почему?

— Не хочется думать, что тобой манипулируют.

Задняя дверь открывается с тихим щелчком. Проверка пройдена. Астарта снимает рюкзак с плеч, бросает его на сиденье и садится следом. После старого такси этот автомобиль кажется другим миром: мягкая кожа обивки, прохлада кондиционера, тонкий запах нового пластика и дорогого одеколона. Водитель — мужчина лет сорока в чёрном костюме и тёмных очках — напоминает агента из старых фильмов, что дед смотрел по вечерам на своём древнем телевизоре. Передняя панель напичкана электроникой: сенсорный экран, мигающие датчики, кнопки с непонятными значками. Экран выключен, и Астарта даже не пытается понять маршрут — стёкла сзади тонированы с двух сторон, а Грань для неё новая и незнакомая страна и понять местонахождение по обрывкам улиц с лобового стекла вряд ли выйдет.

Поездка длится ровно одиннадцать минут — она смотрит время по браслету. Машина останавливается, дверь открывается автоматически, и Астарта выходит, подхватывая рюкзак. Автомобиль уезжает, оставляя её одну посреди заброшенной промзоны: ржавые ангары с провалившимися крышами, треснувший асфальт, заросший сорняками, и бетонная лестница, ведущая вниз, в полуподвал. Она спускается, держась за холодные перила, покрытые пятнами ржавчины. Каждый шаг отдаётся в груди глухим стуком.

За дверью внизу — совсем другой мир. Вместо разрухи — чистое помещение с тёмно-синими стенами, напоминающими вечернее небо перед закатом. Свет мягкий, исходит от вмонтированных в потолок ламп, мебель минималистична: пара столов с ноутбуками, несколько стульев, никаких громоздких компьютеров или шкафов. В холле четверо мужчин в чёрных костюмах, таких же, как у водителя. Один из них — белобрысый, с хитрым взглядом карих глаз — подходит к ней. Астарта знает его: Нил, правая рука босса. Он работает дольше неё, но не киллер — занимается логистикой, охраной, доставкой. Перевозит базу, встречает людей, решает вопросы.

— Босс ждёт тебя в кабинете, — говорит Нил коротко, без лишних эмоций, и уходит.

Астарта снимает очки, прячет их в рюкзак и идёт к массивной железной двери в конце коридора — единственной, что выделяется среди остальных. Каждый шаг даётся с трудом, словно ноги наливаются свинцом. Она стучит три раза, дверь открывается, и босс — огромный, как бык, с короткой седой щетиной и плечами, что едва проходят в проём, — кивает ей, приглашая войти. Астарта заходит, он закрывает дверь за ней с глухим лязгом. Разговор неизбежен, хотя она предпочла бы взять задание и уйти без слов.

Кабинет почти пуст: стол с полками, заваленными папками и какими-то коробками, большое кожаное кресло, голые стены без единой картины или фотографии. Видно, здесь не задержатся надолго — база скоро переедет. Босс смотрит на неё тяжёлым взглядом, и его голос, низкий и резкий, как удар молота, заполняет комнату:

— Это фиаско, Астарта. Ты посчитала, что можно просто бросить дело. И ошиблась. А ошибки нужно исправлять.

Из двери сбоку, ведущей в соседнюю комнату, выходит мужчина — худой, сгорбленный, с лицом, обмотанным бинтами, сквозь которые проступают подсохшие пятна крови. Он двигается медленно, словно каждое движение причиняет ему боль, и передаёт боссу папку и конверт. Кивает, чуть ли не кланяясь, и уходит, бросив на Астарту взгляд, полный ненависти.

Она узнаёт его мгновенно — заказчик вампира, тот, что ударил её после провала. Парни босса изувечили его так, что он едва ходит, и теперь его лицо — сплошная маска из бинтов. Астарта внутренне вздыхает: похоже, роли поменялись, и теперь бить будут её, пусть и словесно.

Босс ждёт, пока заказчик закроет за собой дверь, и продолжает:

— Изучи, — он протягивает ей те папку и конверт. — Ты обязана закончить дело.

Астарта открывает папку, бегло просматривая бумаги. Эрик Анзос будет на дне рождения в ресторане через два дня. Адрес, схема помещения, тайник с пистолетом — всё расписано до мелочей. Металлодетекторы на входе, поэтому оружие уже внутри — прилагаются два ключа: один для двери, второй для шкафчика в стене. Её задача: явиться за полчаса до конца мероприятия, взять пистолет, выследить Эрика, дождаться, пока он выйдет, и устранить в безлюдном месте. Тело оставить, а с пистолетом — на её усмотрение.

Астарта внимательно изучает карту, запоминая каждый нужный поворот, каждую линию, и записывает адрес ресторана в телефон. Открывает конверт: стопка купюр, два ключа с выгравированными номерами, пластиковая карта-пропуск с голограммой и новым именем «Лемна Цаис». Астарта убирает конверт в рюкзак, а папку возвращает боссу. Он берёт её и добавляет:

— Сама не звони. После выполнения с тобой свяжутся.

Астарта хмурится. Такого раньше не было. Что-то не так, но она не может понять, что именно.

— Это твой последний шанс, — голос босса режет воздух, подчёркивая слово «последний». — Другого не будет.

Она молчит. Мысли кружатся в голове, как листья в осеннем ветре. Впервые у неё нет выбора — раньше она сама решала, кого убивать, брала только заказы на убийц, тех, кто заслужил смерть. Теперь её заставляют, и это ново, это пугает. Но где-то внутри шевелится странное чувство, словно это начало чего-то большего. Астарта кивает боссу, сжимает рюкзак и выходит, чувствуя, как каждый шаг приближает её к неизбежному. А машина с тонированными стёклами уже ждёт, чтобы отвезти обратно.