Второй тайм продолжился в более спокойном темпе. То есть, игроки обеих команд по-прежнему напирали друг на друга, стараясь создать опасный момент, пару раз это даже им удалось. Но счёт так и оставался равным. Воздух стал тяжёлым, когда до конца оставалось минут семь, не больше. Всё это время я стояла на трибуне, стараясь выглядеть уверенно и беззаботно. Даже если мы не выиграем, я хотя бы смогу утешиться тем, что подразнила Никиту. Ведь правда? Мне очень хотелось, чтобы мои друзья победили. Это был бы двойной успех. Но смогут ли они?

Я оглядела парней. Выглядели они неважно. Сказывалась усталость и нервное истощение. Но я не могла вновь встать на трибуны и начать скандировать. Во второй раз это не сработает. Но что я могла сделать? Или нет. Что я готова была сделать? На что у меня хватит мужества?

Мой взгляд опять отыскал Никиту. Парень как раз был неподалёку, ведь после смены сторон, его позиция оказалась точно под моим носом. Бывший возлюбленный так и впивался в меня голодным взглядом. Я старалась игнорировать его, выглядеть равнодушной, словно он и не разбивал моё сердце, но с каждой секундой это становилось всё труднее. В конце концов, я перестала пытаться.

На одном из офсайдов Никита заметил мой интерес. Я готова была поклясться, что глаза его блеснули. Только вот что это значило? Угрозу? Обещание? Ненависть? Знать наверняка не хотелось. Но мне суждено было узнать. Потому как в следующий миг Никита рванул со всех ног, отбирая мяч у Стефана, но тот отдал пас Вилену. Золотова это не остановило, он метнулся в сторону парня, норовя свалить того с ног. Последний увернулся, так что Никите не оставалось ничего, кроме подката. Только вот по мячу он не попал, и подножку не сделал. Бутс угодил прямо в Виленову лодыжку, парень полетел вниз лицом вперёд, пока не встретился с газоном.

У меня отвисла челюсть. Я не знала чему ужасаться больше: тому, что Вилен возможно получил серьёзную травму, тому, что на его месте мог бы оказаться любой из танцоров и это означало бы вероятный крах карьеры или тому, как самодовольно выглядел при этом Никита. Мне стало тошно. И как я могла полюбить этого человека?

В эту секунду я поняла, какой отвратительной затеей была эта игра. Наши тела — всё равно, что храм. Нам надо беречь его. Не всем может повезти так, как Кристоферу. Прямо сейчас Никита мог бы отправить любого из них в больницу, отослать со сцены навсегда. Невольно, мой взгляд вновь притянул к себе Айван. Впервые за весь матч я обрадовалась, что тот стоит в воротах.

— Ну что там? — спросил Кристофер у подбежавшего Стефана. — Насколько серьёзно? Его снимать или…

— Всё в порядке, — поспешил успокоить друга капитан. — Отделается здоровенным синяком.

— Хорошо.

Я тоже вздохнула с облегчением. В это самое время Стефан подошёл ближе и заговорил тихо, чтобы никто не слышал. Пришлось напрячься, что бы уловить слова, мне просто повезло, что мы сидели так близко.

— Этот Золотов — просто псих, надо что-то с ним сделать. Иначе не выиграем.

— Знаю. Но на нём держится вся команда. Нужно отвлечь его, обойти, тогда появится шанс.

— И у тебя есть идея как это сделать?! — чуть более громко и грубо, чем следовало, спросил Стефан.

Кристофер сжал челюсти. А я вздохнула про себя. Раз…два…три…

— Стефан! — позвала я, и в который раз поспешила со ступенек.

— Опять что-то затеяла? — фыркнул капитан, впрочем и не спешил прогонять меня.

Я подозвала его ближе, чтобы поговорить с глазу на глаз. Мне не хотелось, чтобы о моих словах узнал Кристофер, если Нина уже ему всё не разболтала, и, если уж на то пошло, вся команда.

— Ну что? — скрестив руки, нетерпеливо спросил он. — Мне пора возвращаться на поле.

— Я услышала то, о чём ты говорил. И… — я сделала глубокий вдох, всё еще сомневаясь в собственном здравомыслии — … я знаю, как можно выбить Золотова из колеи.

Одноклассник вмиг оживился.

— Выкладывай.

— Только пообещай, что это останется между нами.

— Я не могу…

— Ты хочешь победить или нет? — отрезала я.

Поняв намёк, Стефан кивнул. И я перешла к делу.

— Думаю, ты знаешь, что у Никиты самомнение как до луны. За свою репутацию, гордость и так называемую крутость он готов горы свернуть.

— Не поспоришь.

— Если подорвать его непоколебимость, он потеряет концентрацию и начнёт совершать ошибки. Но стоит быть осторожным — он может разозлиться и начать вести жесткую игру.

Стефан немного напрягся.

— Откуда ты знаешь?

— Поверь мне, — со всей серьёзностью заверила я.

— Что мне делать? — почувствовав мой настрой, спросил парень.

Я сдержанно улыбнулась, перекатываясь с носка на пятку.

— Просто поддразни его, — парень недоумённо уставился на меня. — Просто спроси: какогó это? Когда я болею не за него, а за вашу команду.

В мире не хватит эпитетов, чтобы описать смену эмоций на лице Стефана. Это был целый калейдоскоп из неверия, шока, веселья и восхищения.

— Ну ты даёшь, девочка! Ты и Золотов? Вот это да!

— Ты обещал никому не говорить, — напомнила я.

Стефан мигом застегнул рот на замок.

— И еще, — добавила я. — Если это не сработает, обрати его внимание на то, что на моём плече номер Айвана. Если моя персона его не заденет, то это точно да.

В этот раз капитан не веселился. Он лишь ошарашено кивнул и поспешил на поле. До конца матча оставалось каких-то пять минут.

— Что ты ему сказала? — спросила Нина, когда я вернулась на трибуны.

— Дала еще одно оружие против синей команды, — честно ответила я.

— Ты про Айвана? — беззаботно заметила соседка.

Я удивлённо распахнула глаза.

— Не сложно было догадаться. Я же видела номер, — она укала на мою грудь. — Надеюсь, ты нацепила его не потому, что Айван тебе нравится, а чтобы позлить своего бывшего, и только.

Щёки вмиг запылали. Её обвинения были такими откровенными. И, стоило признать, очень точными.

— Конечно, я сделала это только из-за Никиты, — легко соврала я.

— Хорошо.

Я не знала, поверила Нина мне или нет. Да и важно ли это было? Несмотря на то, что подруга была добра ко мне и постоянно проявляла заботу, я не чувствовала, что нуждаюсь в её одобрении. Чего, например, не скажешь о Миле, которая и так была на моей стороне. Всегда.

Из водоворота мыслей меня вырвал свисток судьи. Одного взгляда на Никиту хватило, чтобы понять — сообщение доставлено. Юноша побагровел и испепелял меня взглядом. Воспользовавшись моментом, я повернулась к Айвану. «Смотри на Айвана! Смотри на Айвана!» — зазвучал голос в моей голове, — «Никита должен поверить в то, что ты заинтересована другим».

Забавно, но мне не было нужды притворяться. Не то чтобы у меня были чувства к Айвану, не в романтическом смысле, но он определённо заставлял меня что-то чувствовать. Меня тянуло к нему необъяснимое любопытство. Я ведь никогда еще не встречала таких страстных людей. Точнее, я знала лишь одного такого человека — себя. Было неожиданно встретить кого-то похожего. Именно поэтому я глаз оторвать от него не могла. Смотрела и смотрела… пока люди вокруг меня не ожили.

Девочки завизжали, Мила подпрыгнула и обняла меня за плечи. Мне понадобилась секунда, чтобы понять, что «белые» забили гол. Я повернулась к воротам, где большинство парней уже обнимались, прыгали друг другу на спины и выкрикивали восторги. А затем раздался свисток. Игра была окончена. Мы победили.

Я широко улыбнулась, и мы с девочками поспешили к парням на поле. Я понеслась со всех ног, оббегая соперников, словно шашки. Никита стоял в каком-то полуметре, но я на него даже не взглянула.

— Ребята! — закричала я, чем привлекла внимание некоторых игроков.

Миша оказался ближе, поэтому он первый сжал меня в объятиях.

— Это было потрясающе!

Потом я дала «пять» Вилену, даже Денис на мгновение забыл свои обиды и ответил на мою протянутую ладонь. Я обернулась к Саше, тот выглядел смущенным, но не менее довольным, чем остальные.