— Вилен сказал…

— Ах, Вилен! Сейчас я из него все кишки… — не договорив, я вскочила на ноги и даже успела повернуться к выходу, когда Мила схватила меня за руку.

— Подожди, — уже куда более спокойным голосом попросила она, а после короткой паузы кисло добавила — успеешь еще.

К собственному облегчению, мягкое лицо девушки на секунду озарилось улыбкой. Мне было радостно, что этот короткий спектакль смог привести её в чувство, но и тревожно, ведь Вилен что-то натворил. Прежде чем, присесть обратно на краешек одеяла, я налила полный стакан воды и, лишь когда Мила приняла его и сделала глоток, серьёзно посмотрела на неё.

— Расскажи мне, что произошло. С самого начала.

Она еще раз отхлебнула воды, собираясь с мыслями.

— Сегодня у нас была двойная пара по музыкальной композиции. Преподаватель на ней очень лояльный и после лекции на первом занятии, даёт нам свободное время на практику и личные дела. В прошлый раз он даже разрешил нам уйти из кабинета… Но сейчас не об этом. Утром мы с Виленом и еще несколькими ребятами писали музыку, — она на мгновение запнулась. — Так вышло, что у меня накопилось много стихов. Ну, знаешь, наши отношения с Алеком стали довольно сложными, мне было грустно, и я изливала все мысли на бумагу. Тексты писались сами собой. А вот с мелодиями у меня всегда было хуже. Вилен же наоборот, из-за активного прошлого в музыкальной группе, отлично умел разбираться в нотной грамоте и с радостью вызвался помогать мне.

— И что же произошло?

— Мы говорили о прошлом. Ребята рассказывали истории из музыкальных школ и с выступлений. Не знаю, где беседа повернула не туда, но Вилен сказал, что я учусь здесь, мягко говоря, незаслуженно. Не дословно, но суть была именно такой. Что-то вроде: «Тебе не понять. Ты же никогда не обучалась музыке профессионально, только на уровне любителя». При всей группе он заявил, что меня взяли в Академию за потенциал, что у меня милые стишки о любви, но я не имею правильного музыкального образования. Я не ходила с семи лет на сольфеджио и не страдала многие годы в музыкальной школе.

— А может, он просто завидует твоему таланту? Тому, что тебя и без музыкальной школы взяли в лучшую академию искусств в стране? И даже в мире.

Мила посмотрела на меня полными слёз глазами.

— Но почему тогда мне кажется, что он прав, — прошептала она.

От растерянного вида подруги, внутри меня всё сжалось. Мила, как и Айван, была золотой рыбкой, пойманной в тугие сети общественного мнения. Два сомневающихся гения моей жизни.

Обхватив плечи Милы покрепче, я притянула её к своей груди и начала медленно раскачивать, гладя по волосам.

— Неужели ты думаешь, что Вилен лучше разбирается в этом, чем, допустим, София Дамрош?

Мила не ответила.

— Понимаю, сколько страхов и сомнений находятся сейчас внутри тебя. Поверь, я вправду понимаю! Но каждый день, поднимаясь с кровати и глядя на себя в зеркало, я продолжаю повторять себе: «Если ты по-прежнему здесь, значит, ты этого достойна». Думаю, раз ты тоже до сих пор здесь, это значит, что ты — умница, а Вилен — идиот.

Девушка хмыкнула.

— Даже если он наговорил все эти вещи из-за своей внутренней обиды, от этого не становится легче, Лина. Я ведь доверяла ему! Я…я думала, что нашла человека, похожего на меня. Такого же любопытного и страстного до музыки, такого же увлечённого. И он хороший человек, из хорошей семьи, и не замешан в преступной деятельности.

Я медленно сглотнула, неожиданно осознав, как часть её слов перекликается с нашей с Айваном историей. Но с губ слетел другой вопрос.

— Думаешь, тебя потянуло к нему потому, что он не похож на Алека?

— Возможно еще потому, что он талантлив, красив, уверен в себе, внимателен…

Она оборвалась на полуслове. А мне стало трудно дышать. В душе появилось нехорошее предчувствие. Решившись, я немного отстранилась, чтобы лучше видеть лицо подруги.

— Слушай, прости мне моё любопытство, но вы с ним… — я многозначительно подняла брови.

Мила отвела глаза, из-за чего меня замутило.

— Если ты про секс, то его не было. Мне кажется, что я никогда не привлекала Вилена на самом деле.

— Но он привлекал тебя? — осторожно уточнила я.

Мила дерзко вскинула голову.

— Да, привлекал, — каждое слово она пускала, словно стрелу. Но, увидев, что я не реагирую, поумерила пыл. — После той ужасной ссоры с Алеком, я очень испугалась. Захотелось сбежать, как в том году, когда я узнала о его помолвке с Катериной. Но учёба, обещание, данное родителям, всё это держало меня в городе. Я ведь не дура и знала: один-два прогула и меня вышвырнут с потрохами. То, что тогда сделал для нас Евгений, просто чудо. Но это не умерило паники от действий и слов Алека в ту ночь.

Мне не нравилось, куда шел диалог. Поднявшись на ноги, я отошла в сторону и скрестила руки на груди.

— Мила, ты же понимаешь, что членство в Гремучей змее еще не делает тебя преступником уровня Кристиана Лакхезиса. Неужели ты действительно решила, что Алек был и остаётся таким же монстром?

— Сейчас я понимаю, что это глупо, — отстранённо заговорила она. — Но тот Алек, которого я увидела в порту, был мне чужим. Незнакомцем. И он вправду был похож на чудовище. Он ведь чувствовал себя на этих гонках, как рыба в воде. И когда главный, это Кристиан или как его там не хотел нас отпускать тоже.

— Что ты сделала?

Слова прозвучали чуть резче, чем я планировала. И на этот раз Мила выдержала мой выпад. Наш диалог фраза за фразой превращался в пикировку.

— Я хотела попробовать отдалиться. Сделать перерыв. Вспомнить, какогó мне было до наших отношений. Спустя год я понимаю, что они завязались чересчур стремительно, два-три свидания, и мы были уже влюблены. А тут еще и…

— …Вилен, — лаконично закончила её фразу я.

— Именно, — не стала спорить Мила. — На следующих выходных, после гонок, Вилен устраивал вечеринку у себя в комнате. Алек постоянно мне названивал, даже Феликса подключил, я так разозлилась из-за этого, что выключила телефон и немного перебрала. Не знаю, как Вилен оказался рядом. Может случайно, может я инстинктивно тянулась к тому, с кем чувствовала себя другой.

Она вновь замолчала.

— Не тяни, — не выдержала я.

— Я его поцеловала! — выпалила она, вскинув руки. — Ты это хотела услышать? Да, это правда, я его поцеловала.

— Великие силы, — прикрыв глаза, выдохнула я.

Кажется, эта фраза вылетала из моих уст трижды за последнюю четверть часа. Я до конца отказывалась верить в подозрения своих друзей, но их интуиция оказалась сильнее моей. Я была идиоткой. Наивной идиоткой, которая пыталась видеть в людях лучшее, хотя должна была видеть правду. Я попыталась представить Алека, когда он узнает эту новость, и у меня разбилось сердце. Будто меня саму предали.

— Ты же шутишь? — в надежде попыталась отрицать я, но, увидев лицо подруги, мгновенно сдалась. — О нет, ты не шутишь.

У Милы гневно запылали щёки, от слёз ни осталось и следа.

— Не тебе меня осуждать! — выпалила подруга. — У тебя самой, сколько ухажёров сменилось за эти два месяца? Стоило Никите бросить тебя, так ты уже побежала флиртовать с дружками Нины, вы вместе поехали в клуб пить и танцевать. Признайся, кто из троих тискал тебя на танцполе? А может все вместе?

Я поморщилась, даже не пытаясь сдержать шок и отвращение от её слов. Но Мила лишь продолжала.

— О, и конечно не будем забывать тот легендарный футбольный матч, где ты открыто соблазняла племянника ректора. Быстро же он повёлся, судя по тому, что ты потащила его в Фокстрот вместе с Алеком и Феликсом. И как вишенку на торте добавим самого Парреса. Думаешь, я не знаю, что ты в ту ночь осталась в его комнате? Вы тогда уже встречались с Каспаром или еще нет?

Последние слова прикончили всю мою рациональность. Мне захотелось бросить в подругу чем-то тяжёлым.

— Во-первых, ты ничего не знаешь о моей личной жизни, чтобы судить. Знала бы, если бы эгоистично не променяла меня на своего Вилена. У тебя было всё! Парень, который тебя любит больше жизни, лучшие подруги, которые понимают и поддерживают. Отец позволил тебе поступить сюда. В кои-то веки у тебя всё наладилось, но ты решила, что этого недостаточно!