— Что-то подсказывает мне, что вам так больше нравится.

— И вы правы.

— Вы хотите, чтобы вас переизбрали?

— И да, и нет, — признался он. — Иногда я люблю свою работу. Для других это заноза в заднице. Думаю, вы могли бы сказать это о любой работе, верно?

— Да. — У меня была работа, о которой большинство девушек могли только мечтать, но мечты не всегда были такими, какими ты их себе представляла, и когда плохих дней становилось больше, чем хороших, приходило время уходить. — Что бы вы делали, если бы не были полицейским?

— Был бы полицейским. — Он рассмеялся. — Я не могу представить, что могу делать что-то еще.

Ради него я надеялась, что это не изменится.

Потому что повернуться спиной к своей мечте, отказаться от нее было душераздирающе.

Мы завернули за поворот, и тропа сузилась, заставляя нас приблизиться друг к другу. Я замедлила шаг, чтобы оказаться позади него, но Дюк тоже замедлился, держась рядом со мной. Напряженные мышцы его руки коснулись моей обнаженной кожи. Его костяшки пальцев задели мои, и я забыла, как дышать.

Когда я подняла взгляд, эти голубые глаза ждали.

Черт возьми, мне следовало выбрать Вайоминг в качестве своего нового дома.

Между нами пробежала искра, и я уже целую вечность не чувствовала себя влюбленной в мужчину. Возможно, Дюк просто оказался тем самым неожиданным человеком, о котором я мечтала.

Но наше совместное время истекло.

Прежде чем я была готова расстаться с этим красивым и добрым незнакомцем, на тропинке нас встретил деревянный указатель со стрелкой, указывающей на стоянку, где мы оставили мою машину — черный «Рендж Ровер», который я купила в тот день, когда мы с Эверли приехали в Джексон, штат Вайоминг.

Я проехала на нем к Йеллоустоуну, а она последовала за мной на взятой напрокат машине. Мы оставили ее в начале тропы, где началось наше сегодняшнее приключение. Наш план состоял в том, чтобы разбить лагерь сегодня вечером и завтра переправиться в Монтану.

Затем Эверли должна будет отправится в аэропорт Бозмена, где сядет на рейс домой, в Нэшвилл.

А я продолжу путь к Каламити и начну следующую главу своей жизни.

Когда мы свернули с тропы, на стоянке было всего несколько машин. В тот момент, когда Эверли заметила мой внедорожник, она вздохнула.

— Мы сделали это. Давай больше никогда не будем ходить в походы. Хотя мне немного грустно, что я не смогла воспользоваться своим медвежьим спреем.

Дюк усмехнулся.

— Меня дважды обрызгивали перцовым аэрозолем, один раз в полицейской академии и другой раз на тренировках. Поверьте мне, когда я говорю, что вы не захотите использовать этот спрей без крайней необходимости.

— Спасибо, что вы не серийный убийца. — Эверли протянула руку для рукопожатия Дюку. — И спасибо, что спасли нас.

— Нет проблем. — Он помахал, когда она повернулась и пошла к внедорожнику, выуживая ключи, которые мы положили в ее рюкзак.

Я осматривала парковку, обращая внимание на деревья и знаки, глядя куда угодно, только не на Дюка, пока не пришло время неизбежного прощания.

— Приятно было познакомиться с вами, Джейд Морган. — Он протянул руку, и я вложила свою в его.

Мурашки пробежали по моей коже, когда грубые мозоли на его ладони царапнули мои пальцы. Я встретилась с ним взглядом, впитывая лазурную синеву.

— Берегите себя, Дюк.

Он придвинулся ближе, не отпуская меня, как я ожидала. Вместо этого он взял меня за руку, притягивая к себе, когда его внимание переключилось на мои губы. Как будто, может быть, он думал о том, чтобы поцеловать меня.

Может быть, я и хотела, чтобы он это сделал.

Но затем он моргнул, мгновение прервалось, и тепло его руки исчезло.

Я изобразила улыбку, чтобы скрыть разочарование.

Так было лучше, верно? Полицейские задавали вопросы, и я сомневалась, что Дюк удовлетворился бы полуответами. В течение следующих года или двух мне нужно было быть осторожной. В двадцать восемь лет я строила новую жизнь. Самым умным поступком для меня было избегать мужчин, особенно горячего шерифа, который был в центре внимания общественности.

Но, проведя с ним всего несколько часов, я поняла, что мне было бы интересно узнать о Дюке. Мне было бы интересно узнать, что из этого могло бы выйти. Он был пищей для фантазий во всей их красе.

— Ведите машину осторожно. — Приподняв кончик своей зеленой бейсболки, он повернулся и направился к большому белому грузовику, припаркованному под высоким вечнозеленым растением.

Я стояла, как вкопанная, пока он забирался в машину и уезжал.

— Прощайте, Дюк Эванс.

Это и правда было замечательное имя.

— Не могу поверить, что тебя не будет дома, когда я приеду, — всхлипнула Эверли. — Эти выходные пролетели слишком быстро.

— Но я рада, что мы сделали это.

Она смахнула слезу.

— Я тоже.

Мы обе снова выглядели людьми после долгого душа и сна в настоящей постели. Хотя ночевка в палатке на две ночи с длительным переходом между ними была опытом, который никто из нас не забудет, я не спешила снова возвращаться в палатку.

Прибыв в палаточный лагерь «Мэдисон» после похода, мы были совершенно измотаны. Мы с Эверли едва набрались сил, чтобы установить нашу палатку и разложить спальные мешки, прежде чем рухнули спать. На следующее утро мы проснулись рано, собрали свои вещи и отправились в путь. Забрав ее арендованную машину в начале тропы, мы поехали в Западный Йеллоустоун, где нас ждали гостиничный номер и посещение спа-салона.

Я провела последний день и ночь со своей лучшей подругой, прежде чем мы вышли на улицу попрощаться. Эверли уезжала в аэропорт.

Я направлялась в Каламити.

— Позвонишь мне, когда вернешься домой? — спросила я.

Она кивнула.

— Так и сделаю. Если тебе что-нибудь понадобится, я всего в нескольких минутах полета отсюда.

Я обняла ее, крепко прижимая к себе.

— Я буду скучать по тебе.

— Я тоже буду скучать по тебе.

Всю мою жизнь Эверли жила менее чем в одном квартале от меня. Когда мы были маленькими девочками, катающимися на велосипедах на нашей улице. Затем, когда стали женщинами, живущими вместе в Нэшвилле последние десять лет. И теперь она будет на другом конце страны, жить своей обычной жизнью, в то время как я переезжаю в новый город, новый штат и новый дом, надеясь обрести новую мечту.

Надеясь обрести этот ускользающий покой.

— Спасибо, — сказала я. — За выходные. За то, что приехала сюда со мной. За то, что сохранила все в секрете.

— Я надеюсь, что все так и останется. — Ее карие глаза наполнились беспокойством. — Ты уверена в этом?

— Нет, но я должна попытаться.

— Ты знаешь, что я сохраню твой секрет, но… в какой-то момент кто-нибудь все равно узнает.

— Может быть. А может, и нет. — Я вздохнула. — Если мне повезет, я смогу прятаться здесь вечно.

А если нет…

Сомнения не остановили бы меня от попытки.

— Просто береги себя, хорошо? — она снова обняла меня. — Люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю. — Я стояла рядом со своей машиной, наблюдая, как она садится в свою и уезжает. Только когда ее задние фонари скрылись за поворотом шоссе, я, наконец, очнулась от оцепенения.

И начала свое новое начало.

— О, черт. — Я взглянула на часы и ускорилась.

Может быть, завтра я узнаю, как вечно не опаздывать. Сегодня явно был не тот день.

Торопливо шагая по тротуару, я отправила своему домовладельцу смс с извинениями за опоздание и обещанием скоро быть на месте. Затем я убрала телефон, зажала сумочку под локтем и побежала к своему «Роверу».

Мама всегда дразнила меня за то, что я ухожу в собственные мысли и теряю время. Также, как и папа.

Вот только я не уходила в свои мысли.

Я заблудилась в Каламити.

Расположенный в самом сердце юго-запада Монтаны, мой новый родной город мгновенно очаровал меня. Каламити располагался в горной долине, окруженной со всех сторон высокими пиками цвета индиго. В самом городе было не так уж много интересного, как обещал Интернет — я проехала из одного конца в другой менее чем за пять минут.