Услышала легкий, почти беззвучный шаг. Он направлялся в мою сторону, остановился на расстоянии вытянутой руки.

— Хорошо держишься, но меня-то не проведешь. И давно ты спишь с моим сыном? — сказал таким обыденным тоном, будто речь шла о погоде. Меня захлестнула волна возмущения. Да что он вообще себе позволяет? Может быть, я и играю роль обычной горничной, но так не позволю с собой общаться!

Резко обернувшись к нему, одарила его весьма злобным и возмущенным взглядом. Хотелось бы, чтобы ему стало стыдно, но я уверена, что это неведомое для него чувство. На секунду вновь растерялась от его поразительного сходства с сыном.

— Во-первых, да что вы себе позволяете? А во-вторых, моя половая жизнь вас уж точно не касается, — а даже если бы и спала, то какая ему разница? Сам же дал разрешение на интрижки.

— Ну не строй из себя недотрогу. Мой сын точно не стал бы отказываться от этого, уверен, он уже предлагал тебе. Или ты ему. Он же лакомый кусочек: деньги, власть… Если начнешь отрицать — не поверю, уж слишком ты похожа на его первую потаскуху. Как же ее… Ира, если не ошибаюсь.

Гадкая улыбка расползлась по его лицу, от ее вида мне стало мерзко. Рука замахнулась, чтобы дать пощечину этому гаду, но была перехвачена им же. Мне плевать, насколько он богат, властен и похож на предмет моих мечтаний, он не имеет права так общаться, выплевывать все это мне в лицо. Ладно он не испытывает никакого уважения ко мне как к человеку, но то, как он отозвался о первой любви своего сына, как нейтрально выпалил все это, вызвало во мне волну злости и негодования.

— Не доросла еще до рукоприкладства к таким состоятельным дяденькам, — слова сопровождались противной усмешкой. Он сжал мою руку сильнее, делая мне больно, но я не смела этого показывать, не хотела, чтобы он почувствовал еще большее превосходство надо мной, — если уж ты утверждаешь, что не спала с моим сынишкой, я, так и быть, поверю тебе, — и ни капли веры в его глазах. Просто издевается надо мной, — а со мной не хочешь переспать? Всегда хотел узнать, что же такого особенного в девушках, которых выбирает Влад.

Я потеряла дар речи, переваривая его слова. Мне точно не послушалось? Мерзкая улыбка на лице мужчины и похоть в глазах явно говорили о том, что нет, я услышала то, что услышала. Попыталась вновь вырвать руку, но опять тщетно.

— Если вы сейчас же не отпустите меня и не извинитесь за свои слова, я закричу. В конце концов, вы же женатый человек! Как вы вообще можете такое говорить?!

— Не переживай, я могу говорить и делать все что хочу, и моя драгоценная женушка прекрасно об этом и знает и даже разделяет мое мнение.

— Если вы же сейчас же не отстанете от меня, я на весь дом закричу, что вы пристаете ко мне, и тогда все узнают, что вы всего лишь грязное животное! — последняя попытка вырваться, прежде чем я перейду к исполнению своих угроз.

— И кто тебе поверит? Я скажу, что ты сама накинулась на меня и предложила покувыркаться, ожидая плату за свои услуги. Мое слово против твоего.

Секундное размышление. Он прав, мне никто не поверит. Власть и преимущества явно не в моих руках. Но что-то же надо придумать, пока меня действительно не принудили к тому, чего я очень не хочу.

Пока в моей голове бешено крутились шестеренки, в нашей пьесе появился третий герой.

— Я поверю. Руки от нее убери, — Влад быстрым шагом приближался к нам.

Я облегченно выдохнула, увидев его. Теперь этот мудак ни к чему меня не принудит. Пока он опешил от неожиданного появления мужчины, я быстро выдернула свою руку из захвата и отпрыгнула от него, наблюдая за тем, что же дальше развернется здесь.

— Сын, да ты чего? Ты не так понял, эта девка сама мне предложила…

— Я слышал все от начала до конца, просто хотел убедиться в том, что душа твоя давно и окончательно прогнила, — Андрей Александрович хотел что-то возразить, но не успел.

Подлетев к нему вплотную, Влад замахнулся и с тупым звуком вмазал собственному отцу по лицу, разбив нос. Кровь полилась, парень встряхивал руку, которой тоже пришлось явно не сладко от мощного удара.

Ударенный чудом остался стоять на месте, однако пару шагов назад ему все же пришлось сделать, чтобы удержать равновесие.

— Ты что себе позволяешь, сопляк?! — мужчина замахнулся, намереваясь дать сдачи собственному сыну, однако тот бодро увернулся, уложив затем родителя на пол парой ловких движений.

На шум сбежались и остальные жители дома, прислуга недоумевала, но явно была взбудоражена происходящим зрелищем, а вот хозяйка и остальные родители начали восклицать и сыпать вопросами о том, что случилось.

Влад прервал всех коротким жестом поврежденной руки, кратко высказавшись.

— Ты, — кивок на поверженного отца, — и вы, — кивок на мать и родителей Ники, — выметайтесь из этого дома.

Те непонимающе стали переглядываться, пытаясь понять, точно ли сын и зять в своем уме.

— Сынок, да что с тобой? Ты, наверное, устал сильно, тебе стоит отдохнуть, — сладостным, как мед, голосом Алена Альбертовна попыталась успокоить сына, сделав маленький шажок в его сторону.

— Я не желаю ничего слышать. Больше вы не сможете отравлять нашу жизнь, — Ника, видимо, поняв, в чем дело, бодро подошла к Владу, взяв его за руку, оказывая поддержку и показывая, что она полностью заодно с ним, — на это ушло много времени и сил, но сегодня все наконец-то было закончено. Все бумаги готовы, все контракты разорваны, все компроматы на вас собраны.

Те, в свою очередь, стояли в шоке, не веря услышанному.

— Ты не посмел бы… — уже отползший в сторону Андрей Александрович поспешил высказаться, но вновь был прерван сыном.

— Тебе стоит заткнуться. Я такое на вас с матушкой нарыл, что вряд ли вы из тюрьмы выйдете до конца своих дней, если я передам найденную информацию в нужные руки, — его мать в это время нервно закусила губу, решив промолчать, — вы больше никогда не будете с нами контактировать, лезть в нашу жизнь и как-то мешать нам. Вам понятно?

Родители Ники начали агрессивно высказываться и угрожать, но и они были прерваны.

— На вас я тоже много чего накопал. Тот случай на стройке, в ходе которого погибла целая рабочая бригада… Дело быстро замяли, обвинив во всем подрядчика, но он ли был виновен? — Игорь Павлович и Наталья Вячеславовна побледнели, не веря в услышанное, по их лицам было понятно, что Влад попал в точку и не на шутку напугал их, — и это не единственное, что мне удалось найти.

— Мы все равно не позволим ей оставить ребенка этого отребья, который работает вашим садовником! — мать Ники все же решила высказаться, наконец сбросив маску милой и ничего не знающей матери. Женщина косвенно призналась, что это они устроили нападение на Диму.

— А вот это тебя уж точно не касается! Вы не дали мне возможность построить мою жизнь с Игорем, но сейчас-то вы точно мне не помешаете, — Ника была полна решимости, глаза сияли от осознания, что они наконец-то смогли дать отпор этим монстрам.

— Наталья Вячеславовна, мне рассказать о том, что вы вытворили семь лет назад? Тяжело было, но улики этого дела мне все же тоже удалось найти, — Кирсанов младший не стремился раскрывать подробности, понимая, что вокруг полно свидетелей в виде работников дома, которые могут потом по-своему распорядиться этой информацией.

Ноги женщины подогнулись, она медленно осела на пол, а стоявший рядом муж не спешил ее придержать или помочь подняться, пребывая мыслями будто бы совсем в другом месте.

— А ты подготовился, паршивец… — Андрей Александрович все не унимался. К этому моменту он уже поднялся на ноги и держался в стороне, держа кровавый нос рукой, опасаясь очередной выходки сына. Никто не торопился оказывать ему хоть какую-то медицинскую помощь.

Влад подошел к нему, я успела заметить в глазах Кирсанова старшего мимолетный страх. Боится, что ему вновь накостыляют, или наконец понял, что его сын — сильный соперник, которого ему не победить?