— Ты сама сказала, что нам стоит позаниматься, а заниматься полезнее всего фехтованием, так?

Я кивнула. Тахо посмотрел на экран компьютера, потом опять на меня.

— Когда я прилетаю на Диктиону вместе с Кирсом, с нами занимается Энгас. Он считается самым сильным фехтовальщиком обоих королевств, но, по-моему, и в Болотной стране нет никого лучше его. Ты думаешь, он, действительно, хороший мастер?

— Он очень хороший мастер, — подтвердила я.

— Но он не смог победить тебя.

— Он бился не со мной.

— Но я же видел, — опешил Тахо.

— Он бился с Лорной Бергарой, — уточнила я. — А у неё даже мышцы иначе устроены. Её не может победить ни один смертный. А если б он бился со мной, то, боюсь, мы бы с тобой сейчас не разговаривали.

— Не понятно, — признался Тахо.

— Это не так уж важно, — проговорила я, поднимаясь со стула, и подумала, что вот у Лорны Бергары, насколько я помню, спина никогда не затекала. Старая я вешалка…

— Ты думаешь, это один из тех пятнадцати крейсеров? — спросил Тахо, когда мы вышли из аппаратной.

— Может быть, а, может быть, и нет.

— То есть ты изучаешь подробные характеристики крейсеров, которые возможно не имеют к нашему делу никакого отношения? Не проще ли дождаться прибытия к Диктионе, посмотреть, что это за крейсер на самом деле, и уже тогда заниматься непосредственно им? Или ты опять будешь мне говорить, что избыток информации ещё никого не убил, а недостаток…

— Нет, дело не в этом. Просто это может быть и другой крейсер, — пробормотала я.

Тахо остановился на пороге кают-компании.

— Тогда я вообще ничего не понимаю.

— Я просто закладываю информацию в мозг. Он запоминает, анализирует и систематизирует информацию, понимаешь? Разобравшись в пятнадцати крейсерах, я как-нибудь разберусь и в шестнадцатом. Я буду достаточно ясно представлять, с чем могу столкнуться в будущем.

— Я думал, что ты никогда не строишь планов.

— Это не значит, что я не готовлюсь к работе. Я не строю планов, чтоб не оказаться зажатой в их рамки, если обстоятельства сложатся не так, как мне хочется. Но я продумываю все варианты обстоятельств, с которыми могу столкнуться, чтоб в нужный момент выдать именно тот план, который подойдёт лучше всего.

— Это к вопросу о том, что лучшая импровизация — это та, которая была наиболее тщательно подготовлена?

— Совершенно верно.

— А оружие? Я видел распечатки на столе.

— Я думаю, что там может оказаться целая армия наёмников. Я хочу знать, что от них ждать, и при случае противопоставить им их же оружие.

— Наёмники… — я думаю, что он намеренно произнёс это, уже входя в кают-компанию. Кирс, ожидавший нас там, внимательно и тревожно взглянул на него. — Это такая же жуть, как в кино? — спросил Тахо.

— Я ещё не сталкивалась с наёмниками, — призналась я.

Принц был одет почти так же как Тахо, но его рубашка и штаны были голубыми, а тога-халат тёмно-синий, окаймленный тонким орнаментом серебряного шитья. Два лёгких диктионских меча с блестящими янтарными рукоятками лежали на диване.

— Значит, вы думаете, что Диктиону захватили?

— Думай о худшем и тогда лучшее примешь как подарок судьбы, — пробормотала я, беря в руки мечи.

Оба они были украшены серебряной насечкой по клинку, а рукоятки выполнены в виде драконов, только одна была темнее другой. Наверно, Кибелл подарил эти мечи одновременно Тахо и Кирсу. Это были учебные лёгкие клинки. Конечно, потом они получат другие, и мечом Кирса почти наверняка будет древний меч короля Элаеса.

— Ты прямо кладезь мудрых мыслей, — вздохнул Тахо. — Умеешь поднять настроение.

— Я вам для этого нужна? — уточнила я.

— Отчасти, — улыбнулся Кирс. — Прошу к столу.

Похоже, мои юные друзья не сидели на спартанской диете и придерживались разумного правила от всего получать максимум удовольствия. Хотя меню состояло, в основном, из блюд, приготовленных из консервов и полуфабрикатов, всё было лучшего качества и вкусным. К тому же по обычаю Диктионы в качестве напитка на столе стоял кувшин с прохладным кисловатым вином.

— Я тоже думаю, что это может быть вторжение, — признался Кирс, наливая вино в тонкие чеканные кубки. — Авы думаете, что это наёмники?

— Это первое, что приходит в голову, — пожала плечами я. — Я вообще не люблю усложнять.

— Но зачем? — подал голос Тахо. — На Диктионе нет ничего, что могло бы заинтересовать кого-то. Я имею в виду заинтересовать настолько, чтоб захватить её. Это ведь рискованная операция. Если узнает Объединение, то можно получить такой пинок, что будешь лететь и радоваться, пока тебя не подхватят старшие братья по разуму возле самого Ядра галактики.

— Значит, что-то там есть… — пожал плечами Кирс. — Я хотел бы знать что, до того, как лишусь этого, ведь это достояние Диктионы.

— Да что там может быть? — воскликнул Тахо. — Это была маленькая безжизненная планетка, лишь десять тысяч лет назад обжитая алкорскими переселенцами, которые искали там лучшей доли и привезли туда обычный набор оборудования для обживания планеты. Будь у них что-то, то это отразилось бы на их жизни и на их верованиях.

— Наших верованиях, — поправил Кирс.

— Вот именно. Я не говорю, что на Диктионе нет тайн, но тебе-то они известны, — он покосился на меня и пробормотал: — В основном.

— Вы говорите о том, что могли привезти с собой другие переселенцы? — невинно спросила я.

Они оба одновременно перестали жевать. Тахо замотал головой.

— Я ей ничего не говорил!

— Верю, — вздохнул Кирс. — Но это, по-видимому, и не надо. Имеющий уши, да услышит, имеющий глаза, да увидит, — он взглянул на меня. — Твои догадки правильны, но большего я сказать не могу. Кроме того, что я не знаю, зачем кто-то мог позариться на Диктиону.

— Вообще-то это не мои догадки, — заметила я. — Просто один человек, которому я рассказала о Диктионе, нашёл слишком много параллелей. Весьма занятных.

— Параллелей с чем? — навострил уши Тахо.

— Кто этот человек? — Кирс взглянул на меня исподлобья.

— Параллелей с одной из цивилизаций Земли, — ответила я. — А нашел их мой муж. Он археолог и считает, что по одному черепку можно восстановить если не облик гончара, то хотя бы кувшина. Кое-что показалось мне в его рассуждениях словоблудием, но кое-что…

— Что именно? — принц пристально смотрел на меня.

— Храм в вашей столице похож на пагоду, — ответила я, — монахи напоминают монголов и китайцев, Аматесу звучит подозрительно похоже на Аматерасу. И если теперь все знают, откуда взялись на Земле негроидная и европеоидная расы, то откуда взялись монголоиды, не знает никто.

— Я слышал, что с Урра, — заметил Тахо.

— Но у задров есть хвосты, — усмехнулась я.

— Это атавистический признак! — воскликнул Кирс. — При смешении с другими расами, он пропадает, так как отвечающие за него участок ДНК является нестабильным! — он замер и, внезапно разозлившись, добавил: — Как мне кажется…

— Не надо так горячиться, — пробормотала я, делая вид, что его слова меня интересуют куда меньше, чем чеканный рисунок на чаше. — Ведь это всего лишь догадки… — я взглянула на него. Он, закусив губу, смотрел на меня.

— Я ничего не слышала и ничего не поняла, — заверила я его.

— Минус полсантиметра, — улыбнулся во всю свою овчарочью пасть Тахо.

— Ты очень милосерден, — проворчал Кирс, наполняя свой кубок.

Я с интересом смотрела на него. Мальчик ещё более вырос в моих глазах. Диктиона казалась мне довольно дремучей планетой, и тем более удивительно и приятно было услышать из уст её принца рассуждения не только о характеристиках гравитационного луча и прочих технических деталях, но и о нестабильных участках ДНК. Но и это было не всё. Ведь этот мальчик из лесного народа, никогда не бывавший на Земле и общавшийся в основном с пелларцами, анубисом и алкорцами, прекрасно знал, что такое пагода, кто такие монголы и китайцы, и что означает Аматерасу.

— Принц Уэльский дает мне некоторые книги из своей библиотеки, — словно прочитав мои мысли, пояснил Кирс.