— Он всегда такой? — спросил Кристоф, стрельнув в ни в чём неповинного принца хмурым взглядом.
— Он? — недоумённо уточнил тот.
— Твой отец, — пояснил Кристоф. — Он всегда внимательно выслушивает, а потом ведёт себя так, словно ничего не слышал? И не объявляет своих решений.
— Всегда, — кивнул Кирс. — К тому же он зачастую и не объясняет мотивов этих решений. Но он всё слышит и принимает к сведению.
— Или не принимает, — вставил Тахо
Кристоф взглянул на него и перевёл взгляд на меня.
— Это я втянул ребят в это дело. И теперь они могут умереть.
— Это они втянули тебя, — поправила я. — К тому же… Ты уверен, что можешь научить их бороться с этой штукой?
— Я мог бы попытаться… — уверенно произнёс он.
— Попытаться? Кристоф, не ты ли учил меня, что нельзя оставлять за спиной боеспособных противников? А если у тебя не получится?
— Не знаю, — он вздохнул. — Мне жаль их. И Рен, и Норан… Они хорошие люди, просто им не повезло. В них есть необходимая сила.
— Тебе так кажется.
— Ничто не может убедить меня в обратном.
— Что-нибудь кроме интуиции за этим убеждением есть?
— Кое-что… Детали, слова, жесты… Они не так уж изменились, хоть, по словам монахов, этот демон должен был полностью поглотить их.
— Может, он ослаб за годы заточения, — выдал версию Тахо.
— Или прикидывается, чтоб его оставили в покое, — добавил Кирс.
— Нет, он не так высоко организован. Это не какой-нибудь хитрый бес, это всего лишь бестия, запрограммированная на разрушение. Он умеет только это.
— А, может, дело в том, что он разделён на двоих? — предположил Тахо.
— На троих… — Кристоф задумчиво постукивал пальцами по столу. — Птица… Самое странное, что и она ведёт себя, как самый обычный прирученный филин. Она преданна им, как домашнее животное, ест с рук консервированную ветчину. А они относятся к ней, как к своему питомцу, заботятся, балуют… Норан в нём души не чает, будто не на его глазах из мумии этой птицы вылетел дьявол.
— Мне кажется, он такого повидал, что подобным его не смутить, — заметил Тахо.
— К тому же они не стали патологически жестокими, — продолжал Кристоф. — Так бывает обычно с одержимыми. Но я внимательно наблюдал за ними во время кампании и заметил, что они стремились, скорее избежать кровопролития, чем…
— А, может, это не тот демон, — рассеянно пробормотал Кирс. — Эта тварь натворила в столице дел, но как она могла обратить в бегство великую цивилизацию Аматесу?
— Ну, если она вытворяла такое там, кружа по всей планете… — пробормотал Тахо.
— На Белдонне нет следов больших разрушений, — напомнила я.
— К тому же здесь демон как-то быстро затих, — встрепенулся принц.
— Вот именно, — подтвердил Кристоф. — А они утверждали, что он не останавливается, пока не сотрёт всё с лица планеты.
— Может, приврали, ради красного словца? — предположил Тахо.
— Норан мог, но Рен… На него не похоже.
— Что говорить… — вздохнул Кирс. — Конечно, всё это порождает сомнения, но… Отца этим не убедить. Он защищает наш мир, понимаешь?
— Понимаю… — опустил голову Кристоф. — И поэтому, стиснув зубы, приму любое решение, но кровь этих двоих ляжет на меня, а не на короля.
Кирс с сочувствием взглянул на него и спросил у меня:
— Он всегда такой?
— Всегда… — печально кивнула я. — Все беды мира лежат на его плечах.
В дверь тихонько постучали, и заглянул Марно.
— Его величество собирает оба совета в большом зале посольства, — сообщил он. — И желает видеть там милорда принца.
— Остальных не приглашают из деликатности, — мрачно усмехнулся Кирс. — Я не могу отклонить приглашение и обязан явиться, а вы — как пожелаете.
— Идём, — поднялся Тахо и взглянул на Кристофа.
— Идём, — кивнул тот.
Мне оставалось только присоединиться к этой компании, хоть мне и не хотелось портить для себя такое замечательное утро впечатлениями от королевского суда. Я надеялась, что мне хотя бы не придётся присутствовать на казни.
II
Большой зал посольства выглядел необычно. Он был не квадратным или прямоугольным, он был овальным, опоясанным красивой трёхэтажной колоннадой, над которой вздымался точёным куполом лёгкий потолок из полупрозрачного светлого янтаря. Пол был набран в виде мозаики и изображал большой щит с гербом Великого Алкорского Тирана в центре. Посмотрев на него, я сразу подумала, что только алкорцы могут приспособить свой герб под ноги, чтоб все, кто входит очи долу, имели возможность наслаждаться его созерцанием.
При этом зал, хоть и назывался большим, был не так уж велик. Рассевшиеся друг против друга два совета заняли всё имеющееся у стен пространство, так что самым молодым их членам и гостям, вроде нас, пришлось стоять. Впрочем, мне как раз место немедленно уступили, а Кирс и Тахо встали за спинкой невысокого простого кресла, стоявшего в дальнем конце и занимаемого задумавшимся о чём-то Кибеллом. Кристоф и граф Гаррет, видимо, тоже не приглашенный, но пожелавший присутствовать, стояли возле дверей, каждый по-своему демонстрируя своё чувство собственного достоинства. Причём, граф, кажется, понятия имел, что происходит, но получить от кого-нибудь объяснения никак не мог.
Кибелл тем временем поднял голову и кивнул Хэрлану.
— Пленники будут доставлены из подземелья Храма, — ответил тот. — Нам недолго придётся ждать.
Король перевёл взгляд на Донгора.
— Мы подобрали патрульный катер «М-экс-3», — доложил тот. — Он стоит на расчищенном участке Королевской площади. Программа полёта составлена, цепи припаяны к каркасу кабины. Мы ждём только твоего приказа.
Кибелл снова кивнул. Где-то далеко раздался звон цепей, и все повернулись к входу в зал. Вскоре появились пленники в сопровождении усиленной охраны, вооружённой мощными лучемётами. Хотя на их руках висели тяжёлые кандалы, монахи не сводили с них своих узких холодных глаз, готовые в любой момент пустить в ход оружие.
Их ввели по очереди, сперва Басара, затем Лоуорта, и при этом внимательно следили, чтоб они не приближались друг к другу или к кому-нибудь из зрителей. Пройдя через весь зал, они остановились в нескольких метрах от короля, и тут же были окружены охраной. Вслед за этим трое монахов внесли на носилках кованую клетку, в которой трепыхался рассерженный филин. Я заметила, как Норан бросил в его сторону взгляд, полный жалости. Клетку поставили недалеко от входа.
Кибелл всё это время мрачно посматривал на своих пленников. Теперь, когда все трое предстали перед его очами, он, наконец, выпрямился и в наступившей тишине окинул взглядом зал.
— Мы снова собрались вместе, — негромко произнёс он, но его голос, как и раньше, мощной волной прокатился по всему залу. — На сей раз, обстоятельства, вынудившие меня отвлечь вас от неотложных дел, менее трагичны, чем были в прошлый раз. Наша военная кампания оказалась успешной, наш враг повержен, наши потери не настолько велики, как мы опасались, а трофеи вполне могут покрыть все наши убытки. Наша победа оказалась столь убедительной и скорой, что мы даже можем позволить себе благородный жест, пощадив и простив наших врагов. Я говорю о тех солдатах, которые сдались нам в плен. Мы оставим им жизнь и передадим их в руки Объединения Галактики, предоставив звёздному союзу самому вершить правосудие. Но здесь присутствуют двое, чьё преступление не вписывается в обычные рамки. Я говорю об этих существах, которые принесли в наш мир ужасное творение Тьмы и, более того, выпустили его на свободу в центре нашей столицы, чем оскорбили наши чувства, поставили под угрозу наше существование, нанесли непоправимый ущерб архитектурному комплексу Королевской площади и вызвали жестокую смерть сотен людей, которые хоть и явились сюда, чтоб захватить наш мир, всё же не заслужи ли подобной участи. Чувство справедливости и чувство мести требуют от нас более чем строгого приговора, к тому же стремление оградить наш мир от дальнейшего вмешательства демона Хаоса также диктует необходимость уничтожить их.
