— Ты был прав, Рен. Стоило по-хорошему их разозлить, и они придумали, как нас можно прикончить… У них ведь может получиться?

Авсур закрыл глаза и вздохнул.

— Господи, парень, — пробормотал алкорец, — как пошло мы кончаем… Ладно ещё я, но ты…

— Чем я лучше? — Авсур открыл глаза и, выпрямив спину, снова взглянул на короля. — Когда?

— На рассвете, — ответил тот. — Нам нужно время для подготовки. Но не надейтесь сбежать. Вам это не удастся.

— Погоди, — неожиданно раздался за моей спиной голос Кристофа.

Отстранив меня и увернувшись от стражника, который пытался его задержать, он тоже вошёл в камеру. Он встал посреди каменного мешка, сжимая и разжимая кулаки и в упор глядя на Кибелла. И я вдруг поняла, чего я так боялась и что предчувствовала. Они стояли друг против друга, как соперники, и между ними не было никого. Кристоф больше не выглядел подавленным и усталым, он был уверен в себе и решителен. Он больше не был незваным гостем и недавним пленником. И Кибелл почувствовал это. Расправив плечи и вскинув голову, король взглянул на него.

— Чего ты хочешь, пришелец?

— Я хочу попытаться переубедить тебя, король, — твёрдо произнёс Кристоф. — Я прошу тебя отпустить этих людей со мной, и я обещаю, что ни один из них больше не ступит на землю твоей планеты.

— Зло нужно уничтожить, только тогда можно быть уверенным, что оно не вернётся, — спокойно возразил король.

— Ты хочешь уничтожить не зло, а живых людей, ставших жертвами зла. Они достойны сострадания и помощи.

— Они достойны смерти, потому что стали не только жертвами, но и орудием зла. Ты сможешь отделить его от них?

— Я могу научить их контролировать его.

— Это невозможно, Воин Света, — раздался от дверей голос Хэрлана. — Целый мир не смог усмирить Хорузана. Что смогут сделать две слабые, порочные души?

— Они не слабы и не порочны, — возразил Кристоф. — Они достаточно сильны, чтоб выдержать эту битву.

— Они не святые, — возразил король. — Они убийцы.

— Они солдаты, выполнявшие свой долг, — не сдавался Кристоф.

— Разве долг солдата убивать безоружных? — уточнил Энгас, выступая вперёд со своим посохом. — Разве достойно солдата задушить противника, набросившись на него сзади, или бросить его на верную смерть в Долине огней?

— Если б они хотели вас убить, вы были бы мертвы.

Кибелл заинтересовано взглянул на него, а потом на Авсура,

— Значит, ты подарил мне жизнь? — спросил он. — И почему?

— Так хотел проводник, — ответил ормиец. — Он назвал имена тех, кого мы должны были спасти при случае. Если б не его требование, я бы задушил тебя, а мой напарник собственными руками приковал бы твоего друга в этой долине.

— Кто этот проводник?

Авсур указал взглядом на Кристофа.

— Зачем? — повернулся к нему Кибелл.

— Есть люди, угодные Свету, — ответил тот. — И я не хотел огорчать жену. Когда я узнал о готовящемся вторжении на Диктиону, я поставил им условие, что если они ждут от меня помощи, то и сами должны кое в чём мне помочь.

— Я чуть не сгорел в этом аду! — воскликнул Энгас. — Король чуть не умер от голода в запертом подземелье.

— Я не знал, что оно заперто, — пожал плечами Кристоф. — Ещё на планете баларов я получил план осадных ходов, некоторые из них сообщались с заброшенными колодцами. То, что вы их перекрыли, балары не знали. В любом случае, вы оба получили шанс выжить и воспользовались им.

— Что и привело нас к столь плачевному положению… — усмехнулся Сёрмон. — Ведь если б Авсур не уложил вашего возлюбленного короля в нокаут и не спустил живым в колодец, если б я не позволил тебе сломать замок на цепях и не указал, куда идти, чтоб выйти из долины, чёрта с два бы вы выжили и выловили нас! — он с яростью ударил металлическим браслетом по балке. — А ты, проводник, зря стараешься исполнить свои обещания. Мы выполнили твои условия, а ты обещал лишь прочитать свиток. Остальное — не твоё дело! Свитка нет, и ты свободен! Не пытайся выставить нас агнцами на заклание. Мы много времени жили, как звери, и стали зверями.

— Ты не говорил бы этого, если б это было правдой, — покачал головой Кристоф. — Потому что у тебя отсутствует основной инстинкт зверя — инстинкт самосохранения. Ты пришёл сюда, чтоб освободиться от своего проклятия, значит, ты этого хочешь, значит, ты против него идёшь. Он не смог взять тебя под контроль полностью. В тебе ещё есть душа, а у неё есть силы.

— Вы оба в чём-то правы, — произнёс Авсур. — Но послушай меня, Крис. Я уже готов смириться с этим, потому что я знаю, какая тварь живёт во мне. Если её можно уничтожить только вместе со мной, то я согласен умереть.

— А я нет! — взвизгнул Сёрмон. — Я хочу жить, даже с этой дрянью внутри, потому что если её не выпускать, то в месяце остается лишь несколько мерзких дней, которые можно перемаяться, а в остальные я ещё могу жить! Но ты, проводник, ни черта не сможешь сделать для нас. Потому что сами боги отвернулись от меня и моего друга в тот треклятый день.

— Вам пора встретиться с этими богами и выяснить с ними отношения, — кивнул Кибелл. — Потому что я не изменю решения. Вы умрёте.

— Пусть все боги вселенной откажутся от этих душ, но я не отступлюсь! — отчеканил Кристоф, и его голос эхом отразился от сводов камеры. — Я беру их под защиту и буду стоять до конца. Они умрут не раньше меня.

Кибелл медленно обернулся к нему.

— Это можно устроить.

— Нет… — Кристоф с усмешкой покачал головой. — В этой игре свои правила, король Дикта. Боги отвернутся от того, кто убьёт Воина Духа не в честном бою. Ты будешь биться со мной сам или выставишь другого?

И до того, как я успела что-то предпринять, Кибелл заявил:

— Я принимаю твой вызов, Джордан. Я сам буду биться с тобой, и даже если ты убьёшь меня, это тебя не спасёт, потому что на этой планете смерть короля оплачивается кровью. А вслед за тобой умрут они. По крайней мере, я буду уверен, что освободил мир от этой заразы!

VI

— Прекратите! — крикнула я, выступая вперёд. — Вы оба зашли слишком далеко! Вы думаете, ваш поединок и ваши смерти принесут кому-нибудь пользу? Вы оба нужны!

Кристоф медленно отвёл взгляд от глаз Кибелла.

— Ты не имеешь права вмешиваться в мою драку. Таков закон… — произнёс он, глядя на меня.

— Ты совершаешь ошибку и знаешь это, — проговорила я, — Он простой смертный и он не сможет справиться с тобой, это не будет честный поединок! Ты заносишь меч над головой того, кого боги дважды возвращали в этот мир. Ты нарушаешь волю Звёздных богов, и ты всё равно ничего не добьёшься, потому что погибнешь сам.

— Посмотрим, — он прищурился. — И к тому же… Воля богов… Это слова. Его возвращения — это даже не цепь случайностей. Сперва ты предупредила медикологов о его болезни, потом я подстелил ему соломку с помощью Рена Басара. Я выполняю свой долг, и он стоит у меня на пути. Где и когда, король?

— Подожди! — я кинулась к Кибеллу. Я вцепилась в отвороты его камзола и взглянула ему в глаза. — Выслушай меня. Ты не сможешь победить его. Он не человек в обычном смысле слова. Он убьёт тебя и сделает всё, чтоб вытащить этих двоих. Я знаю, на что он способен, и я прошу тебя, подумай ещё раз. Стоит ли того возможность сжечь в звёздном огне двух людей… я знаю, что ты скажешь… — я покачала головой, едва он открыл рот. — Я видела то, что случилось на Королевской площади. Но, может, он прав, и демона можно удержать в узде. Сила человеческой души неизмерима. Она творит и не такие чудеса. Души закаляются в борьбе и страданиях, и, может быть, именно эти двое избраны для этого тяжкого служения.

— Может быть, — перебил он меня, мягко отстранив. — Слишком много «может быть». Я уже умирал и знаю, что это такое. Я возвращался сюда с целью, ещё неясной мне тогда. Но, кажется, теперь я знаю, в чём она состоит. Я вернулся не для того, чтоб отбить последнее вторжение в мой мир. Я вернулся, чтоб завершить ещё один круг Аматесу и избавить мир от того, что когда-то породила наша проклятая прародина, — он взглянул на Кристофа. — Сейчас, на Турнирном лугу!