Когда взгляд наткнулся на огромный портрет, висящий прямо за рабочим столом, едва сдержала крик. Потому что на меня сверху вниз, с насмешливой улыбкой, смотрел Эдрис!
— Подожди-ка… Шагнув вперёд, я присмотрелась, находя несоответствия. Глаза на портрете явно не принадлежали советнику — они были похожи на мои. Разве что чуть темнее. Но отсутствие зрачка и сам цвет совпадали. Когда ежедневно видишь такие в зеркале, сложно перепутать их с другими. Сглотнув, я обошла стол, надеясь найти хоть какую-то подсказку на полотне. Но простая рамка и сам холст оказались пусты. — Наверное, это Леар. Императорский род идёт от него. Но тогда Эдрис… — Нахмурилась, понимая, что советник императора скорее всего бастард предыдущего правителя. — Разве может такое быть? Если я нашла Чёрную башню, то здесь мне делать нечего. Но что, если я ошибаюсь? Торак называл меня дочерью Кертака, он наверняка видел портреты. Иначе как он вообще смог понять, что я из императорской семьи? Потёрла лоб, чувствуя, как начинает гудеть голова. И решительно повернулась к столу. Ни один ящик не поддался, но, уже наученная дверью, я разодрала мелкую ранку на пальце и по наитию коснулась замочной скважины, оставив на нём кровавую каплю. Отчётливо щёлкнул замок, открывая мне доступ к тайнам, сокрытым в его недрах.
Я доставала всё, что находила, намереваясь сначала опустошить ящики, а потом уже разбираться. В столе оказался поистине клад — многочисленные вручную сшитые тетради, прекрасно сохранившиеся, несмотря на явную древность.
Выбрав самую старую на вид тетрадь, открыла её в самом начале. — «Я наконец нашёл подходящий род для моего освобождения. Сегодня, когда Аскель наконец был коронован, начинается моя великая игра». Что? — Непонимающе моргнув, перелистнула несколько страниц. — «…Этот идиот умудрился обрюхатить не ту девку». Это что за записки извращенца? Поморщившись, осмотрела тетрадь со всех сторон, заметив, что на самой последней странице витиеватым почерком была выведена только одна буква «Л». Значит, это всё-таки башня Леара.
Все дневники — а ничем другим эти тетради нельзя было назвать — так или иначе касались той самой «великой игры». Но просто просматривая страницы, не вникая в суть, я лишь больше запуталась и решила начать всё заново, радуясь, что детство в библиотеке научило меня читать быстро.
— «Это стадо теперь верит в мою легенду, наконец-то брат оказался там, где должен был». Дневник едва не выпал у меня из рук. Вцепившись в него ещё сильнее, я вчиталась в следующие строки, чувствуя, как начинают шевелиться от ужаса волосы на затылке. Леар явно был ещё хуже Рейлина. Он насмехался над людьми, считая их не то марионетками, не то игрушками в своих руках. Выкрутил легенду так, что все считали злом Келтара, хотя убийцей Камалин был именно Леар!
Дневник всё-таки упал на пол, когда до меня дошла одна простая мысль. Судя по именам, первый дневник был написан во времена первого императора Астален. Но ведь история Богини случилась больше тысячи лет назад!
— Это не может быть Леар… Нет, нет, нет! Схватила следующий дневник, открыла в самом начале, вперилась в строчки так, словно от этого зависела моя жизнь. Многочисленные возмущения, недовольство поведением его «актёров», как он называл людей. Жалобы на судьбу и «сучку Камалин». Только в шестом дневнике я наткнулась на страницу, которая ответила на некоторые мои вопросы: «Видимо, Астален мало. Слишком мало крови Келтара в их жилах, надо искать род, идущий от первых магов. Камалин поила этих червей своей кровью, а значит в них должна быть частичка неё. Если добавить мою кровь напрямую в плод, то всё должно получиться. Тогда ещё нерождённая тварюшка заберёт проклятье и я, наконец, смогу уйти». Леар был проклят? Откинувшись на спинку стула, я потерянно сверлила взглядом стену. Всё, что я знала, оказалось ложью. Леар из тени крутил всей империей, ведя свою игру, разыгрывая нужные сцены, словно театральный мастер. Ещё и эти его попытки «создать» нужного ребёнка!
Я потратила на чтение всех дневников около шести часов, игнорируя урчание в животе и жажду. Последние записи, судя по именам и событиям, были сделаны около ста лет назад. Неужели Леар добился своего и всё-таки исчез? Но такой человек как он, обязательно бы оставил об этом запись. Ведь он записывал практически каждый свой шаг!
— Или… Или он просто уехал отсюда, запечатав башню. Но почему тогда я смогла открыть дверь? — Задумчиво посмотрела на свою руку. — Может, я потомок тех, над кем он издевался? Пожевав губу, вдруг решила разложить тетради по ящикам обратно. Дурное предчувствие толкало меня в спину, заставляя убирать признаки своего присутствия. Если Леар всё ещё в империи, то меня явно не погладят по голове за проникновение сюда. Закрыв все ящики, с облегчением услышала щелчки замков. Оттерла капельки крови, оставшиеся на дереве, радуясь, что здесь чисто и нет полос на пыльных полах. Тщательно проверив, чтобы не осталось следов, я едва ли не на цыпочках вышла из башни.
Лошадка меланхолично жевала траву, а я, сидя на земле и обняв колени, думала. Помимо множества вопросов, ответы на которые мне не найти никогда, появился ещё один. Что делать дальше?
Бежать дальше? Не имеет смысла рассматривать в качестве убежища Наргол или Авинс. Дариус попросту сдаст меня империи, а король Авинса если не сделает так же, то просто проигнорирует мои просьбы о помощи. Остаются только варвары и мелкие королевства дальше, за Нарголом. До севера мне не доехать без денег, еды и тёплой одежды. А варваров я попросту боялась. — Торак сказал, что они придут через луну. — Моргнула, пытаясь понять, есть ли у меня столько времени. — Ох, и зачем я только поторопилась сбежать? Надо было потянуть время, подготовиться… Поёжилась, представив, что было бы, останься я во дворце. Передвигаться по коридорам было бы невозможно. Рейлин не давал бы мне прохода, слуги бы шептались за спиной. — Но там был Эдрис. «И что этот Эдрис? Он тебе ещё тогда сказал, что не собирается мешать Рейлину. Помнишь?» — Но он ведь помогал мне, учил. «Может, он подручный Леара? А ты очередная кукла великого лжеца?» Замерла от такой мысли. Хоть я и уговаривала себя не верить советнику, у меня не получилось сохранить дистанцию между нами. Сны, мои желания — всё это пересиливало, понемногу заставляя меня доверять. Голос в голове утих, видимо, давая мне время осмыслить слова. «А ведь и правда, Эдрис до ужаса похож на Леара. Но глаза…» Все Астален, потомки, как я теперь знала, Келтара, как один сероглазы и черноволосы, даже если женщины, приходящие в род, выглядели иначе. Эдрис же был точной копией портрета за исключением глаз. Но ведь рыцари Богини были братьями, неужели настолько разными?
Решительно поднялась на ноги и, уже почти грациозно вскочив на лошадь, направила её в сторону второй башни, надеясь, что это окажется та самая Красная, принадлежащая Келтару. В обитель Богини мне соваться не хотелось.
Дверь поддалась безо всяких ухищрений. Но внутри была полная разруха: мебель разломана в щепки, каменные плиты на полу разбиты, словно по ним били огромным молотом. Кроме копоти на стенах я не увидела пыли и грязи, словно заклинания всё ещё сохранились, несмотря на чьё-то желание превратить это место в руины. В остальном же первый этаж почти зеркально повторял тот, что был в башне Леара. Да и остальные этажи тоже, с тем лишь отличием, что в кабинете, тоже разрушенном, я нашла портрет мужчины. Золотые волосы и чёрные, словно сама ночь, глаза. Вот теперь на меня и правда смотрел Эдрис, одетый в старинный наряд. Осторожно подошла ближе, не надеясь на чудо. Но на раме, вычурной, украшенной резьбой, оказалась табличка. — «Келтару, моему возлюбленному брату. Я буду приглядывать за тобой всегда»… Значит, в Чёрной башне я видела портрет Келтара. — Подняла глаза на портрет, запутавшись окончательно. — Ничего не понимаю! Я не нашла ни одной бумажки в кабинете. Вся мебель была разбита, как и на нижних этажах. Тайники разграблены, с настежь открытыми дверцами. Вещи, если они и были здесь, исчезли.
