Лоуренс сделал паузу:

– Старый Саймон должен был умереть.

Касл промолчал.

Его друг продолжал:

– Хардиндж оказался в опасной ситуации. Если Тернер окажется убит в отделении полиции, сержант неизбежно станет подозреваемым. Таким образом, он должен доказать свою невиновность.

– Так он и сделал. – Касл нахмурился. – Черт побери! Говорите, что хотите, но Хардиндж не мог до него добраться.

– Невозможности,– ответил Олджи,– были специальностью сержанта. Я вновь оказался простофилей. Он пригласил меня в отделение...

– Секундочку. Вы беседовали со старым Саймоном по приглашению Хардинджа. Как он мог пойти на такой риск?

– Не смущайте меня, Стив. Через минуту объясню. Прежде, чем я проанализирую вторую иллюзию, я должен объяснить, как решил первую.

Касл кивнул:

– По телефону вы были немногословны.

Лоуренс сложил ладони:

– Ключ к разгадке дал мне сам Хардиндж. Мне потребовались полтора часа, чтобы понять его значение. Но за это время пропала еще одна жизнь.

Касл сочувственно посмотрел на своего молодого друга.

– Не обвиняйте себя,– повторил он.

Лоуренс криво усмехнулся.

– Постараюсь изо всех сил... Ладно. – Его тон изменился. – Хардиндж показал мне рапорт по отпечаткам пальцев. Отпечатки Роджера оказались поверх любых других на многих предметах в комнате, где он умер, включая задвижки на окнах.

Он сделал паузу и с надеждой посмотрел на друга. Касл выглядел озадаченным, но затем понимающе улыбнулся.

Лоуренс кивнул:

– Да. Я лично закрыл те окна. Найденные отпечатки должны были быть моими. Очевидно, потом Роджер сначала отпер, а затем задвинул задвижки уже после того, как мы оставили его одного.

Почему? Ясно – чтобы позволить кому-то войти в комнату из сада.

Хардиндж не мог этого не видеть. Поэтому его свидетельства были ложны.

Теперь, Роджер не был дураком. Он знал, что мы его охраняем. Он не позволил бы войти в комнату никому, кого не знал бы и не доверял, не подняв тревоги. Но в тот момент вокруг были лишь три таких человека.

Мы с Питером были в холле. Оставался только Хардиндж. Таким образом, было разумно предположить, что именно сержант был гостем Кверрина.

Касл согласно кивнул. Он пробормотал:

– Вероятно, Хардиндж как-то оправдал свой приход погодой.

– Ага. Попросил посидеть, пока дождь не прекратится. Что-то в этом роде... Я продолжу: Оказавшись внутри, Хардиндж смог легко избавиться от жертвы. – Лоуренс сознательно говорил банальными фразами. Он пытался уменьшить жестокость и боль случившегося, сведя все к лаконичности газетного отчета. – Но как он смог убежать? Через окна? Нет. Он не мог закрыть за собой задвижки и не мог возвратиться на дорожку, не оставив следов.

Итак,– Лоуренс пожал плечами,– он должен был выйти через дверь. Был только один ключ, таким образом, он должен был взять его с тела Роджера. Тем не менее, я нашел его в кармане мертвеца.

Я понял, в чем моя ошибка. Я нашел ключ и предположил, что он подлинный... А он поддельный. Всё же полиция проверила его в замке. Поэтому настоящий ключ должны были вернуть прежде, чем приехали полицейские.

Это мог сделать только сержант. Я сам оставался в комнате, пока не пошел встречать Хэзлитта. Никто не мог подменить ключ, пока я смотрел.

Следующий вопрос: как Хардиндж исчез из коридора? Он не проходил через двойные двери. Он не скрывался в проходе. Поэтому он должен был выйти из окна.

Как он смог это сделать, не оставляя следов? Был лишь один ответ. Он стоял на ящике снаружи.

Это привело меня к новой невозможности. Окно было заперто... я лично его проверил.

Я рассмотрел все обстоятельства, и понял, как Питер мог... должен был... одурачил меня.

Все срослось. Как только я убедился, что виноваты двое, вся тайна объяснилась.

Лоуренс потер щеку:

– Был еще один момент. Поставьте себя на место сержанта.

Стив выглядел удивленным.

Лоуренс продолжал:

– Я заставил вас охранять Роджера Кверрина. Вы ждете в саду. Вы слышите крик, затем три выстрела. Человек, которого вы призваны защищать, в опасности. А теперь быстро: что вы делаете?

– Бегу к окнам, чтобы посмотреть, что...

Голос Касла медленно замер, рот остался открытым. Лоуренс удовлетворенно заметил:

– Точно. Вы здесь находитесь, чтобы защищать Роджера, а не сохранять улики...

Естественно, Хардиндж не мог ступить на клумбу. Не хотел портить иллюзию. Но никакой невиновный человек не мог иметь такое сверхчеловеческое самообладание... или черствость, чтобы проигнорировать такой очевидный крик о помощи.

Только у виновного могла быть причина оставаться там, где он был.

Касл задумался:

– Шторы были задернуты, и он ничего не видел. Или он мог опасаться... – Он остановился. – Нет, эти возражения слишком безосновательны. Вы правы, Олджи. Немедленная реакция любого человека состояла бы в том, чтобы броситься вперед.

Лоуренс наклонил голову:

– Я достиг в своих размышлениях примерно этой точки, когда столкнулся с новостями о смерти Тернера. Откровенно говоря, я был загнан в угол.

Казалось естественным предположить, что его убил Хардиндж. Всё же мои собственные свидетельства доказывали, что это невозможно.

Я ходил по кругу. А затем увидел правду.

Между четырьмя и шестью часами в отделении было только четыре человека: я, Хардиндж, Крэйг и Тернер.

Мы объяснили движения троих, но ничего не знаем о четвертом!

Внезапно Касл ударил себя ладонью по колену:

– Чтоб меня! Старый Саймон сам...

– Да. Я знаю, что он был в своей камере в четверть пятого. Я также нашел его там в шесть часов. Он был заключенным, таким образом, мы автоматически предположили, что он и оставался там, где был. И все же... кто запер его? Сержант Хардиндж...

Лоуренс закрыл глаза:

– Сержант сказал нам, что нашел Тернера в камере без семи минут шесть. Но никаких доказательств этому нет!

Касл что-то пробормотал.

Олджи продолжал:

– Так как два жизненно важных свидетельства Хардинджа не были подтверждены, можно было предположить, что старый Саймон вышел из своей камеры.

Теперь, дверь из коридора открывается в комнату для допросов. Единственная возможность Тернера уйти оттуда была во время краткого периода, когда я стоял в подъезде снаружи отделения.

Старший инспектор застонал:

– Можно не продолжать... Очевидно, старый Саймон скрывался в жилых помещениях сержанта.

Лоуренс кивнул:

– Давайте вернемся к началу.

Тернер считал, что Роджер умер, потому что он связался со сверхъестественным. Он не понимал, что Хардиндж – убийца. Он думал, что сержант виновен лишь в халатном отношении к своим обязанностям.

Оказавшись под арестом, он сказал Хардинджу, что нуждался в помощи. Стал угрожать, что расскажет инспектору, как сержант покинул свой пост...

Касл перебил его:

– Тернер не видел, конечно, что Хардиндж входил в комнату?

– Нет. Но он знал, что в полночь никто не охранял французские окна. Когда он увидел, как сержант торопится назад немного позже, он, вероятно, предположил, что тот легкомысленно куда-то отлучался.

Лоуренс откашлялся:

–Тернер знал, что его почти наверняка признают виновным в нападении, даже если бы он убедил Хардинджа отказаться от одного из обвинений. Поэтому он решил сбежать.

Он потребовал у сержанта помощи. Хардиндж притворился, что согласен.

Он сказал: «Смотрите. Я не хочу, чтобы мои начальники знали, что я пренебрег своими обязанностями. Но мне будет еще хуже, если станет известно, что я позволил вам сбежать. Вы должны помочь мне обезопасить себя».

Таким образом, он рассказал заключенному свой план. Тернер заглотил наживку.

Хардиндж позвонил мне и хладнокровно предложил организовать Питеру алиби.

Инспектор возмущенно закашлялся.

Лоуренс продолжал:

– Кверрина нужно было обезопасить. Он был, как говорится, продовольственной карточкой сержанта. И я даже не думаю, что тот знал тогда, какая новая опасность ему угрожает.