Путь был недолгим, но в каждом темном углу мне мерещились их глаза, хотя я знал, что это всего лишь игра моего уставшего мозга. Дойдя до места, я проверил дачу. Хозяина не было и не появлялся – и это, черт возьми, была хорошая новость. Последнее, чего мне сейчас хотелось, так это лишних вопросов и ненужных разговоров.

Я поднялся на второй ярус сарая, вдохнул холодный воздух, и шагнул в портал. Черная субстанция меня сразу захватила, как всегда. Вязкая, плотная, создающая живую тьму. Она обняла меня, прижала, как мать, не желающая отпускать свое дитя. Я боролся с ней, продирался на свою сторону, но чернота никогда не сдавалась так легко. Каждое мгновение я чувствовал, как она затягивает меня все глубже, как что-то липкое обвивается вокруг ног и груди. В голове снова прозвучала мысль: «А вдруг в этот раз она не отпустит? Я останусь в ней, задохнусь, исчезну навсегда?».

Но она выплюнула меня, как и раньше. Я вывалился на чердак, в этот раз удержался на ногах. Огляделся на портал. Что это за темная материя, которая кажется мне живой? Но ответа не было. Только шум ветра во дворе.

Я спустился вниз. Здесь, в моем мире, вечер только начинался. Сумерки застилали небо, готовя его к долгой, беспросветной ночи.

Зайдя в дом, я быстро переоделся в сменную одежду. Пиджак, брюки, пальто, туфли и шапка – были сложены на диван, словно бы это были элементы космического скафандра, сданные под роспись старшему смены. Закрыв дачу, я сел в свою старенькую «Девятку», и отправился домой.

Набрал Юлю – нужно было узнать, что купить в магазине. Я так всегда делаю. Но ее ответ «что хочешь» прозвучал с таким холодом, что меня передернуло. Этот голос… он всегда был предвестником шторма. И я вдруг понял, что мои приключения не закончились, а наоборот, только набирают обороты. Черт, опять скандал.

Но почему? За что? В голове начало крутиться сотни мыслей. Когда я провожал Юлю к подруге, все было, ну, более-менее нормально. Ничто не предвещало эту ледяную стену между нами.

Поднявшись в квартиру, я щелкнул выключателем в прихожей. Свет вспыхнул, заливая маленькое пространство. В остальных комнатах полумрак. Тишина, если не считать слабого мерцания из гостиной – свет с экрана телевизора. Юля даже не встретила меня. А ведь раньше стоило мне войти в дом, как она тут же вешалась на шею, целовала, спрашивала как мои дела. Теперь – ничего.

Я снял кроссовки и пошел в ванну. Ледяной водой вымыл руки. Затем вытер их полотенцем, взглянул на свое отражение в зеркало, собирая силы пойти в шторм.

В гостиной Юля сидела в кресле, поджав ноги. На столике рядом фужер, шампанское и доставленные роллы – ее классический набор для вечеров, когда она старается меня не замечать. Экран телевизора показывал «Игру престолов». Ее внимание было полностью приковано к сериалу. И мне даже показалось, что разговора не будет. Никаких выяснений отношений, никаких криков. Юля сегодня отгородилась от меня стеной молчания, из-за которой доносилась темная аура ее обиды.

Я не стал начинать скандал первым. Бухнулся на диван и уткнулся в телефон, уйдя с головой в интернет. Мне нужно было найти нумизмата, и это было гораздо приятнее, чем разбираться в том, почему у меня дома вдруг стало так холодно.

– Ничего не хочешь мне сказать? – голос Юли, как острый нож, вонзился в наше молчание.

– Нет, – ответил я, не отрывая взгляда от экрана телефона, хотя внутри все уже начинало закипать.

– Где ты был?

– В гараже у Сани. Я же говорил тебе.

– Лучше бы подработку нашел.

– Я нормально зарабатываю. Мне не нужна подработка. Кстати, в следующий раз не заводи разговоры при моих друзьях о моей зарплате.

– Что нам твои копейки? Половину уходит на ипотеку, остается тридцать тысяч. Это ни о чем. С них надо платить за коммуналку, кредит за телефон. Ты вообще понимаешь, что мы нищенствуем?

Я чувствовал, как внутри меня начало что-то нарастать, как буря перед штормом.

– А ты на работу устроиться не пробовала? Хотя бы кредит за телефон бы заплатила, он ведь твой, а не мой, – сжал зубы, старался говорить спокойно, но в голосе уже слышался металл.

– То есть, я плохая жена, да? – она вспыхнула, ее глаза сверкнули, как два лезвия на свету.

– Я этого не говорил.

– Но думаешь, да?

В ее голосе теперь звучал вызов, она нарочно нарывалась. Я почувствовал, что внутри меня сейчас что-то взорвется, но попытался удержать это в себе.

– Не начинай.

– А ты мне рот не затыкай! Я вышла за муж за тебя, чтобы жить хорошо! Я не подписывалась на это, не собиралась быть нищебродкой! Никогда бы не подумала, что мой муж окажется неудачником и тряпкой!

Я вспыхнул. Кровь хлынула к лицу, руки сжались в кулаки.

– Рот закрой!

– А ты мне рот не затыкай, козел! – крикнула она.

Я посмотрел на нее, сжав зубы так, что они чуть не треснули. Все внутри меня просилось, дать выход этому яростному гневу, который пылал во мне. Но я заставил себя замолчать. Все говорят, что бить женщин – это плохо. Даже если она сама сделает все, чтобы вывести тебя из себя.

– Чего уставился?! – выпалила Юля, как бы нарочно подталкивая меня к черте.

Не сказав больше не слова, я резко встал и вышел в прихожую. Натянул кроссовки и захлопнул за собой дверь. Нужно было уйти, иначе все закончится очень плохо.

Я сел на пустую лавку у подъезда, чиркнул спичкой и прикурил. Дым закружился в воздухе, а я машинально вызвал такси через приложение. Главное – не думать о том, что произошло. Если я снова погружусь в этот яд, гнев вспыхнет так, что я не смогу удержаться: поднимусь и впишу Юле по первое число. Сейчас надо просто курить и ни о чем не думать.

Таксист привез меня к пивной «BeerHouse» – старое проверенное место. Здесь всегда все на уровне: и пиво приличное, и рыба свежая, и цены демократические. Интерьер простой и понятный: деревянные столы и стулья, бармен и пиво. В пивной было людно, гомон голосов, телек на стене транслировал футбол, в воздухе запах вареных раков. Взял себе кружку темного портера и сушеную воблу. Нашел себе столик в самом углу, под лестницей на второй ярус.

Я сделал несколько глотков. Приятная горечь пива оставалась на языке, а градусы проникали в кровь. Я медленно потянулся за рыбой и начал ее чистить, погружаясь в мысли, которые не отпускали. Гнев все еще сидел внутри, как зверь в клетке, но уже более контролируемый, более тихий. Вокруг жизнь кипела, кто-то громко разговаривал, кто-то смеялся, но это меня не касалось. Здесь, в этом закутке под лестницей, я был наедине с собой и своим мраком.

Думал ли я о разводе с Юлей? Конечно, и не раз. Но каждый раз, когда эта мысль всплывала в голове, я осознавал, что, несмотря на все, я ее люблю. Да, эту дуру. Развод означал одно – мне придется жить на улице. Еще и в долгах. Кредит за нашу квартиру на мне, а вот квартира полностью оформлена на Юлю. Теперь это кажется мне глупостью. Но тогда, сразу после свадьбы, когда мы брали этот чертов кредит, я даже представить себе не мог, что мы дойдем до такого. Я доверился теще, которая настояла на такой схеме – кредитный договор на мне, квартира на Юле. И теща имела полное право диктовать правила, ведь она вложила четыреста тысяч. Доверился. Молодой был, дурак, влюбленный по уши. Теперь локти кусаю, но что поделать – назад не повернуть.

Юля – полноправный владелец квартиры, и может выставить меня на улицу в любой момент. Порой я чувствую себя съемщиком собственной квартиры, только вместо арендной платы я вношу платеж по кредиту. Попал так попал.

Единственная отдушина в этом всем – моя дача. Вот она точно моя, никто не сможет ее у меня отобрать. Купил ее, продав отцовскую иномарку. Авто было единственное напоминание о родителях. Они ушли из жизни много лет назад. Дача это мое место, и в нем я могу спрятаться от всего этого мрака.

Отпив пива, закусил воблой и почувствовал, как начинаю понемногу приходить в себя. Скандал с Юлей отступал, как набежавшая волна, медленно уходящая вниз. Официантка с неимоверно шикарной попой принесла мне вторую кружку пива, и я осознал, что, пожалуй, именно сейчас мне становится немного легче.