— Тоже верно,— заметил Найджел. Но решить, незначительный это факт или нет, может только тот, кто ведет расследование.

— То, что произошло вчера днем, не может иметь отношение к делу,— упрямо заявил Питер. Потом он покраснел, внезапно став гораздо моложе.— Кроме того, эго не только мой секрет. Есть вещи, о которых джентльмен не может рассказывать.

— Но мне ты рассказал,— хихикнула Фейт.

— Ты — другое дело. Ты всего лишь моя приставучая сестра.

Они стали возиться, как щенки, щекоча друг друга. Найджел отошел от них, но сделал в уме заметку расспросить Питера позже. Сейчас ему предстояла беседа с несчастным мистером Челмерсом, которой Найджел искренне боялся.

Дисциплина, свойственная его профессии, сделала отца Примроуз хорошим свидетелем. Во всяком случае, он не смешивал разум с эмоциями и держал себя в руках. К несчастью, относительно событий вчерашнего вечера ему было нечего добавить. Его слегка удивило то, что Примроуз ушла с лекции, так как ее интересовала тема сообщения Джереми Стрита, но родители никогда не заставляли девочку подчиняться излишне строгим правилам. Челмерсы решили, что ей, очевидно, захотелось спать и она пошла в каюту и легла, но когда Примроуз не присоединилась к ним после лекции и ее не оказалось в каюте, мать девочки забеспокоилась, и они стали разыскивать ее на палубе, в салонах и читальне.

Найджел изучал человека, сидевшего напротив него в каюте первого помощника. Невысокий мужчина с гладко выбритым лицом и лбом, плавно переходящим в тянущуюся до макушки лысину; взгляд его мягких глаз был внимательным и в то же время слегка рассеянным. Это был взгляд психоаналитика, прислушивающегося к интонациям, полутонам и оттенкам голосов своих пациентов и самого себя.

— Какой она показалась вам за обедом? — спросил Найджел, словно нащупывая выключатель в непроглядной дезориентирующей тьме этого дела.— Она не проявляла, скажем, признаков страха или возбуждения?

— Я бы сказал, что у нес был какой-то секрет,— ответил после паузы мистер Челмерс.— Мне уже некоторое время казалось, что она что-то обдумывает или составляет какой-то план.

— И как давно вам это казалось?

Мистер Челмерс наморщил массивный лоб.

— Я заметил, что Примроуз необычно, молчалива, вчера во второй половине дня, когда мы купались.

— Не могли бы вы рассказать об этом со всеми подробностями, какие можете вспомнить?

Мистер Челмерс с привычной аккуратностью изложил факты.

— Мы посетили венецианскую крепость, закусили на холме поблизости, потом немного отдохнули. Моя жена хотела искупаться, но мы не знали, где находятся пляжи. Поэтому мы пошли в сторону порта и наугад свернули на тропинку, шедшую над морем к западу от города. Вскоре мы вышли к бухте — по-моему, примерно в миле от порта. На дальней ее стороне загорали на скалах мисс Эмброуз и ее сестра. Место выглядело хорошим для купания, но они сказали нам, что тут полно морских ежей. Тогда мы пошли дальше...

— Которая из них вам это сказала?

— Мисс Эмброуз. Я подумал, что это ее иррациональная фобия, но жена не хотела рисковать тем, что Примроуз нарвется на морского ежа.

— А миссис Блейдон что-нибудь сказала?

— Не думаю. Она помахала нам, когда мы уходили. Ее сестре) сказала, что подальше есть лучший пляж.

— В какое время произошла эта встреча?

— Я всегда путаюсь во времени.— Тонкие губы мистера Челмерса растянулись в подобии улыбки.— Возможно, около трех.

— А потом?

— Мы прошли около полумили, пока не обнаружили еще один пляж. Там мы искупались, а затем Примроуз куда-то отошла.

— В каком направлении?

— Назад к тропинке, по которой мы пришли.

— И сколько времени она отсутствовала?

— Понятия не имею. Мы с женой обсуждали теорию Мелани Клайн в связи с одним из моих пациентов.

— Пять минут? Час?

— Может быть, полчаса. Нет, пожалуй, .меньше. Когда Примроуз вернулась, у меня появилось впечатление,-о котором я упоминал.

— И что его создало?

— Примроуз казалась рассеянной, поглощенной какими-то своими мыслями или проблемой. Она села поодаль от меня, что само по себе симптоматично.

— Она просто сидела и думала?

— Примроуз достала свою записную книжку и начала писать. Но в ее авторучке кончились чернила, и она взяла у меня карандаш.

Найджел на несколько секунд задержал дыхание, потом спросил: , _

— Химический карандаш?

— Нет, обычный.— Едва заметная морщинка на большом лбу мистера Челмерса явилась единственным указанием на то, что его немного озадачил последний вопрос Найджела.

— И вы ни тогда, ни позже не спрашивали у дочери, что у нес на уме?

— Конечно, нет.— Тон мистера Челмерса был слегка укоризненным.— Личную жизнь ребенка следует уважать.

— Она говорила мне, что тоже подвергалась психоанализу.

— Да. Моим коллегой.

Лязгнул корабельный телеграф. Найджел протянул свою пачку сигарет мистеру Челмерсу и закурил сам.

— Ваши сведения очень полезны. Пожалуйста, продолжайте.

— Примерно через полчаса мы пошли в сторону гавани. По дороге мы обменялись несколькими словами с миссис Блейдон. Она сказала нам, что все-таки выкупалась.

— Где вы ее встретили?

— На дальней стороне бухты — восточной. Очевидно, она перебралась туда, чтобы оставаться на солнце. Ее купальные принадлежности и платье сохли на камнях. Она была в купальном халате.

— На солнце?

— Да. На западной стороне была тень из-за выступа скалы и холма над тропинкой.

— А ее сестра — она тоже купалась?

— Не знаю. Миссис Блейдон сказала нам, что мисс Эмброуз уже ушла и что мы, возможно, ее догоним.

—.И вы догнали?

— Нет. Должно быть, она поднялась на борт до того, как мы вышли к набережной.

— Миссис Блендой не объяснила, почему ушла ее сестра?

— Нет. Помню, я подумал, что впервые застаю их порознь. В мисс Эмброуз, я бы сказал, было нечто от эмоционального вампира.

— Можете вы приблизительно назвать время вашего разговора с миссис Блендой?

— Нет... Хотя, впрочем, могу. Я посмотрел па часы и сказал миссис Блейдон, что «Менелай» отходит через сорок пять минут. Значит, тогда было четверть шестого.

Найджел откинулся на стуле. Его вопросы следовали по единственному пути, который казался ему открытым, но хотя Найджел обнаружил пару любопытных фактов и одну действительно многообещающую деталь,, он не видел, каким образом этот путь может привести его к убийце.

— Во второй половине дня вы видели кого-нибудь из пассажиров, кроме миссис Блейдон и мисс Эмброуз?

— Нет, после того как мы вышли из города. На причале я заметил мистера Стрита и .этого парня — Бентинк-Джоунса.

— И вам ничего не показалось странным?

— Ну, когда мы вернулись к причалу, я обратил внимание, что юный Трубоди выглядит скверно.

— Вы имеете в виду, больным?

— Я подумал, что он перенес сильный шок или острый эмоциональный кризис. Он оборвал мои попытки завязать разговор и не сел с нами в каик — очевидно, прибыл более поздним.

— Да.— кивнул Найджел.— Именно это он и сделал. Вместе с миссис Блейдон.

Мистер Челмерс едва успел выйти из каюты, как в дверь постучали, и вошли Фейт Трубоди и Джереми Стрит. У Найджела создалось впечатление, что лектора привели против воли — он стоял в стороне, словно отделяя себя от происходящего, и разглядывал обстановку каюты первого помощника. Его красивое стареющее лицо более чем когда- либо казалось фасадом, который в любой момент мог обрушиться, обнаружив... реального человека или пустоту?

— Джереми шантажируют!— воскликнула девушка.— Я сказала ему, что он должен сообщить об этом вам. Конечно, это может не иметь отношения к убийству, но человек, способный на такое...

— Минутку,— прервал Найджел.— Пожалуйста, начните с самого начала. И, пожалуйста, сядьте, мисс Трубоди.

Запыхавшаяся Фейт опустилась на койку первого помощника.