Элейн видела, как мучает это её мужа, и она рассказала ему, что Маверик, на самом деле сын Джейсона, и что она не знает, известно ли это Максу. И тогда Роберт решил, что расскажет всё Максу. И он скажет ему прямо, что он намерен сделать, и будь, что будет.

И приняв наконец решение, он немного успокоился. А потом они вернулись в Мидлтаун.

И следующим вечером Король позвал Макса в свой кабинет. Тот с радостью пришёл, и застал Роберта очень хмурым, вопреки ожиданиям. Король кивнул ему на стул напротив, и разлил вино в два кубка, и пододвинул один Максу. А потом он выпил свой залпом до дна, и смотрел на Макса. Тот слега улыбнулся и спросил:

- Роб, ты чего, опять поцапался с Элейн? Ты чё смурнее тучи?

Роберт кивнул ему на кубок с вином:

- Пей Макс. Элейн тут ни при чём.

Макс выпил до дна, и Роберт налил им ещё, и снова выпил свой одним махом, и тогда рассказал Максу, всё.

Макс опустошённо смотрел на Короля. А у того подрагивали скулы. И Макс закрыл лицо руками на несколько секунд, а потом резко убрал руки и придвинувшись ближе к Роберту сказал:

- Роб, я знаю, что он не мой сын. Да с самого начала я знал. Но я люблю этого мальчика. Элейн уже спалила его отца и моего друга. А теперь ты хочешь, чтобы я привёл его к тебе, чтобы ты прикончил и его? Или ты ждёшь, что я сам его прикончу, и избавлю тебя от неудобств? Чего ты хочешь от меня услышать?

Роберт опустил глаза и тяжело вздохнул:

- Макс, если он останется жить, он убьет кого-то из моих детей, и тогда он всё равно будет казнён. Тебе будет легче, если мы оба лишимся детей? Но мои то дети, моя кровь и плоть. Не забывай об этом.

Макс негодовал:

- Да ты послушай себя! Из-за какой-то бумажки, на которой что-то там написано, ты хочешь убить ребёнка, невинного ребёнка, который ничего не совершил, а может и не совершит. Ты Король или чёртов свихнувшийся параноик Прелат? Только они верят во весь этот бред.

Виски Роберта пульсировали:

- Макс, вся та хрень, что написана на этом чёртовом листке, сбывается слово в слово. Даже тебя Элейн спасла тогда, благодаря этому грёбанному листку. Не веришь мне? Сам поговори с ней. Может ей ты скорее поверишь.

У Макса дрожали губы. Сейчас он ясно осознал, что это идёт от самой Элейн. И он в отчаянии вскочил, и уперевшись на стол Короля руками, и приблизившись к нему почти в плотную, прошипел:

- Хорошо Роб, я сейчас направлюсь прямо к твоей жене. И я выбью из её головы эти идиотские мысли, если придётся. И не смей мне мешать. Поспи сегодня на диване, Роберт.

Глаза Короля вспыхнули гневом:

- Ты ополоумел, Макс? Ты не прикоснёшься к ней и пальцем! Не беси меня Макс. И угомонись, этот ребёнок не твой. Что за идиотские порядки в вашем прежнем мире? Растить чужих детей? А? Мы бастардов то своих не всегда признаём, а вы чужих пестуете.

Макс тоже свирепел:

- Да, Роб, куда уж вам! Вы тут все такие большие и крутые мужики, машите мечами. На хрен некого послать.

Роберт уже открыл рот, и хотел что-то выпалить в ответ, но в этот момент дверь распахнулась, и вошла Королева. Она спокойно закрыла дверь и подошла, и села рядом на диван. И она сурово произнесла:

- Угомонитесь оба.

И она взяла Макса за руку, и вернула его на стул. Она печально посмотрела в глаза Максу:

- Макс, это случится. Хочешь ты этого, или нет. И не зависимо от того, что мне противна даже сама мысль об этом, это произойдёт. Сейчас ты шокирован, и не способен здраво мыслить. Когда я об этом узнала, мне было ещё паршивей, чем тебе сейчас. И мой мозг взрывался, а рассудок отказывался подчиняться. Но те пророчества сбываются. Не важно, веришь ты в них или нет. Твоё неверие не отменит неизбежного. И что ты будешь делать тогда? Что ты будешь делать, когда твой приёмный сын убьет моего? Как ты будешь смотреть в мои глаза, зная, что мог помешать этому, но сделал всё, чтобы это произошло? Ты готов взвалить это на себя?

И она выложила перед ним тот злосчастный, измятый листок бумаги. И ткнула пальцем, в каждое, уже исполнившееся пророчество. А потом она поднялась, и оставив листок ему, вышла из кабинета.

Макс смотрел на него, и у него капали слёзы. Он не мог справиться с собой. И он отшвырнул листок на пол, и ушёл из кабинета Короля, громко долбанув дверью.

Роберт налил себе ещё вина, и снова осушив кубок одним махом до дна, и отшвырнув его со злостью в угол, отправился к жене.

Он вошёл и сел на кровать, и он смотрел на Элейн. Она подошла и села рядом. Она положила ладонь на руку мужа и произнесла:

- Ему нужно время, Роб. Никто из нас не принял это в ту же минуту, как услышал. А ему тяжелей чем нам. Может он и вообще не сможет смириться с этим. Но сейчас он должен обдумать и переварить всё это. И если он не сможет это принять, я полечу с ним к Лигару. А пока оставим его на время.

А через неделю Макс пришёл в покои Элейн. Она взяла его за руку, и отвела на балкон, и налила им обоим вина. И она с пониманием смотрела ему в глаза, и она произнесла:

- Скажи мне всё, что ты думаешь. Ничего не таи. Просто поговори со мной.

И он, выпив вино, ответил:

- Эл, ты же всё равно убьёшь его. Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь. Я знаю, что тебе наверняка было хреново, но ты уже приняла решение. И ты всё равно сделаешь это. Так чего говорить то?

Элейн вздохнула:

- А как бы поступил ты, на моём месте?

Макс поднял брови:

- А как ты думаешь? Никак. Не нам это решать.

Элейн продолжила:

- Так чего же ты хочешь от меня? Чтобы я, зная, что моё дитя убьют, ничего не делала? Я не могу так. Полетим к Лигару, поговорим с ним, может он поможет, может он уймёт твою боль?

Макс качал головой:

- Нет, Эл, это бесполезно. Ничего нового он мне не скажет. Ответь мне, зачем Роб рассказал мне всё? Он же мог просто приказать убить его, и я никогда бы не узнал, что это ваших рук дело.

Элейн улыбнулась:

- Ну ты же должен был уже понять и Роба тоже. Он мясник и варвар, и жесток не в меру, но вместе с тем и благороден, и предан тем, кого любит. А тебя он любит. И он не бьет со спины под дых. Он не мог врать тебе. Ты думаешь ему легко далось это? Он терзался не меньше меня. Макс, ему и сейчас должно быть тяжелее, чем тебе. Ты жертва в этой ситуации, несчастная жертва, достойная сострадания и сочувствия. А он тиран. Который должен убить сына своего друга. Каково ты думаешь, ему сейчас? И ты думаешь у него есть выбор? Ты правда думаешь, что он желает этого? Нет. Но мы все защищаем собственных детей. Все.

Макс плакал. Он упал на плечо к Элейн и рыдал:

- Эл, а если ты ошибаешься? Может ты всё неправильно поняла? Ты же убьёшь ещё невинного ребёнка.

- Макс, Лигар понял тоже самое, но гораздо раньше меня. Я не ошибаюсь. Я очень, очень на это надеялась, когда летела к нему. Но нет. Я не ошиблась.

И Макс наконец оторвался от плеча Элейн и утёр рукавом слёзы:

- Ладно Эл… Тогда я сделаю это по-своему. Я скажу Вэл, что понял, что он не мой сын, и что я не желаю его больше видеть, и что я отправлю его в Минос, чтобы он не попадался мне больше на глаза. Она будет рыдать и злиться, но потом она смирится. Но она будет знать, что он жив и здоров. А я посажу его на корабль, со своим верным человеком, и он в пути, напоит его сонной травой, и утопит в море. Он ничего не почувствует, и его смерть будет лёгкой, он просто уснёт навсегда. Устроит тебя так?