И довольный Рэд радостно кивал головой. И он сам крепко ухватился за поручни, и.. его дракон поднял его в небо. Сердце Элейн стучало как ненормальное. Она волновалась, и боялась, что сын поведёт дракона бог знает куда, и не захочет слушаться и возвращаться, и вытреплет ей все нервы, прежде чем она сможет снять его с дракона. Но мальчик выполнил просьбу матери, и вскоре опустился на поляну. Он махал руками и кричал:

- Матушка, я сам хочу лететь в Уайтстоун, я смогу. Я совсем не боюсь.

Элейн посмотрела на Лигара, а тот кивнул ей в знак одобрения. И они с Изабеллой залезли в сёдла, и драконы понесли их назад. Элейн смотрела в полёте за сыном, его дракон нёс его плавно и бережно, и постепенно она успокаивалась. Теперь оба её дитя летели рядом с ней. Она всё ещё волновалась, как бы Рэд не выкинул чего в полёте, но всё шло хорошо. Как Лигар смог понять, что её сын справится? Но в прочем, какая разница. Лишь бы закончились бесконечные истерики, и её дитя взялось за ум.

И вскоре показались башни Уайтстоуна, и они приземлились. Рэд сам отстегнул ремни и ждал, когда Элейн снимет его с дракона. И она подошла и сняла его. И он радостно помчался в замок, искать своих друзей и рассказывать им о том, как он летал на своём драконе. Элейн была счастлива, всё прошло лучше, чем она могла мечтать. И с этого дня Рэд летал каждый день, но пока под присмотром матери. Элейн строго наказала, не подходить к дракону без неё. И к её удивлению, мальчик бежал к ней каждое утро, и не подходил к дракону один, и исполнял все наставления. Он слушался. Рэд слушался, и не улетал далеко. Что само по себе было даром небес, и ещё вчера казалось несбыточной мечтой. И хотя его гневливость не прошла так быстро, и он препирался и упрямился, и порой истерил по вечерам, но каждое утро он был послушен, и вёл себя хорошо, в ожидании своего полета, и, казалось, дракон и впрямь успокаивал его, и благотворно на него влиял. Может она зря так долго тянула… Но время летело незаметно, и через неделю они уже должны были собирать вещи и отправляться в Мидлтаун. Но в этот вечер, они снова сидели за столом, и Мейр смешил их своими историями. Он уже не робел, как по началу. Он лишь отводил взгляд от Элейн, если их глаза встречались. Он старался не смотреть на неё, чтобы не выдать себя смущением. Но в этот вечер Вэл всех завела, и вино снова подносили слишком часто. И Мелони хохотала и веселилась, и требовала позвать музыкантов, коих не оказалось в замке. И Вэл была ей под стать. Они заразили своим безудержным весельем всех. Они кружились в танце без всякой музыки, а потом просто падали на диваны и громко смеялись. И Мейр тоже выпил вина, хоть и не много. Но это добавило ему смелости, и когда они с Элейн встретились взглядами, он не отвёл своих глаз, в этот раз. Он просто смотрел на неё, и она сама смутилась, и отвела взор. А потом Хелен, решив, что с неё довольно, ушла спать. И они остались вчетвером. Но буйное веселье Мелони и Вэл не заканчивалось, и они решили, что вина недостаточно и требовали ещё. И скоро Мейру пришлось относить сестру в покои на руках. И Элейн тоже хотела уйти, но Вэл её не отпускала. Но всё же спустя полчаса, она уморилась, и Элейн отвела её спать. Мейр остался в зале, когда Элейн уходила. Но потом он пошёл на башню, и сидел под открытым небом, и смотрел на звёзды. Элейн вернулась к себе, но ей не спалось. Она ворочалась в постели, и спустя час, решила выйти на свежий воздух. И она, накинув мягкий халат, тоже пошла на башню, и Мейр всё ещё был там. И он сразу встал, как увидел её, и улыбнулся:

- Ваша Светлость, вам тоже не спится?

Элейн улыбнулась в ответ, и прислонилась спиной к высокому парапету, и ответила, глядя на него:

- Да, Мейр. Мне не спится.

И он несмело подошёл к ней и встал рядом, тоже прислонившись спиной к каменной стене. И они молча стояли и смотрели в небо. А потом он сказал:

- Сегодня прохладно, я принесу вам что-нибудь потеплее.

И он быстро побежал вниз, и скоро принёс плед. Он подошёл к ней и смотрел прямо в её глаза, он распахнул покрывало, и она отступила от стены, а он нежно обернул плед вокруг её плеч, а потом, он медленно запахнул его, но он не выпускал его из рук. Он смотрел прямо на неё, и его дыханье становилось частым, а потом, его руки скользнули по её плечам, и он слегка притянул её к себе и чуть наклонился к её губам. И тогда она положила руку ему на грудь и остановила его. Она всё ещё смотрела в его глаза, в его бездонные глаза, которые уже всё сказали ей. И она нежно отстранила его и произнесла:

- Мейр, мы не можем.

Он опустил руки, но продолжал смотреть на неё, а её грудь поднималась при каждом вздохе, и он прошептал:

- Ты же знаешь. Я чувствую, ты знаешь…

Она улыбнулась, и очень тихо ответила:

- Конечно знаю. Но это ничего не меняет.

Но он не мог больше молчать, и он упал перед ней на колени и с силой обняв её за бёдра, уткнулся лицом в её живот и шептал:

- Ты убиваешь меня, убиваешь каждый день, и каждую минуту. Я так давно люблю тебя. Ты стала моим проклятьем.

Элейн нежно взяла его за плечи и прошептала:

- Встань Мейр, это пройдёт, это не на всегда.

Он поднялся с колен и теперь сам взял её за плечи:

- Ты не знаешь этого. Если бы это было возможным, это уже давно прошло бы. Но я не могу перестать думать о тебе. Я люблю тебя. Люблю больше жизни.

Элейн снова отстранила его, и прошептала:

- Мне жаль, Мейр, но я не могу. Прости.

И она развернулась, и пошла вниз. Он не удерживал её. Он просто сел на пол башни, и смотрел в небо. Его потрясывало. Но он был рад, что признался ей. Он так долго таил это ото всех, но теперь она знает. И может быть, когда-нибудь, она посмотрит на него иначе. Он будет ждать, сколько потребуется. Она не влепила ему пощёчину, и она не возмутилась, и не разозлилась, когда он прикасался к ней. И её голос звучал мягко, а её руки были нежны, хоть она и отстранила его. И она была взволнована, он чувствовал это. А значит у него есть надежда…

Элейн быстро спускалась вниз, и она сама вся трепетала. Она едва не поддалась минутному порыву, но она удержалась. У неё есть Роберт, и она любит его, а это просто мимолётная слабость, вино, и чёртова лунная ночь. Ей нужно оставаться благоразумной, ведь наделать глупостей очень просто, стоит лишь поддаться самой себе. Но она не станет этого делать. Она вернётся к мужу, и обо всём забудет, и не поддастся этому соблазну. Она сможет ему сопротивляться. И с этими мыслями она вбежала в свои покои и упала на кровать. Но лицо Мейра стояло у неё перед глазами, и его сильные руки на её бёдрах, и его дыхание… Она встала и умылась холодной водой. И она снова легла в постель, но не могла уснуть. И лишь под утро сон сморил её…

Следующим утором, Рэд снова прибежал к матери, и теребил её за руку:

- Матушка, пойдём скорее, Балтазар уже заждался меня.

И они вышли из комнаты, и Изабелла бежала к Элейн по лестнице. Она обняла мать:

- Я тоже с вами.

И они пошли к драконам, и они летали вместе, и Элейн надеялась, что с этого момента всё постепенно наладится, и дракон настроит тонкие струны души её сына, и поможет побороть ему вспыльчивость и гневливость.

А вечером, они снова были в зале. И теперь Мейр не отводил своих глаз от Королевы. И он смотрел на неё чаще и дольше, чем следовало. И Элейн смущал его взор. Она терялась перед ним. И очень скоро Мелони заметила это. И когда вечером они расходились по своим покоям, она остановила брата, взяв его за руку, и попросив проводить её. И когда они оказались в комнате наедине, Мелони закрыла дверь и усадила Мейра напротив. Она внимательно смотрела на него: