– По-моему, она превосходно выглядит, милая, так что пойдем. Поговоришь с ней утром, – решительно заявил Брэндон.

Он взял жену за руку и повел ее к двери.

– Увидимся утром, Рейчел! – успела крикнуть Элизабет, перед тем как Эндрю, благодарно кивнув Брэндону, закрыл за ними дверь.

– Как жаль, что пропало столько сплавного леса! Что ты теперь будешь делать, Эндрю? – спросила Рейчел, пока он раздевался, готовясь ко сну.

– В этом году начнем рубить лес пораньше, только и всего. Бревна можно восстановить, а вот Сэма Монка уже не вернешь, – мрачно сказал он и, искоса взглянув на жену, увидел ее искаженное страданием лицо.

– Я должна поговорить с тобой, Эндрю, но я хочу, чтобы мы были совершенно одни. Как ты думаешь, мы можем завтра поехать в хижину?

Эндрю с любопытством посмотрел на нее.

– Мне надо кое-что проверить на фабрике, а потом, пожалуй, можно будет уехать. Только как же Элизабет и Брэндон? Ведь они приехали сюда специально для того, чтобы повидаться с тобой.

– Я поговорю с Элизабет утром. Уверена, она меня поймет.

Эндрю задул свечу и лег в постель, прижав к себе Рейчел. Она положила голову ему на грудь и вскоре заснула.

На другое утро, после того как Эндрю ушел на фабрику, Рейчел без труда объяснила Элизабет, почему ей хочется побыть наедине с мужем. Элизабет ничуть не обиделась и даже, наоборот, обрадовалась, что Рейчел наконец-то решилась рассказать ему всю правду о себе.

Элизабет и Брэндон не меньше нуждались в уединении, а потому охотно согласились побыть вдвоем и просто насладиться обществом друг друга до возвращения Рейчел и Эндрю.

Эндрю задержался на фабрике, и к хижине они подъехали, когда уже начало темнеть. Он ссадил жену с седла и сказал, что займется лошадьми.

Рейчел призывала на помощь все свое мужество, с волнением готовясь к предстоящему разговору. Она все еще не знала, стоит ли рассказывать мужу о своих подозрениях насчет Уилла. В последнее время Эндрю стал понимать ее значительно лучше, чем раньше, но не рассердится ли он, узнав, что она думает о его брате?

Она слышала, как он вошел в хижину и закрыл за собой дверь, но не обернулась.

– Ну что ж, Рейчел, теперь рассказывай, какого черта ты полезла в реку и почему плавала там вместе с трупом Сэма Монка.

Это было сказано с такой неожиданной резкостью, что она с удивлением повернулась лицом к Эндрю. Зная своего мужа, она должна была ожидать чего-то подобного, но почему-то его слова застали ее врасплох. Эндрю стоял, опершись спиной о дверь. Вид у него был безжалостный, неумолимый.

Рейчел зажмурилась и, судорожно вздохнув, приступила к изложению своей невеселой истории.

Пока она говорила, Эндрю ни разу не перебил ее и не изменился в лице. Он слушал все с тем же бесстрастным выражением, молчаливый и зловещий. Она рассказала, что привело ее к встрече с Элизабет на борту корабля, а в конце изложила те обстоятельства, при которых обнаружила вчера на реке труп Сэма Монка. Но ей так и не хватило смелости признаться в подозрениях насчет Уилла. Его имя она вообще не упомянула в своем повествовании.

Когда она закончила, Эндрю не проронил ни слова. «Наверное, переваривает услышанное», – решила Рейчел и стала с нетерпением ждать, что он скажет. Но он по-прежнему молчал. Наконец она не выдержала:

– Ну скажи же что-нибудь, Эндрю! Накричи на меня, обругай, сделай хоть что-то, только не стой здесь, как священная статуя правосудия!

– Я слушал тебя очень внимательно, Рейчел, и не мог понять одного: почему ты не рассказала мне обо всем этом раньше!

Непроницаемая маска начала спадать с лица Эндрю. Он повысил голос, гневно сверкнув темно-синими глазами.

– Почему ты не могла быть со мной честной с самого начала? Что ты хотела скрыть от меня, черт возьми? Или ты боялась, что я сдам тебя полиции?

Преодолев страх, она с вызовом встретила взгляд Эндрю.

– Ты спрашиваешь, почему я не могла быть честной с тобой с самого начала? Но это же просто смешно! Могла ли я тебе доверять? И кому я должна была рассказывать? Твоим каменным плечам? Или упрямо выдвинутой челюсти? В самом начале наших отношений я не видела в тебе ни сочувствия, ни понимания.

– Но потом у нас было много моментов… доверительных моментов, Рейчел. Ты не раз имела возможность быть честной со мной.

Несмотря на свое огорчение, Рейчел все же уловила боль в голосе мужа и взглянула на него с жалостью. Ей хотелось обнять его, успокоить. Она знала, какой он гордый и замкнутый человек. В последние несколько месяцев он оставил свою настороженность, раскрылся, позволив себе быть уязвимым. Но теперь он чувствовал себя обманутым и, значит, снова мог отгородиться от нее неприступным щитом.

Его следующие слова подтвердили ее самые худшие опасения. Он не собирался обсуждать их сложные взаимоотношения, а сосредоточился на практической стороне дела:

– Я всегда подозревал, что за всем этим стоит твой дядя. – Он задумался. – А с кем он разговаривал, когда ты видела его в Рэйвенвуде, ты можешь сказать?

– В первый раз, судя по росту и фигуре, это был Найт Риз. Я часто видела потом этого типа, поэтому смогла его узнать.

– То есть когда ты видела своего дядю во второй раз, с ним был кто-то другой?

Рейчел не смогла скрыть виноватого взгляда. Заметив его, Эндрю невольно напрягся и выпрямил спину.

– Кто тот другой мужчина, с которым ты видела Армбрастера, Рейчел?

Она поняла, что лгать бесполезно. Теперь он был слишком встревожен.

В хижине стало оглушительно тихо.

– Господи, мой собственный брат пытался разрушить мою фабрику, а ты столько времени это скрывала!

Он распахнул дверь.

– Едем, Рейчел! Я должен найти Уилла и выяснить все до конца. Сейчас приведу лошадей.

– Мне надо о многом подумать. Сегодня я переночую здесь.

– А ты не боишься оставаться здесь одна?

Рейчел хмыкнула.

– Ты сам учил меня выживать.

– И ты неплохо усвоила эти уроки, верно? – с усмешкой спросил Эндрю.

Он задумался. Стоит ли оставлять ее здесь? Но у него не было времени спорить.

– Нам обоим надо о многом подумать, Рейчел. Я вернусь, когда поговорю с Уиллом.

Эдвард Эллиот сидел один и пытался написать письмо родителям. Но несмотря на все его старания, ничего не получалось. «Может, отложить до завтра? – размышлял юноша. – Сегодня у меня не то настроение».

Эндрю уговорил его остаться на фабрике, пока все остальные отправятся гулять в гостиницу Риза. «Да ничего не случится с этой чертовой фабрикой! – хмуро думал Эдвард. – Ну ладно, как только закончится моя смена, сразу же отправлюсь к Найту и найду ту малышку с рыжими локонами. – Его юное лицо расплылось в довольной улыбке. – Кажется, она ненамного старше меня, а сколько у нее веснушек! Они везде… – Он мечтательно улыбнулся. – Когда останусь с ней наедине, перецелую их все до одной!»

Немного оживившись, Эдвард снова взялся за перо. Меньше чем через час придет сменщик, и, если поторопиться, можно успеть к тому времени дописать письмо.

За спиной послышались шаги. Удивленно обернувшись, Эдвард увидел Найта Риза и его людей. Не успел он издать ни звука, как Риз со всей силой ударил его в висок дулом пистолета. Юноша рухнул со стула на пол – в сознании, но оглушенный. Из виска его текла кровь.

– Возьмите веревку и привяжите его к стулу! – приказал Риз. – Когда найдут труп, подумают, что он погиб в огне.

– Никакого огня не будет, Риз, и трупа тоже. Разве что твоего, – раздался спокойный голос.

На пороге фабрики стоял Уилл Киркленд и целился в Риза из пистолета.

– Брось оружие! Всем – руки вверх!

Найт Риз положил пистолет на стол и поднял руки над головой.

– Ты совершаешь ошибку, Уилл, – прорычал он. – Ведь ты замешан в этом деле вместе со всеми нами.

– Черта с два! Я не собираюсь быть соучастником убийства! – решительно заявил Уилл. – Ведь это ты убил Сэма Монка?