Девушка с облегчением сняла шляпку, скрывавшую длинные медовые волосы, откинула голову назад и встряхнула шелковистыми локонами. Они упали ей на плечи золотым дождем.

Рейчел встала с сиденья. На лице ее сияла ослепительная улыбка, глаза счастливо блестели. Эндрю уже выпрыгнул из повозки и протянул руку, чтобы помочь ей спуститься. Он обхватил тонкую талию девушки и легко поставил ее на землю.

– Вы как будто воспряли духом, мистрис Берк, – язвительно заметил он.

Рейчел беспечно вскинула бровь.

– Я думаю, это можно назвать вторым дыханием, мистер Киркленд.

Нет, ему не удастся испортить ей настроение! Жуткое напряжение, в котором она пребывала весь день, наконец-то прошло, а впереди ее ожидала встреча с Элизабет. Они вошли в массивные двери Рэйвенвуда, и Рейчел нетерпеливо рванулась вперед.

Когда Элизабет Пьемонт увидела, как Эндрю и Рейчел вместе входят в гостиную, она пришла в восторг. Устраивать чужие браки свойственно многим, но Элизабет начала опасаться, что ее вмешательство в судьбы Эндрю и Рейчел превысило меру дозволенного. Отправив Рейчел в Эллиот, она не раз задавала себе вопрос, было ли верным это решение.

И вот теперь, увидев вместе дорогих ей людей, Элизабет убедилась в своей правоте. Когда она подсела к ним за ужином, ее убежденность еще больше окрепла. Рейчел и Эндрю относились друг к другу со сдержанной вежливостью, но у Элизабет был наметанный глаз. Она сразу заметила, что они влюблены друг в друга без памяти, хоть, может быть, и не признаются в этом самим себе – до поры до времени, конечно.

Элизабет ликовала.

Пытаться описать красоту ликующей Элизабет Эллиот Пьемонт – все равно что пытаться описать переливы дождевой капли, оставшейся на нежном розовом лепестке, или сияние одинокой звезды на бесконечном ночном небосклоне. Во всех этих явлениях есть что-то неуловимое и волнующее, трепетное и воздушное.

***

На другое утро на рассвете Эллиоты вышли на лужайку перед домом, чтобы проводить гостей. Эндрю уже попрощался с родными и сидел в фургоне с вожжами в руке, дожидаясь Рейчел.

– Я так соскучилась по Джонатану! – сказала она Элизабет. – Очень жаль, что я не застала его дома. Так ему и передай.

– Ему тоже будет жаль, – покачала головой Элизабет. – Он вообще не хотел уезжать в этот колледж, а теперь еще больше расстроится, узнав, что вы с Эндрю приезжали в его отсутствие.

Взявшись за руки, обе направились к фургону.

– Обещай, что приедешь в Эллиот на открытие гостиницы, – напомнила Рейчел.

– Такое событие я не пропущу ни за что на свете! Я очень горжусь вашей работой. А пока позаботься там обо всех моих братишках.

Рэйвен Эллиот в последний раз сжала Рейчел в объятиях.

– Поцелуй за меня двух моих блудных сыновей, – сказала она с теплой улыбкой, которая была так похожа на улыбку ее дочери.

– Обязательно, – заверила Рейчел.

Мэтью Эллиот поцеловал девушку в щеку, легко, точно пушинку, оторвал ее от земли и усадил в повозку. Эндрю кивнул отцу, щелкнул вожжами, и фургон медленно покатил прочь.

Рейчел обернулась и махнула рукой на прощание. Обе женщины замахали в ответ носовыми платочками.

Мэтью Эллиот прижал к себе жену и дочь, обняв их за талии. В его янтарных глазах заблестели темные огоньки, а губы расползлись в загадочной улыбке.

– Знаете что, дамы? Предлагаю пройти в дом и выпить за мою будущую невестку!

Обе женщины подались вперед и понимающе переглянулись. На их щеках играли одинаковые лукавые ямочки, а в глазах плескалась сапфировая синь. Наконец все трое довольно рассмеялись и отправились в дом.

День выдался знойным и влажным. Рейчел снова надела шляпку с полями, чтобы защитить глаза от яркого солнца. По счастью, тень придорожных деревьев немного спасала от палящих лучей, и все же она обливалась потом.

Соленая струйка щекотно стекала в ложбинку на груди. Очень хотелось расстегнуть ворот платья и вытереть влажное тело, но стыдливость не позволяла Рейчел это сделать, особенно в присутствии Эндрю Киркленда. «Как странно, – думала она, скривив губы в усмешке, – ведь он единственный человек, кроме меня самой, который видел и трогал мою грудь».

Однако ее страдания не шли ни в какое сравнение с мучениями Эндрю. Его рубашка вымокла насквозь и прилипла к телу, лоб покрылся грязными разводами.

Вскоре после полудня Эндрю заметил за деревьями неглубокий ручей. Он повернул фургон на обочину и слез с высокого кучерского места.

– Думаю, нам нужно немного отдохнуть, и место как будто подходящее.

Подведя лошадей к бурному потоку, он дал им вволю напиться, а потом поставил в прохладу тенистой рощицы.

Пока Эндрю возился с лошадьми, Рейчел, воспользовавшись моментом, смочила носовой платочек и вытерла пот с груди. Только она застегнулась, вернулся Эндрю и сел на берегу. Быстро стянув сапоги и закатав до колен штаны, он сбросил с себя грязную рубашку и вошел в ручей.

В самом глубоком месте вода доходила ему лишь до колен, но была быстрой и прохладной – как раз то, что нужно. Рейчел с завистью смотрела, как он черпает воду горстями и льет себе на голову и плечи.

– Иди сюда, Рейчел! Водичка прохладная, освежишься!

Несколько мгновений девушка обдумывала разумность такого поступка, но искушение было слишком велико. Она сняла шляпку, туфли, плотные чулки и сунула босую ножку в бурлящий ручей.

Это было божественно! Она еще никогда не испытывала такого облегчения. Блаженно пошевеливая пальчиками в холодной воде, она смотрела, как Эндрю поливает плечи и голову. Ей тоже захотелось освежиться, но она понимала, что об этом не может быть и речи.

– Кинь мне, пожалуйста, мою рубашку, Рейчел! – крикнул Эндрю.

Она вышла из воды, подняла его рубашку, скомкала ее и бросила ему. Не долетев до середины ручья, рубашка упала в воду, и ее тут же подхватило бурное течение. Эндрю кинулся ловить ее, разбрызгивая воду.

Глядя на его смешные прыжки, Рейчел невольно расхохоталась. Он был похож на собаку, которая скачет по воде за мячиком. Наконец, через несколько ярдов, ему удалось схватить рубашку, но за это время штаны его основательно вымокли.

Весь мокрый и грязный, он поплелся обратно, добродушно посмеиваясь.

Рейчел не переставала удивляться тому, как меняли его лицо смех и улыбка. В уголках глаз появлялись мелкие лучики-морщинки, суровая челюсть расслаблялась, делая его по-мальчишески обаятельным. Она с трудом сдержала порыв протянуть руку и убрать темные пряди, упавшие ему на лоб.

Слишком поздно заметила она озорной блеск в его глазах, и завизжала, когда он начал выкручивать у нее над головой свою мокрую рубашку. Струи воды потекли ей на лицо. Пытаясь увернуться от неожиданного ливня, Рейчел оступилась и, вскрикнув, шлепнулась в воду.

Эндрю весело расхохотался, запрокинув голову; белые зубы сверкали на бронзовом от загара лице. Потом он протянул руку и поднял девушку на ноги. Она вымокла насквозь, но чувствовала себя посвежевшей и стала смеяться вместе с ним.

Кое-как отжав юбку, Рейчел подняла с земли свои туфли с чулками и босиком пошла к фургону. Эндрю подсадил ее в повозку и сел рядом, небрежно бросив назад свои сапоги. Девушка потрясла мокрыми волосами.

– Вот, возьми, вытри, – сказал он, протягивая ей свою сырую рубашку.

Фургон снова покатил по дороге. Рейчел энергично растерла волосы рубашкой, которая в самом деле впитала в себя немного влаги, потом встряхнула ее и расстелила сушиться в повозке.

Через час их одежда полностью высохла. Пот блестел на обнаженных плечах и спине Эндрю, стекал по его рукам.

Жара и мерное покачивание фургона убаюкали Рейчел. Прислонившись к стоявшему за спиной ящику, она закрыла глаза и задремала.

Фургон попал в колдобину. От сильного толчка девушка проснулась и растерянно заморгала, глядя на Эндрю сквозь полуопущенные веки. Он резко натянул поводья. Она видела, как заиграли крепкие мускулы на его широких покатых плечах. Взгляд ее скользнул ниже, к мощным бицепсам рук и сильным грудным мышцам, потом спустился вниз по соблазнительной сужающейся дорожке из темных курчавившихся волос к плоскому поджарому животу. Девушка вспомнила, как обнимали ее эти руки, а крепкий торс прижимался к ее нагой груди.