— Я берусь только за крупные дела, — низкий бас слепого прервал носатого. Его веки были сшиты, что придавало лицу выражение жуткого спокойствия. Но на висках у него были прикреплены металлические коробочки, в которых искрились две выпуклые линзы, словно глаза хищной птицы.

— Если нужно задушить революцию, я смогу это сделать с помощью своих бацилл… Кстати, Великий Мюллер знает меня…

— До рабов тоже дойдет черед, — ответил вербовщик, — но сначала нужно убрать Витка! Не убивать, понимаете? Пусть тело его живет! Душу надо убить! Душу либо мозг!

— Если впрыснуть ему сыворотку КАВАЙ, он сойдет с ума… — посоветовал низенький человек с двумя горбами на спине.

— А если вдохнет газ СИО, то за одну ночь постареет, — вступил в разговор дряхлый, трясущийся, совершенно лысый старик, — а все последующие дни на него будет медленно надвигаться смерть, сопровождаемая маразматическими явлениями. Ампулу можно незаметно подбросить в спальню — это ведь игрушка, резиновый мячик, который, как только закатится…

— Лучший нож, лучший яд, лучшая сыворотка и лучший газ — это глаза! — негромко, но внушительно сказал человек с пожелтевшим лицом, на котором сверкали два круглых черных глаза с белыми, словно раскаленными квадратными зрачками.

— Хорошо, — сказал вербовщик и вынул записную книжку, — я запишу вас. Гарпона — нож. Перкер — яды. Шварц — СИО. Орсаг — бациллы. Мак Досс — гипноз. Чулков — КАВАЙ! Приходите завтра на Оранжевую улицу, дом 8, этаж 274. Аэролифт доставит вас на вершину Мюллер-дома, а оттуда вам нетрудно будет добраться до самого сердца революции, ко всему этому сброду, и смешаться с ним… После того как вы добьетесь успеха, вы будете вознаграждены Великим Мюллером.

— Ко всем чертям! — взревел безрукий убийца после ухода вербовщика. — Еще чего не хватало! Чтобы я совал свой нож в эту навозную кучу!

Он копошился под столом, потом вдруг неожиданно вскинул ноги на стол, затем вытер пот со лба ступней и звучно щелкнул пальцами.

— У тебя просто ноги по колено в крови, браток, — промямлил отравитель и со смаком высморкался на землю. Лишь после этого он вытер свой отвратительный нос красным платком. — Вот мы чисто работаем… рук не пачкаем…

— А я что, разве только ножом работаю? Прибавь еще двадцать мюлдоров, и я любому сдавлю горло, а руки у меня, как у невесты…

Он сбросил под столом тапочки и в доказательство повертел длинными белыми тонкими пальцами на ногах.

— Оба мы, браток, мелюзга, — вздохнул продавец ядов, — а вот мистеру Орсагу есть что сказать! Он своими бациллами накормил целую армию шахтеров…

Слепой не счел нужным ответить. Но когда он повернулся к носатому, линзы на его висках зловеще блеснули.

— А вы, мистер Шварц, — этот вопрос был обращен к дряхлому, лысому старику, — много ли вы на своем веку натворили дел?

— Я работаю внизу, среди тех, у кого водятся деньги, — прошепелявил, обнажая голые десны, беззубый Шварц. — Я только что пристроил одно приспособленьице на восьмом этаже второй зоны — в спальне молодого Герела, сына старого коронованного ростовщика. Того, кто продал Мюллеру Аляску и африканские колонии. Адрия, его племянница, хочет получить после него наследство. Через недельку молодой Герел будет старше своего папаши. Сэр Мору, крупнейший владелец акций концерна «Вселенная», стареет с каждым днем.

— И это твоих рук дело? — удивился носатый. — Говорят, он сильно обеспокоен.

— Еще бы… Его акции попадут в руки человека, имени которого я не открою. Думаю, что я больше всех сделал для благодетеля и повелителя нашего…

— Не знаю, что ты имеешь в виду, когда говоришь — больше всех, мой дорогой Шварц, — отозвался горбун и повернулся к человеку с горящими глазами. — Мак Досс новичок среди нас и еще не знает моей истории… Ме-е-е… Не будь меня, сидеть бы сегодня нашему добрейшему отцу и повелителю на мели.

Горбун поднял два пальца вверх, к выпуклому круглому окну в потолке:

— Пусть Он засвидетельствует, что я говорю правду, если в этот момент изволит наблюдать за своими смиренными слугами. Я избавил его от человека, который мог до последней капли вычерпать тот чудесный сок, что находится под Мюллер-домом и является основой всего богатства нашего бога… Теперь об этом может знать каждый! Ко-ко-ко-ко… Старый Галио был продавцом звезд. Его сын, который сейчас занимает целых три этажа в третьей зоне, — жалкое ничтожество по сравнению со своим отцом. Благодаря милости Мюллера он может продавать ничего не стоящие, бросовые звезды — либо очень горячие, либо покрытые вечным льдом, — или кометы, которые раз промелькнут и больше никогда не вернутся, — кого они могут интересовать?! Плохой товар… Пи-пи-пи-пи-пи. Да, вот старый Галио — это был гений! Ме-е-е! На каком-то из островов Полинезии он построил обсерваторию и творил чудеса с одной-единственной крошкой солиума. Туземцы провозгласили его царем, и он объединил под своим владычеством около десяти островов. Это было в то время, когда Великий Мюллер плавал по морям, скупая остатки мира. Он пришел к старому Галио в обсерваторию, которая одновременно являлась и его королевской резиденцией. Когда Мюллер спросил, чего он желает за свои островки, эта старая, хитрая лиса скромно ответила:

— Ночной небосвод!

Он не попросил даже крупицы золота! Ме-е-е! Добряк Мюллер решил, что это прихоть старого чудака, до беспамятства влюбленного в свои небесные миры. Ему казалось, что он получает острова даром. Ведь звезды не принадлежат никому, даже Мюллеру, но если старик так уж этого хочет, то почему бы ему их не продать? Раз уж он хочет погореть, то зачем ему мешать? Они подписали договор — Мюллер стал владельцем десяти Полинезийских островков, Галио — властелином звезд. У одного был кот в мешке, у другого — журавль в небе… Мяу! Не один — мириады журавлей, которые слетались к нему звездными ночами, всегда одна и та же стая…

Но тогда еще Мюллер не знал, что ему из солиума удастся построить космические корабли, которые будут бороздить Вселенную. Он давным-давно забыл о договоре… Первая ласточка была выпущена, и она вернулась через пять месяцев со сказочным богатством, собранным на девяти звездах! Был создан звездный транспортный концерн «Вселенная», и тем самым открылся неисчерпаемый источник невиданного обогащения. И тогда появился старик Галио со своим договором! Оказалось, что все открытые новой компанией звезды уже заранее принадлежат Галио, так как договор был подписан самим Мюллером! И тут только понял наш бог, какую цену он заплатил за десять островков… Галио фактически стал обладателем всех звезд, а Мюллер — лишь одной планеты, той, на которой он жил. Лилилилили-ме-е-е! Сказочное богатство, райские плоды, новые металлы, драгоценные камни — все это, согласно проклятому договору, принадлежало старику Галио! Пи-пи-пи-пи…

И нашему Великому Благодетелю не оставалось ничего другого, как выкупать у Галио одну за другой покоренные звезды. Он ведь не мог допустить, чтобы вновь открываемые звезды имели не его, а другого в качестве владельца, чтобы им кто-то другой, а не Он, давал имена, точно так же как для него не мог не быть священным договор, на котором стояла его собственная подпись. Итак, открывались новые и новые звезды, и Галио их продавал, а Мюллер покупал. Но запасы Галио были неисчерпаемыми. Ме-е-е! А Мюллер платил и платил. И дело дошло до того, что всемогущий владыка мира вынужден был начать распродажу своего мира — куска за куском, чтобы утолить свой звездный голод… Но самым странным было то, что старый Галио отказывался принимать богатства, добытые на иных мирах, сколь бы ценными и редкими они ни были. Он признавал и принимал лишь то, что родилось в недрах нашей старой планеты… И что же он делал со своим богатством? Он стал раздавать золото Мюллера беднякам. Города, острова, шахты, промышленные предприятия, которые Мюллеру пришлось остановить, он отдал рабочим и неимущим… Его называли Освободителем!