Переживший трагедию, свергнутый с престола король ищет новое королевство…
Один за другим они скрываются за фиолетовой портьерой, судорожно сжав в руке разноцветные билетики и волоча вещи, которые натирают плечи и мешают идти. Они перешагивают последний порог этого мира, чтобы уже никогда сюда не вернуться, несчастные эмигранты с родной планеты…
XVI. Дама в черном — Предательское ожерелье — „Зря вы прячете лицо…“ — Брок наблюдает с близкого расстояния — „Тогда я стану принцессой гномов…“
Последней к окну подошла дама в трауре. Вся в черном, словно искупалась в беззвездной ночи. Лицо под густой вуалью, на руках — перчатки, грудь скрыта, будто пара созревающих ядрышек в еще не отвердевшей скорлупе. Хрупкие плечи, стройные ноги, исчезающие под черными кружевами, — все это навевало на мысль о прекрасной, чарующей юности, хотя сквозь ее одежды не пробилось ни одного белого пятнышка.
Она пугливо осмотрелась — последняя, больше никого нет. Молча протянула свой паспорт. Служащий взглянул на него. Затем от фотографии поднял глаза к оригиналу. Он улыбнулся, неожиданно натолкнувшись глазами на траурный флер.
— Будьте добры, приподнимите вуаль. Я ведь должен взглянуть на ваше лицо…
— Это обязательно? — спросила она тихо, почти не раскрывая губ, и как бы невзначай выпустила из ладони тяжелое жемчужное ожерелье. Служащий быстро схватил его. Он надел очки и стал его внимательно рассматривать, исследуя каждое звено. И неожиданно рассмеялся, показав белые зубы, сверкнувшие в широкой щели рта.
— Зря вы прячетесь, принцесса Тамара! Ожерелье выдало вас! Вы убегаете из Гедонии!
— Это ложь! — испуганно крикнула черная дама. Но ее голос внезапно дрогнул и сломался, как ветка.
А человек за барьером будто не слышал ее:
— У нас есть ордер на ваш арест! Паспорт у вас поддельный. Это работа Ворка с Тигровой улочки!
Принцесса стояла черная и неподвижная. Густая вуаль скрывала все, что отражалось на ее лице. Были слышны лишь негромкие рыдания. Внезапно она сделала шаг к окну, прижала черные руки в черных перчатках к груди и горячо зашептала:
— Прошу, прошу вас, не выдавайте меня! Я дам вам все, что вы захотите! Это страшно — то, что они задумали сделать со мной там, внизу! Смилуйтесь надо мной! Отпустите меня на Л-7! Что вы хотите за это? Все, что у меня есть…
Принцесса высыпала содержимое черной сумочки. Среди драгоценностей сверкнула ее маленькая корона в форме звезды, на кончиках ее лучей виднелись огромные бриллианты.
— Хватит вам этого? — прошептала она и, словно боясь, что не хватит, отдернула вуаль и улыбнулась. Это был чисто женский жест… Попытка добавить к разбросанным драгоценностям еще одну, самую дорогую…
Невидимый Петр Брок сумел рассмотреть лицо принцессы вблизи. Оно было прекрасным. Огромные темно-голубые глаза, затененные длинными ресницами, цветом напоминающие небо в те минуты, когда наступают сумерки, подчеркивали дивную, экзотическую красоту. Губы, не слишком широкие, влекущие и страстные, разрывались улыбкой, словно спелый кровавый стручок, обнажая ряд фарфоровых семян. Возможно, ее дисгармоничное лицо было таким прекрасным, а большой рот столь соблазнительным лишь благодаря молодости.
Человек в окошке сгреб драгоценности и криво улыбнулся:
— Ладно, идите! Но от бога Мюллера вам не убежать! Он будет гнаться за вами от звезды к звезде…
— Отправьте меня на ту, что находится дальше всех, на самую последнюю…
— Последние наши станции — на звездах-гномах в созвездии 3-Б. Там не так уж плохо… Солнечная система там очень похожа на нашу, только в карманном издании… Солнышко в миллион раз меньше нашего. А планетки, которые танцуют вокруг него, — точная копия нашей Земли. На ЗБ-1 живут человечки, как две капли воды похожие на землян. Только ростом пониже… Каждый туземец легко помещается в дамской сумочке. Но они — еще гиганты по сравнению с крошками на соседнем шарике ЗБ-П. Такие же люди, как и мы, они не больше муравьев. А на ЗБ-Ш люди были обнаружены в пыли под микроскопом… Выбирайте себе любую из них…
— Давайте первую, если ничего другого не остается…
— Они послушные, интеллигентные куколки… вы там будете-жить словно в сказке.
— Но как мне скрыться, если он все же меня настигнет?
— Может, вас спасет кто-то с этой звезды лилипутов. Но со временем, когда вы с ними наиграетесь, они вам опротивят. Вот, пожалуйста, ваш билет.
— Итак, я стану принцессой гномов, — вздохнула она и исчезла за фиолетовыми складками портьеры.
Брок двинулся за ней, не отставая ни на шаг, сгорая от любопытства, так что у него даже запершило во рту.
XVII. Зал ожидания на пороге Вселенной — Бесполезные споры — „…всюду земля господня…” — Бархатный зал — Брок пытается спасти принцессу
Он оказался на другой стороне, но понял, что от разгадки тайны его отделяет длинный светлый коридор, который нужно пройти до конца, чтобы удовлетворить свое любопытство.
Белые лампочки излучают матовый свет, гулко раздаются шаги, возгласы перекрывают друг друга. Руки переселенцев оттягиваются чемоданами, которые с каждым шагом становятся все тяжелее. Наконец и этот путь пройден. Долгое, бесконечное ожидание. И вот медленно и неотвратимо, как крышка гроба, открываются тяжеловесные железные ворота. Гудящая толпа людей, которые буквально падают от усталости, поспешно бросается к зияющему отверстию. Последней в него проскальзывает принцесса, а за ней Петр Брок. Ворота за ними неумолимо и мягко закрываются.
Просторный зал заполнился людьми. Все как по команде сели на свои чемоданы.
— Я представлял себе это несколько иначе… — заметил художник, разочарованно оглядывая голые стены, словно отыскивая на них картины.
— Хоть бы скамейки поставили… — вздохнул миссионер, усевшийся на свои хрупкие вещи. — У меня там дароносица, чаши и кресты, завернутые в церковные облачения. Они могут сломаться, — сообщил он детективу.
А тот недоумевая посасывал трубку.
— Черт побери! И это зал ожидания на пороге Вселенной? Скорее напоминает приемную богадельни!
— Вот так всегда получается, — язвительно заметил напудренный юноша, — когда не выделяют тех, кто богат. Я всегда путешествовал только первым классом — и на подводных, и на обычных, и на космических кораблях. Я могу себе это позволить…
Он нервно передернул плечами и стряхнул пыль с рукава своего серого фрака, который задела старушка, пробиравшаяся в другой конец зала.
— И куда ты, старая, лезешь?
Беззубая старуха гордо вскинула седую голову. Ее волосы, спереди расчесанные на пробор, напоминали панцирные надкрылья летящего жука. На затылке у нее смешно топорщилась маленькая шапочка, завязанная под подбородком черной лентой.
— Я графиня Кокочин! — гордо заявила она и навела на дерзкого юношу золотой лорнет.
— О, простите, ваша светлость, я не предполагал… — преувеличенно низко поклонился молодой человек, с насмешливой вежливостью снимая белый цилиндр.
— Моя старость доставляет мне столько хлопот, — сказала, успокаиваясь, графиня.
— И куда вы изволите направляться?
— Я? На Л-70!
— Черт возьми! Звезда любви…
Старуха кокетливо стукнула его лорнетом.
— Ах, вы проказник! Звезда молодости, а не любви… Я лечу за молодостью. Далеко это?
— Двадцать мюлеренов… Не знаю, доживете ли вы до конца путешествия? — со злорадством сказал Лас Абела, бывший миллионер.
— Но ведь мне сказали, что путешествие продлится лишь трое суток…
— Может быть, — согласился Лас Абела, — но не забывайте, что в других Галактиках время другое и люди стареют не так, как под нашим солнцем…
— Везде мир господен! — включился в разговор миссионер, — если на то будет его воля, вы умрете с крестом! Я везу его с собой. У меня есть и священное масло для последнего помазания. Так что не беспокойтесь, — добавил он.
— А я вас в гробу надушу… — сказал парикмахер и нажал на грушу пульверизатора. Терпкий, экзотический запах защекотал пересохшие носоглотки.
