— Катя, — слышу за спиной голос Андрея и чуть не роняю телефон из рук.

Сначала я поднимаю глаза на подругу, а потом нехотя оборачиваюсь к одногруппнику. Он присаживается на парту рядом с нами, скидывая на неё рюкзак, и молчит. Ну уж нет, я первая разговор не начну. Приходится вскинуть брови, чтобы намекнуть ему на это.

— Нам нужно разделить работу, чтобы было проще сделать доклад, — начинает Андрея, а мне уже противно его слушать. Время ещё есть, а он хочет, чтобы мы прямо сейчас уселись за это супер-задание.

— У нас ещё куча времени, — бросаю ему я, забирая с парты свою сумку. — Мне сейчас не до доклада.

— А когда ты хочешь его делать? — Андрей хмурится. — В ночь перед парой?

— Именно.

— Я понимаю, что ты привыкла делать всё с горящим задом в последний момент, но…

— Извини, что я не молюсь на учёбу, как ты, — вырывается у меня.

Он открывает рот, чтобы сказать что-то ещё, но в наш разговор встревает Вика:

— Нам нужно идти. Может, вы потом всё обсудите?

— Если ты такой умный, делай доклад сам, — я разворачиваюсь на каблуках и собираюсь уйти.

Андрей хватает меня за запястье. Прикусываю щёку изнутри и молча выдёргиваю руку, глядя на него.

— От этого доклада зависит не только твоя оценка, но и моя, — объясняет он. — Давай мы немного забудем о наших разногласиях и просто сделаем работу?

— Ну вот сделай её сам, — натянуто улыбаюсь. — Ты же любишь всё решать сам.

Наконец-то ухожу. Вика догоняет меня только в коридоре и уже собирается подняться на третий этаж, но я её останавливаю.

— Я поеду домой, — устало объясняю ей, поправляя сумку в руке. — Боюсь, если я останусь, что случится что-нибудь ещё.

— Что-то произошло? — взволнованно спрашивает подруга, возвращаясь ко мне вниз.

— Помимо нашего отличника? — я усмехаюсь. — Я была в деканате. Нужно срочно закрывать долги.

— Ну время ещё есть.

— Я бы так не сказала, — у меня вырывается тяжёлый вздох. — Первая пересдача меньше, чем через две недели. Да и на остальные не так много времени.

— И поэтому ты решила снова прогуливать? — Вика складывает руки на груди и слегка приподнимает брови.

Она права, но толку от меня сейчас не будет. Отвечать я не смогу и буду сидеть на паре мёртвым грузом. Я заглядываю в глаза подруги, пытаясь найти в них понимание. И нахожу. Вика вздыхает и всё же обнимает меня на прощание.

— Не грузись, всё будет хорошо, — пытается поддержать она.

Киваю и выдавливаю улыбку. Подруга, хоть и молчит, но замечает это. Мы расходимся около лестницы: она поднимается наверх, а я быстрым шагом выхожу на улицу.

Свежий воздух сразу проникает в лёгкие. Делаю глубокий вдох, смотрю на небо. Белые облака бегут, кажется, на север. С дерева прямо мне под ноги падает большой жёлтый лист. От лета осталось лишь тепло, но скоро не будет и его. Я поправляю сумку и ухожу вперёд по дороге. Лучшим лекарством сейчас будет мягкая кровать, сериал и пачка чипсов.

Дни идут слишком быстро, а вот подготовка к пересдачам — нет. Я судорожно читаю файлы с прошлого курса, чтобы запомнить хоть что-то, но выходит плохо. Может, мне просто не дано? Хотя когда-то уже учила всё это. Перед поступлением я знала историю почти идеально. До сих пор не могу понять, что произошло потом. Словно вся информация безвозвратно удалилась из мозга. А ведь я мечтала стать историком, закончить бакалавриат, потом магистратуру, поступить в аспирантуру. Сейчас это даже звучит смешно. Почему мне не могут просто отдать диплом за красивые глазки?

Я перекатываюсь с одного бока на другой, вглядываясь в готовые билеты на телефоне. Их не так уж и много. Всего тридцать. Но содержание кажется неподъёмным. Какова вероятность, что мне попадётся первый вопрос? Его я на троечку точно вытяну. Ох, слышали бы это мои родители. Их старшая дочь — гордость семьи, почти отличница — скатилась до оценок «удовлетворительно» ещё на первом курсе. Иногда становится так стыдно от этого, но быстро понимаю, что самой мне глубоко наплевать на цифры в дипломе. Лишь бы он был. Солнце светит прямо в окно, отчего слепит глаза, но я снова пытаюсь вернуться к учёбе. Читаю уже пятый билет, но мыслях крутится совсем другое.

Сегодня пара с Даниилом Александровичем. Снова. Идти совсем не хочется, но я помню его угрозы. Возомнил из себя профессора и сидит довольный. Интересно, он в жизни такой же противный?

Найти его профиль в социальных сетях оказывается очень простой задачей. Несколько моих одногруппников уже добавились к нему в друзья, и Андрей в их числе. Сжимаю челюсть. Вот подлиза! Фотографий у Даниила Александровича немного. В основном они сделаны на разных конференциях. У него вообще есть другая одежда, кроме костюмов с галстуками? Листаю дальше и натыкаюсь на фото из спортивного зала. Так вот что скрывается под белоснежными рубашками! Руки Даниила Александровича покрыты татуировками, но я не могу разглядеть, что на них изображено. Не такой уж он и правильный. Приближаю, чтобы рассмотреть. Спортивная майка мало что скрывает, поэтому напряжённые мышцы видно сразу. Гляжу на это пару секунд, а потом резко выхожу с его профиля, отбрасывая телефон на кровать. Не на что там смотреть. Он самовлюблённый наглец, который точно подпортит мне жизнь. Точнее, уже подпортил.

Снова смотрю на экран. Пора собираться и отправляться навстречу унижениям. Нехотя поднимаюсь, неаккуратно запихиваю ноги в мягкие серые тапочки и выхожу из комнаты. Наша квартира не отличается современным ремонтом, но за такую цену жильё приемлемое. Бледные обои где-то уже отошли от стены. Мы всё собираемся их приклеить, но никак не можем выделить время. С кухни слышится грохот посуды, а затем ругань. Юля снова готовит не в духе.

— Что случилось? — спрашиваю у соседки, заглядывая к ней.

Её чёрные волосы небрежно собраны в пучок так, что несколько прядей торчит в разные стороны. На лице серая глиняная маска, а в руках кастрюля.

— Хочу сварить суп, — Юля поднимает на меня глаза. — Тебе разве не нужно собираться?

— Нужно, — я расстроено выпячиваю нижнюю губу и, подойдя к холодильнику, заглядываю в него. — Это твоя шоколадка?

— Да.

— Я возьму? Буду домой возвращаться, куплю тебе новую.

Юля закатывает глаза, потом задумывается, но в это время я уже открываю упаковку.

— Купишь две, — строго проговаривает она, а потом тихо смеётся.

— Хорошо, — отвечаю ей с набитым ртом и захожу в ванную.

Собираться приходится быстро. Даниил Александрович очень уж просил не опаздывать на его семинары. Проще вообще не прийти, чем не опоздать. Уже собираюсь обуваться, но смотрюсь в зеркало в прихожей. Эта кофта не подходит. Нужно что-нибудь другое. Бросаю сумку на пол и бегу обратно в комнату, чтобы переодеться. Ну почему нельзя было подумать об этом раньше?

За новую рубашку я расплатилась небольшой пробежкой за автобусом, в котором даже получается сесть. В небе стягиваются серые тучи. Где-то вдалеке сверкает молния. Надеюсь, я успею добраться до университета раньше, чем пойдёт дождь. Но мои надежды быстро разбиваются, когда на окно падает первая капля, а за ней вторая и третья. Видимо, мне суждено сегодня промокнуть.

Автобус останавливается на нужной мне остановки, а я выбегаю из него так быстро, насколько могу. До корпуса идти минут пять, но стоит поторопиться. От укладки уже не осталось и следа. Захожу в здание. Ноги в мокрых кроссовках неприятно хлюпают. Но я здесь не одна такая. Куча промокших студентов снуёт по первому этажу, пытаясь сделать хоть что-то со своим внешним видом, и я не исключение. Протискиваюсь к большому зеркалу и оглядываю себя. С волос ещё капает дождевая вода, тушь слегка отпечаталась под глазами. Пытаюсь вытереть её пальцем, но быстро бросаю эту затею, глядя на время.

Минута до пары. Ноги быстро шагают по мраморному полу, а я молюсь, лишь бы успеть раньше Даниила Александровича. Стоит попробовать поиграть по его правилам, вдруг всё наладится.