Я хмурю брови, глядя на него. Это уже хамство. Обхожу наглеца, выкидываю остатки кофе в мусорку рядом с ним, и отправляюсь к нужной аудитории, даже не оглядываясь. В голове всё перемешалось. Стыд и вина за причинённый ущерб разгоняют каплю злости, что ударила по моему сознанию от его выходки. Открываю дверь и захожу в уже заполненное одногруппниками помещение. Преподавателя ещё нет. Видимо, открыл нам аудиторию и ушёл куда-то. Мне же лучше.
Падаю на стул рядом с Виком и громко выдыхаю, уже собираясь начать свой рассказ, но подруга успевает опередить меня.
— Ты не поверишь, кто наш препод, — шёпотом проговаривает она. — Это тот…
Вика замолкает, как только слышится хлопок двери. Я поворачиваюсь.
— Итак, я взял ваш список, — разносится голос преподавателя по аудитории.
Нет, нет, нет. Этого не может быть. Я съезжаю вниз по стулу и пытаюсь хоть как-то спрятаться за спинами одногруппников. Лишь бы не встретиться с ним взглядами. Тот самый наглец из кофейни подходит к своему столу и поправляет пиджак, которого до этого на нём не было. Видимо, скрывает под ним следы нашей встречи. Я смотрю на подругу.
— Вик, я останусь без допуска.
— Да ладно. Подумаешь, немного поругались вчера, — также тихо отвечает она, отмахиваясь.
Решаю промолчать.
— Начнём с переклички, а потом я расскажу о том, как будут проходить наши семинары, — чётко проговаривает преподаватель, заглядывая в список группы. — Алфеева Катерина.
Он оглядывает аудиторию, пытаясь найти меня. Вот и пришёл мой конец. Я поднимаю руку, но продолжаю прятать лицо. Преподаватель делает несколько шагов в сторону, и мы встречаемся взглядами. В тёмных глазах промелькает что-то нехорошее, а его губы изгибаются в ухмылке. Можно прощаться с допуском к экзамену. Да лучше сразу отчислиться.
— Катерина, почему вы опоздали? — издевательски спрашивает он.
— Попала в пробку, — выпаливаю первое, что приходит в голову и только потом осознаю свою фатальную ошибку.
— А кофе вам прямо в пробке продали?
Вся группа оборачивается на меня, Вика удивлённо вскидывает брови, а я пытаюсь придумать хоть что-то. Внутри всё кипит от возмущения. Конечно, сама виновата, но он в открытую насмехается надо мной. Чувствую, как горят щёки.
— Раз уж вы всё пропустили, я повторюсь, — преподаватель снова усмехается. — Меня зовут Даниил Александрович. В этом семестре семинары по Истории России у вас буду вести я. И постарайтесь больше не опаздывать. Если преподаватель молодой, то это ещё не значит, что он окажется мальчиком-зубрилкой, который будет сам вас бояться.
У меня замирает сердце. В голове всплывает вчерашний разговор с Викой в кофейне. Даниил Александрович же тоже был там! Всё слышал. Да он точь-в-точь повторил мои слова…
Я нервно сглатываю, а Даниил Александрович продолжает называть фамилии. Вика тоже пытается спрятаться и ей везёт больше. На неё даже внимания толком не обращают. Внутри всё сжимается от стыда. Я буквально похоронила свою возможность закрыть сессию нормально и сделала это ещё до первой пары.
— Я облила его кофем, — шепотом рассказываю Вике, немного наклонившись к ней. — Когда бежала на пару.
— Серьёзно? — спрашивает она чуть громче, чем следовало бы.
Даниил Александрович останавливает перекличку и смотрит на нас. Наши взгляды снова пересекаются, и по его глазам я понимаю, что лучше закрыть рот прямо сейчас.
— У нас будет два семинара в неделю, домашнее задания я буду отправлять старосте, а вам советую готовиться, — чётко проговаривает преподаватель, опускаясь на свой стул. — На сегодня я ничего не задавал, поэтому повторим то, на чём вы остановились в прошлом семестре.
Даниил Александрович снова опускает глаза на список, но очень быстро переводит взгляд на меня. Внутри всё сжимается. Он же не станет спрашивать меня насильно, а руку я не поднимала.
— Катерина, начнём с вас, — преподаватель откидывается на спинку, складывая руки на груди.
Всё понятно, теперь он будет мне мстить.
— Чем закончилось правление Павла I?
— Его смертью, — уверенно отвечаю. И не соврала ведь.
— А конкретнее?
Вопрос элементарный. Я же знаю. Или знала. Складываю руки в замок на столе, чувствую, как потеют ладони. Нужно что-то сказать, тишина слишком затянулась.
— Вы будете отвечать? — настаивает Даниил Александрович. Он снова усмехается.
Если я продолжу молчать, то опозорюсь ещё сильнее. В голове крутятся воспоминания прошлых семестров, школы. Пытаюсь заставить шестерёнки своего мозга двигаться быстрее, и ответ наконец-то выплывает на поверхность сознания:
— Его убили заговорщики.
— Ура, — преподаватель тихо смеётся. — Это вы знаете, уже хорошо.
Да уж, показала себя с лучшей стороны. Одногруппники хихикают и смотрят на меня. Почему он не спросил желающих?
— А назовёте организаторов заговора?
Хуже уже просто некуда. Рефлекторно тянусь в телефону, надеясь найти хоть что-то, спрятав его за спиной одногруппника, но Даниил Александрович встаёт. Своими широкими шагами он быстро оказывается рядом. Я замираю. Сердце бьётся о грудную клетку с такой силой, что мне слышно его стук. В ушах начинает звенеть. Нужно собрать себя в кучу. Всегда выкручивалась и тут смогу.
— Его подчиненные, — отвечаю с максимальной уверенностью, на которую сейчас способна, а потом прикусываю губу, чтобы унять дрожь.
И почему я его так боюсь? На экзамене у самого страшного преподавателя меня так в жар не бросало, а сейчас хочется окунуться в ледяную ванну.
— Неплохо, — снова слышу его усмешку.
Может, Даниилу Александровичу просто нравится издеваться над студентами? А я отличный кандидат для этого. В кофейне нагрубила, кофем облила.
— Ладно, — преподаватель шумно выдыхает и наконец-то отходит от меня.
Расслабляю плечи. Ритм сердца тоже потихоньку восстанавливается, хотя я всё ещё боюсь сталкиваться с ним взглядами. Хочется уйти, но пара только началась.
Даниил Александрович продолжает свой опрос. Вика наклоняется к моему уху и что-то шепчет, только вот я ничего не могу разобрать, поэтому поворачиваюсь к ней и переспрашиваю.
— Извинись перед ним после пары, — тихо повторяет подруга.
— По-твоему, я ещё не достаточно настрадалась?
— Это может помочь.
Я тяжело выдыхаю и перевожу глаза на преподавателя. Он смотрит на Оксану, что так увлечённо рассказывает про политику Павла I. Она активно жестикулирует, словно подтверждает этим свои же слова. Даниил Александрович периодически кивает, соглашаясь с ней, а потом переходит к первой парте, где уже спрашивает Олега. Главное, что меня не трогает. Я откидываюсь на спинку стула, стараюсь расслабиться, но сердце всё еще сжимается, когда прокручиваю в мыслях минуты своего позора.
Даниил Александрович же ведёт себя спокойно. Он уверенно расхаживает по аудитории, вежливо ведёт себя со всеми студентами, кроме меня. Строгость в его голосе пропала, но речь такая же чёткая и размеренная. Белые рукава рубашки выглядывают из-под пиджака. Он проводит рукой по волосам, слушая очередную тираду про Павла I. Неужели нельзя уже сменить тему? Хочется выйти из аудитории и пройтись по коридору, чтобы окончательно успокоиться, но это привлечёт ко мне лишнее внимание.
— Ладно, давайте немного передохнём, — Даниил Александрович еле заметно улыбается, возвращаясь к своему столу. — Вопрос очень простой. С каким цветом у вас ассоциируется Павел I и почему?
Несколько человек поднимает руку. Преподаватель не спеша осматривает их, а потом останавливает свой взгляд на мне. Нет, только не это. Снова.
— Катерина, может попробуете? — Даниил Александрович слегка наклоняет голову набок. Мне показалось, или он снова усмехается?
Я выпрямляю спину. Мозг судорожно начинает работать, придумывая ответ. Что это за вопрос такой?
— Красный, — кое-как выдавливаю из себя, наконец-то решившись посмотреть в его глаза.
— Почему же?
— Потому что его убили.
Очень банальный ответ на не совсем банальный вопрос. Теперь он точно усмехается. Даниил Александрович медленно кивает и больше ничего не говорит, лишь берёт со стола телефон и смотрит на время. Когда уже этот семинар закончится?
