Входная дверь кофейни хлопает. Поднимаю голову и замечаю Вику, но она не спешит подходить ко мне. Сначала здоровается с компанией девушек, что так активно обсуждали меня. Подруга задерживается с ними и о чём-то разговаривает. Вижу, как хмурятся её брови, и по лицу замечаю, что она пытается что-то объяснить. Неужели они решили и её передать сплетню? Ну тогда не удивительно, если о нас уже знает весь университет. Вика качает головой, а потом направляется ко мне. Ловлю ей обеспокоенный взгляд и упираюсь руками в стойку, чуть перегибаясь через неё, чтобы оказаться ближе к подруге.

— Ты можешь мне рассказать, что происходит? — тихо спрашиваю я, указывая взглядом на сплетниц-второкурсниц.

— Ты только не переживай, — Вика тяжело вздыхает. — Но они начали мне рассказывать про тебя и какого-то препода.

— Боже, — протягиваю я, прикрывая глаза. — Неужели уже все об этом знают?

— Не уверена, что все, — она опускает взгляд. — Но, кажется, это стало главной новостью универа. Только не паникуй. Я им сказала, что у вас с ним ничего нет и что это только слухи.

— И они тебе поверили? — с надеждой спрашиваю я, но по глазам подруги вижу, что ответ не совсем порадует меня.

— Вряд ли, — она качает головой. — Всё уже обросло такими подробностями, что тебе лучше не знать.

— Рассказывай, — сердце сжимается с такой силой, что в груди начинает болеть. — Нужно подготовиться к худшего.

— Говорят, что мы с ним прям на кафедре…

— Что? — прикрикиваю я, но потом затихаю. — Ну мы целовались только. Ничего больше.

— Да все уже сами начинают додумывать, — Вика кладёт руки на стойку. — Ещё и долги, оказывается, ты так закрываешь.

Я перевожу взгляд на слишком любопытную компанию и хмурюсь. Как вообще можно было такое придумать? Пальцы начинают дрожать ещё сильнее. Чувствую, что ноги уже еле держат. Смотрю на Вику. Вижу, как искренне она переживает, но уже никто ничего не сможет с этим сделать. Процесс запущен. Сплетня разнесётся по всему университету и обрастёт такими подробностями, о которых даже думать страшно. Наверное, мне остаётся только смириться.

— Предупреди Даниила Александровича, — советует подруга. — Если, конечно, до него это ещё не дошло.

— А что я ему скажу? Что нас спалили, и в этом виновата я?

— Не надо винить себя, — Вика осторожно накрывает мою руку своей, пытаясь поддержать. — Просто скажи, что о вас узнали и уже пошли слухи. Он должен быть готов к этому.

— Он убьёт меня, — совсем тихо говорю я.

— Да почему? Он виноват даже больше, чем ты.

— Вик, ты не понимаешь. Даниил Александрович слишком любит свою работу и, если я стану причиной, по которой он её потеряет, то он мне этого никогда не простит.

— Ну тогда ему нужно было подумать об этом до того, как заводить какие-то отношения со студенткой, — закатывает глаза подруга. — И вообще, я посмотрела в интернете. В нашей стране это не противозаконно. Да, деканату это не понравиться, но из-за этого его уволить не смогут. Просто подпортится репутация.

— За что мне это всё? — спрашиваю я, не ожидая никакого ответа, и закрываю лицо ладонями. — Нужно что-то придумать.

— Что? — Вика удивлённо вскидывает брови.

— Пока не знаю, — тихо выдыхаю.

Все студенты в кофейне постепенно расходятся. Пара совсем скоро начнётся. Подруга смотрит на время, а потом переводит взгляд на меня и говорит:

— Мне нужно идти. Напиши Даниилу Александровичу или позвони. Может, вы вместе что-то придумаете.

Она уходит, и я остаюсь наедине с единственным посетителем, который уже пьёт кофе за своим столиком. Усаживаюсь на стул, откидываюсь на спинку и смотрю в окно. Что может остановить эту сплетню или оправдать нас? В голову ничего не приходит, кроме…

В эту же секунду замечаю, как из университета выходит Даниил Александрович. Он на ходу застёгивает своё чёрное пальто и переходит дорогу. Может, уже всё узнал и идёт ко мне, чтобы разобраться с этим? Преподаватель смотрит прямо в окно кофейни, а потом проходит мимо. Нет, он бы точно зашёл, если бы что-то узнал. Я должна не впутывать его в это и разобраться сама.

Идея мне пришла мне в голову ещё минут пятнадцать назад, но воплотить её в жизнь слишком трудно. Что может остановить сплетни? Другие сплетни. Решение кажется логичным, только вот не знаю, что с ним делать. Пустить слух о том, что я встречаюсь с кем-то? Это будет очень сложно. Нужно найти подходящего кандидата, который сможет подтвердить эту легенду. Кто может согласиться на такое? В мыслях всплывает только одно имя. Андрей. Нет, это глупо. Наша дружба закончилась ещё несколько месяцев назад, но всё же это единственный парень в университете, которому я доверяю. Согласится ли он? Что-то внутри меня подсказывает, что да. Нет, нужно придумать другой план. Этот выглядит не таким надёжным и слишком глупым, чтобы в это кто-то поверил.

Но время идёт. На перерывах между парами в кофейню снова заходят студенты и, кажется, тоже перешёптываются, поглядывая на меня. Или это уже паранойя? Стараюсь не думать о них и выполнять свою работу, хотя отвлекаться получается с трудом. После очередных косых взглядов бросаю тряпку, которой протирала стойку, и хватаю телефон. Это нужно срочно прекратить. Пальцы мелко дрожат, а нога отбивает тревожный ритм об пол. Усаживаюсь на свой стул и всё же пишу Андрею:

«Привет, ты занят сегодня вечером? Мне нужна помощь»

Обеспокоенный ответ приходит молниеносно. Думаю, он понимает, что ситуация критична настолько, что мне приходится обратиться к нему, поэтому быстро соглашается встретиться после работы. Андрей пытается узнать, что случилось, но я очень прошу его подождать. Такое нельзя обсуждать в сообщениях.

Пожалею ли я об этом? Возможно, но другого выбора не вижу. Какими бы не были у нас натянутыми отношения, он всё равно согласится помочь мне в сложной ситуации. В этом я почему-то до сих пор уверена.

Кажется, что смена тянется очень медленно. Пытаюсь отвлекаться на всё, что угодно: несколько раз протираю стойку, кофемашину и столики, а потом мою полы. Людей как назло нет. Где же та запара, когда она так нужна?

Когда рабочий день наконец-то приближается к концу, моё сердце сжимается от волнения. Сотни переживаний лезут в голову и не дают мне от них отбиться. Поможет ли мне этот план? Согласится ли Андрей? Дошла ли новость в деканат? Последнее меня тревожило больше всего. Даниил Александрович молчит, поэтому, скорее всего, он всё ещё ни о чём не знает, но как эта сплетня не дошла до него? Может, преподаватель тоже решил разобраться с этим самостоятельно?

Когда уже собираю вещи, замечаю в окне Андрея. На улице уже давно темно. Солнце село ещё пару часов назад, поэтому тротуар и дорогу освещают только яркие фонари. Андрей стоит под одним из них, уткнувшись носом в ворот куртки и смотря себе под ноги. Кажется, он тоже волнуется. Быстро хватаю сумку, вешаю фартук в кладовке и выхожу из кафейни, закрывая дверь на ключ.

— Привет, — здороваюсь я, обернувшись наконец к одногруппнику. — Ты тут не замёрз?

— Нет, — тут же отвечает он. — Что случилось?

— Только не пугайся, пожалуйста, но у меня есть странная просьба.

Брови Андрея удивлённо поднимаются. Он вытаскивает руки из карманов и подходит ближе.

— Это как-то связано с тобой и Даниилом Александровичем?

Я замираю. Сердце останавливается на секунду. Он уже знает? Стоит ли говорить ему правду? Конечно, нет. Скажу, что это просто придуманная сплетня, которая теперь портит мне жизнь.

— Типа того, — сжимаю губы.

— Это правда? Вы с ним… — Андрей не решается договорить, но я его прекрасно понимаю и без этого.

— Нет, ты что? — резко и слегка громче, чем нужно, отвечаю я. — Просто кто-то придумал это, чтобы подпортить мне жизнь.

— Слава богу, — он облегчённо выдыхает. — А как я могу тебе помочь?

— Обещай, что не будешь говорить, что это плохая идея, — прошу я, заглядывая в глаза бывшего друга.

Андрей не спешит отвечать. Он осматривает меня с ног до головы, потом чешет затылок и вскидывает брови, как бы прося меня продолжать.