– Здравствуй, сын…

– Что вы здесь делаете?! – грубо перебил он отца.

– Ты, конечно, извини, но мы не должны спрашивать разрешения! – язвительно вклинилась Алла Борисовна.

– Еще как должны! – рявкнул Женя. – Это моя квартира, а вы здесь нежеланные гости!

Она буквально на глазах покрылась пятнами и отбила:

– Эту квартиру подарил тебе отец, неблагодарный щенок!

– Да? – вкрадчиво спросил любимый с налетом стали в голосе. – Тогда забери ее нахрен, папа, если думаешь, что можешь заявляться сюда, когда тебе вздумается!

– Нет, ты слышал?! Кого мы вырастили, Миша…

– Да замолчи же, твою мать! – неожиданно повысил голос Михаил Антонович. Затем обратился к сыну: – Ты прав, Женя, мы не должны были приходить без предупреждения. Но случилась ситуация, которую нам стоит безотлагательно обсудить!

Женя склонил голову набок.

– Ситуация? Это ты о Марине что ли? Тогда это не обсуждается!

Я продолжала прятаться за широкой спиной Жени, украдкой выглядывая из-за его плеча. Поэтому видела, как его отец медленно набрал в легкие воздуха, прежде чем попросил:

– Марина, выйди, пожалуйста! Мне нужно поговорить с сыном.

Я высунулась из-за спины любимого, но он тут же шагнул следом, чтобы закрыть меня от внимания родителей

– Ты слышал меня?! – с наездом воскликнул. – Разговора не будет! Марина – моя девушка, это все, что вам нужно знать. А если что-то сказать хочешь, говори при ней!

Обстановка накалилась до предела. Я не знала куда деться и вся тряслась, цепляясь за мужскую куртку.

– Что ж. Если ты настаиваешь... Пусть слушает.

А мне как-то сразу захотелось зажать уши. Интуиция билась в конвульсиях от плохого предчувствия.

– Начну с того, что к этой девушке у меня нет претензий. И я вовсе не сомневаюсь в том, что она хорошая и достойная! Но ей придется понять, что разделения в обществе существуют неспроста. Хотя ответственность за эту ситуацию целиком и полностью лежит на тебе, сын! Ты должен был подумать, как твои решения могут отразиться на нашей семье. Ты! Потому что быть сыном губернатора – не просто статус. Это обязанность, репутация и честь, которую нужно безукоризненно блюсти! Быть эгоистом и слепо следовать своим желаниям просто недопустимо…

– Господи, Миша, хватит с ним нянчиться! – вдруг всколыхнулась Алла Борисовна. – Он уже давно не мальчик, и прекрасно понимает, что журналисты следят за каждым твоим шагом! И очень скоро они будут с извращенным удовольствием смаковать новость о том, что сын губернатора в отношениях с прислугой! Думаешь, только мы пострадаем? Твоя драгоценная подружка тоже отхватит сполна, будь уверен, – с мстительным задором заявила она. – Ведь они перевернут все! Будут разогревать инфоповод любыми способами, утверждать, что этой девчонке нужны только деньги и грязная слава! Хотя, возможно так и есть, кто знает?

Сжав кулаки, Женька вдруг подался в сторону матери. Я еле успела поймать его за руку.

– Еще одно слово и я вышвырну тебя из этой квартиры! – рявкнул он железным тоном.

– Сын! Следи за словами!

– Нет, я не позволю ни тебе, ни ей оскорблять Марину! Если это все, что ты хотел сказать – больше не трать время. Журналисты, репутация – да мне, блять, плевать! Вы сейчас можете городить любую дичь лишь бы настроить меня против, но я имею свою голову на плечах и идиотизмом никогда не отличался!

– Вот именно, ты – умный мальчик! – воскликнул Михаил Антонович. – И должен понять, что мы пытаемся уберечь тебя от ошибок! Не сейчас, но в будущем ты неизбежно поймешь это.

– Марина – не ошибка, а мой выбор, – отчеканил Женя в ответ. – Так уважайте его! А понадобится ваше мнение, я сам спрошу!

– Женя, ты толкаешь нас на крайние меры, – угрожающе вытолкнула его мать. – Вы не будете вместе! Я сделаю все для этого.

Он качнул головой и предостерегающе усмехнулся.

– Я уже слышал, эти отчаянные грозные вопли, мама. Что ж… Я вас выслушал, теперь моя очередь говорить! За репутацию нашей семьи печетесь? Окей. Гарантирую, я ее просто уничтожу, если вы хоть как-то попробуете навредить Марине! И эту девочку, которая недостойна быть с сыном губернатора, вы будете вспоминать с тоской и глубоким сожалением. Я начну творить такую мерзость, что каждая собака в городе будет шарахаться от вас! Не побрезгую ничем, уверяю. А потом просто уйду со всех радаров, оставляя вам разгребать дерьмо, которое натворил. Вы не найдете меня даже с гребаными связями! Хорошо подумайте, стоит ли оно того?

– Да ты… Ты…

– Тихо, – перебил жену Михаил Анатольевич.

Он выдержал паузу, прежде чем снова заговорил, и я почти не дышала все это время.

– Значит, так. Сегодня из нашего разговора ничего хорошего не выйдет. Но следующего может не случиться, поэтому я прошу тебя, Женя, вынести из моих слов нужную суть! Я в свою очередь тоже обдумаю то, что ты сказал, – пообещал его отец. – На этом все!

– Миша?! – возмутилась Алла Борисовна.

– Я сказал, разговор окончен. Мы уходим!

Он взял жену под локоть и подтолкнул ее в сторону двери. Женя продолжал прятать меня за спиной, но Алла Борисовна все равно встретилась с моим взглядом.

– Добилась все-таки своего! Мерзкая девчонка…

Любимый внезапно кинулся к ней. Отец за малым его не остановил.

– Пошла вон! – взревел Женька. – Ты мизинца ее не стоишь, слышишь?!

Его мать встала, как вкопанная – Михаилу Анатольевичу пришлось практически насильно ее уводить.

– Нет, ты можешь сдаваться! Но я не сдамся!..

Как только голоса Жениных родителей отрезала закрывшаяся входная дверь, он повернулся ко мне и мы одновременно кинулись друг другу в объятия. Я уткнулась в крепкую грудь, стесняясь вырвавшихся слез.

– Т-ш-ш… Ну все, малыш, они ушли!

Любимый подхватил меня и усадил на столешницу. Взял мое лицо в ладони и начал покрывать его поцелуями, собирая губами соленые капли.

– Все хорошо, слышишь?..

Ничего хорошего не было в этой ужасной ситуации. Грудь ходуном ходила, руки дрожали, сердце вылетало от эмоций.

– Я з-знала, ч-что так будет…

– Я сказал, успокойся! – с нажимом велел Женя. – Я никогда от тебя не откажусь. И никому тебя не отдам, ясно?! Услышь меня, в конце концов.

– Женя, я т-так тебя люблю… – выдохнула с отчаянием в голосе. – Но ведь это твои родители! Я… чувствую себя просто ужасно. Ведь ты из-за меня с ними ссоришься!..

Он стер пальцем сбежавшую слезинку на моей щеке и проникновенно сказал:

– А я тебя вот за это люблю. За доброту твою и искренность! Не надо плакать и тем более винить себя. Думаешь, раньше у нас не было повода ругаться? Быть сыном губернатора это не честь, а чертово клеймо! Ты многого не знаешь, глупенькая… Я, конечно, не перестану считать их своими родителями, но им придется понять, что мной не получиться манипулировать.

Он вновь прижал меня к себе, зарываясь пальцами волосы. А я никак не могла успокоиться… Пульс молотил по вискам, тело охватывало жаром от жалящих мыслей. Пока мне очень трудно было верить в хорошее. Практически невозможно после того, что произошло! Даже если Женя будет отчаянно отстаивать свой выбор, кто гарантирует, что завтра, его родители не придумают что-нибудь еще? И сколько еще мы так продержимся?

Прямо возникло острое ощущение, что над нами навис дамоклов меч, ведь его воинственная мать не успокоится. Даже невольно подумалось, а не она ли организовала этот холодный прием в магазине, куда я пришла стажироваться?..

Божечки. Страшно было думать, что будет завтра…

Марина

Год спустя…

Телефон, оставленный где-то на кухне, разрывался от звонка уже, наверное, в десятый раз. Наконец я вышла из ванной и поспешила на звук.

– Марина, блин, это что за выходки?! – заголосила Света мне в ухо, не давая что-либо сказать. – Ты куда пропала?!

– Извини… Я уже выезжаю!

– Где ты?!

– Я… Дома еще.