– Есть хочу – ужас! – призналась со вздохом. С утра ведь кусок в горло не лез. – Сейчас я заказ сделаю, и ты мне расскажешь, почему сияешь как новенький унитаз.

Но Линка не утерпела:

– Я – беременна.

Я зависла. Выронила меню и недоуменно уставилась на нее.

– Что?..

Она зажевала губу, продолжая ждать моей дальнейшей реакции.

– А… мне тебя поздравить? Или посочувствовать?..

– Мы решили оставить ребенка, – ответила подруга, взволнованно улыбаясь.

– Ого… Блин… Ну ничего себе вы даете!

Я поднялась, и она тоже встала. Растерянно обняла ее, пребывая в глубоком шоке. Легче не стало, даже когда Полина в подробностях рассказала, что этот залет – случайность, и что она очень боялась реакции Миши, однако он отрицательно отнесся к идее аборта. Да и подруга, как оказалось, тоже хотела оставить беременность.

Дожевывая пасту с копченостями, я тщательно подбирала в голове слова, чтобы подбодрить Лину и чтобы это не выглядело фальшиво. Нет, я, конечно, была рада за ребят, но забеременеть на втором курсе?.. Подруга либо не осознавала, либо совсем не переживала по поводу того, что ей придется взять академ и значительно отстать от сокурсников. И наши пути, получается, неизбежно разойдутся. Это не могло не удручать... Радость – последняя эмоция, которую я могла бы испытывать при таком сценарии.

– Значит, вы поженитесь? – наконец спросила я озабоченным тоном, промокнув губы салфеткой.

Линка задумалась и неуверенно ответила:

– Ну… мы пока не обсуждали этот вопрос.

– По-моему самое время. Пока животик не вырос, – подмигнула я игриво.

Она улыбнулась и пожала плечами. Конечно, сейчас – на волне эйфории – ее не особо заботили какие-то формальности. Или же подруга просто чувствовала себя уверенно рядом с Мишей и, неважно, в каком статусе они находились.

– Но если что ты будешь моей свидетельницей! – бодро заявила Линка.

– Куда ж мне деваться…

Я театрально закатила глаза, и мы обе захохотали. Между тем внутри меня осела и закрепилась грусть, которую я не показала. И она не отпускала все пары. После разговора в кафе я прямо никак не могла прийти в себя. Беременность, свадьба… Время сразу показалось таким быстротечным. Будто вот-вот и Линка должна была уйти с моих радаров!

Может, это эгоистично, но я не могла нормально порадоваться за подругу, понимая, что третий курс уже будет без нее. Полина была моей самой близкой подругой, не только в универе, но и в жизни. И мне не хотелось отпускать ее.

На стажировку я пришла без особого настроя, в связи с последними событиями, но постаралась выложиться по полной, с чувством ответственности, как и на всех прошлых должностях. Однако администратор магазина – молоденькая брюнетка с веснушками на лице, одетая в стильный брючный костюм, не особо это оценила. То и дело косо на меня поглядывала. А еще постоянно корректировала мои действия, сопровождая это милой улыбкой: как говорить, как стоять, как дышать, как смотреть, блин, с какой стороны подходить к покупателю…

Я исполняла на сто процентов, и один фиг осталось чувство, что администраторша всем недовольна. Кроме этого факта, меня не оставляло ощущение, что другие продавцы-консультанты бросают в мою сторону неприятные оценивающие взгляды. То ли место было таким, то ли я лицом не вышла, но никто из коллег не попытался как-то со мной подружиться или хоть чуточку помочь.

Даже мысль промелькнула в голове, а не специально ли это? Может, они кого-то другого ждали на место, ведь меня принимала директор.

К работе я всегда относилась очень серьезно и проходила разные тесты на выдержку, но даже у меня в какой-то момент кончилось терпение. Тем более я пришла в магазин уже на взводе. Всего час остался до конца стажировки, когда придирчивая администраторша неожиданно отпихнула меня от покупателя, забрала из рук пробники и бросила нелестную реплику о том, что мои познания в косметике «никакие». Но ведь принимая меня на работу, директор знала, что у меня нет опыта в этой сфере! И сказала, что даст мне время выучить товар. Но видимо забыла уведомить об этом подчиненных.

В общем, я психанула. Сдернула с себя бейдж, сунула его в руки конопатой стервы, а еще небрежно повесила ей на плечо фирменный жилет, после чего гордо удалилась. «Кошмар!» – услышала в спину, но это только позабавило.

Выходя из здания торгового центра, я поежилась от осеннего холода. На улице было уже темно и тоскливая мысль о Жене промелькнула в сознании… Очень хотелось ему позвонить. Но предугадав, что он сразу поймет по моему виду, как я облажалась, отмела эту мысль и зашагала на остановку. Хотя у меня были деньги на такси, но я решила, что не заслужила комфортной поездки. Ненавидела сдаваться.

Заходя в лифт многоэтажки, я чувствовала себя ужасно выжатой. К моему удивлению на звонок в дверь никто не ответил. Неужели Женя еще не вернулся? Хорошо я додумалась взять ключи от квартиры.

Рони уже ждал меня у порога с высунутым языком. Надо было погулять с ним, но я просто с ног валилась.

– Я только немножко отдохну, и мы сразу на улицу, ладно? – попросила, поглаживая его морду.

Ротвейлер лизнул меня в нос, будто отвечая, «Конечно, не вопрос»! Затем, лениво перебирая лапами, пошел на свое место, наверняка думая про себя: «Вот нагажу тебе в туфли, будешь знать...»

Устало разувшись и сняв куртку, я пошла в спальню переодеваться. В процессе позвонила Женьке, но он не взял трубку. Как по щелчку начала себя накручивать – неужели это часть наказания? Как будто мне мало!

И только я подумала о том, что несносный мажор нарочно решил сегодня задержаться на работе, как вдруг услышала, что хлопнула входная дверь. Прислушавшись к шагам, которые отдалились на кухню, ощутила, как соскучилась по любимому. Хотелось просто прижаться к нему и ничего не говорить! Пусть дуется, но только не отталкивает.

Накинув поверх нижнего белья футболку оверсайз, я с нетерпением отправилась на кухню. Волнение невольно играло внутри. Так не хотелось снова ссориться! Ну, пожалуйста! Хоть бы он тоже сильно соскучился по мне…

Закусив губу, я решительно миновала дверной проем, но едва сделав два шага, застыла, как вкопанная… Жени на кухне не оказалось. Возле барной стойки я увидела Михаила Антоновича – его отца, одетого в дорогое коричневое пальто. А возле окна – по мытому полу в уличной обуви топталась Алла Борисовна, поглаживая рукой ворот соболиного полушубка.

– Здравствуйте… – растерянно выдохнула я, машинально оттянув края футболки, хотя она итак доставала мне до середины бедра.

– Здравствуй, – сдержанно поздоровался отец Жени.

А его мать лишь холодно усмехнулась и деловито направилась к своему мужу. Как змея прильнула к его плечу, чтобы сказать:

– Я же говорила тебе. Эта девка опять с ним! Мало того еще и расхаживает здесь, как у себя дома!

Лицо вспыхнуло. И жар прошел по всем телу до испарины на коже, будто кошмар, которого я так боялась, резко стал явью! Настолько вышиб почву из-под ног, что я мгновенно почувствовала себя маленькой и беззащитной мышкой, оставшись один на один со львами.

– Ну что ты молчишь, воды в рот набрала?! Аферистка…

– Алла! – осадил ее муж.

– Я не аферистка, – обиженно возразила я. – И не должна оправдываться за то, что встречаюсь с вашим сыном!

Мать Жени фыркнула.

– Нет, ты смотри, как она заговорила! Еще вчера унитазы натирала в моем доме, а теперь что?! Поверила в себя, оборванка несчастная!

– Алла, прекрати!

– Нет, я все выскажу этой дряни!..

Шум поднялся в ушах. Меньше всего я хотела показывать эмоции при этих людях, но нервы неожиданно сдали. На глаза набежали слезы, и я резко развернулась, собираясь уйти, как вдруг глаза поймали Женю. Он вошел на кухню, впиваясь в меня суровым взглядом, который следом перевел на своих родителей.

– Какого черта это значит?!

Приблизившись, Женька покровительственно обхватил мои плечи и встал так, чтобы я находилась за его спиной.