Я оттолкнулся ногой и откатился влево. Туда где только что находился ударил «Огненный шар». Рвануло, словно снаряд, в стороны разлетелась сухая земля, и образовалась воронка в пол сажени диаметром и в локоть глубиной. «Панцирь» легко управился с комьями земли и камнями, но мне прилетело ударной волной и в ушах зазвенело. Пока не контузия, но что-то около того.

Выбросив ноги я рывком оказался на подогнутых ногах и сходу атаковал Сиплого «Ловчей сетью». Плюс её в том, что «Панцирь» и «Щит» от неё не спасает, только уворачиваться. Ранг у меня повыше, а потому и шанс, что он быстро освободится не так велик. А пока он ею опутан рунные цепочки не применить.

Вовремя! Из дверей появились двое оставшихся подельников вожака. Опять веер из пяти «Стрел», и на этот раз залп срезает обоих. Как я и предполагал, на них, как и на двоих покойниках, с подстреленным бедолагой в коридоре, нет амулетов. А потому заряда в одну единицу вполне достаточно, чтобы сразить или ранить. Это уж как попадёшь.

Вскочил на ноги, и побежал к спелёнатому противнику. Без понятия насколько успешно он справляется с «Сетью». У меня цепочка уже в откате, поэтому на ходу активирую руны. Вот теперь противник гарантированно обездвижен.

— Это как так? — растерянно произносит он.

Понимаю его удивление. У среднестатистического одарённого такая «Сеть» откатится секунд через пятнадцать, у бесталанного и того больше, мне же хватило неполных четырёх.

— Сюрприз, — подмигнул я ему, и врезал кулаком по темечку, отправляя в нирвану.

После чего сбросил цепочки «Стрел», «Щита» и «Копья», выведя в быстрый доступ заготовку «Портала», обождал пока она напитается маной и открыв портал, выбросил в него Сиплого. Пришлось пережидать откат. С улицы уже доносятся тревожные крики, послышалась трель полицейского свистка. А вот и хлопок портала, открывшегося перед входом в трактир. Не иначе как хозяин, господин околоточный надзиратель Беляев, пожаловали. А быстро он. Простите, но не до вас.

Я открыл портал и не задерживаясь шагнул в него.

— Т-твою м-мать. Ну сколько можно-то? — не выдержав возмутился я тем, что меня опять забросило в кусты.

Сиплый всё ещё в нокауте, лежит на снегу, рядом с бороздой оставшейся от волочения его человека. Вообще-то, опасно вот так прыгать туда где пахнет свежей кровью. Она привлекает тварей издалека, если те окажутся в окрестностях. Что вовсе не исключено.

Подойдя к обеспамятевшему, первым делом открываю ему рот и вливаю из склянки концентрат. Его немного, но если уж он действует через кожу, то через рот эффект всяко будет сильнее. Вот и порядок. Теперь можно этого типа и обыскать.

Трофеи вышли знатные. Целых пятьдесят три рубля, пятьдесят пять копеек, ассигнациями и металлом. А я реально поиздержался. Даже подумываю о том, чтобы начать сдавать ману, как в годы моей юности многие студенты сдавали кровь, за скромное вознаграждение. Рангового перстня нет, потому как Сиплый старается не афишировать свою одарённость от непосвящённых. Хотя и имеется небольшое латунное колечко на безымянном пальце левой руки, типа вдовец, но на деле оно завязано на «Щит». Ну и пусть его.

Зато на груди обнаружился амулет «Панциря» на пятьдесят пять единиц. Наконец-то у меня появилась действенная защита. А то матушкиных карт осталось только две, моих нет и вовсе, я их Лене отдал. Самому в последнее время засесть за их написание тупо некогда.

— Ну что, будем говорить? Или предпочитаешь помучиться? — спросил я у спелёнатого Сиплого.

— Ничего я тебе не скажу.

— Странный ты. Реально будешь играть в героя и примешь мученическую смерть? За кого? За нанимателя? А главное, ведь бесполезно. Твои подельники были более разговорчивы. Мне всего-то нужно найти мальца Тихоню и он мне расскажет то, что хочешь утаить ты. Вернее, он только подтвердит то, что ты мне так или иначе всё равно расскажешь.

— Ладно, банкуй.

— Совсем другой разговор. Кто меня заказал?

— Он не представился, но я выяснил, что он служит в доме князя Каменецкого. Тихоня видел его при княжиче Михаиле.

— А с чего Беляев взял, что это был другой?

— Я перерисовал портрет переданный нанимателем. Зачем, без понятия. Тебя он тогда сказал пока не трогать, но быть готовыми отработать гонорар. В чём заморочка не знаю.

— Верю.

— Ну так кончай тогда, — сплюнул он.

— А вот тут извини. Верить, то я тебе верю. Но не доверяю. А потому должен убедиться.

— Ну и с-сука же ты.

— Да ладно тебе жаловаться, — извлекая засапожник, отмахнулся я. — сам посуди, мне ведь с княжеским родом бодаться. Хочу быть уверенным, что за дело, а не из-за твоей подставы.

Я не маньяк. Но с той парочкой было проще. Они оба были в моём распоряжении и я мог провести перекрёстный допрос. Здесь же мне проверить сведения не с кем. Тихоня? Ты поди его ещё найди. Опять же, не факт, что мальчонку не приберут. Да хоть тот же Беляев. Вообще без понятия, что это за тип.

В шаге от войны

— Как дела, Тимофей? — спускаясь с крыльца столичной усадьбы, спросил княжич Каменецкий.

При этом он хлопнул и не без удовольствия потёр ладонями. Ему не холодно, «Телогрейка» вполне справляется с морозом. Хорошее же настроение обусловлено окончанием постельного режима. Срок приличествующий после ранения на поединке, миновал и теперь он наконец на ногах.

Вообще-то, пролежать пришлось подольше, батюшка настоял, в назидание на будущее. И никакие увещевания на него не подействовали. И ладно бы Ольге разрешили посещения, так нет, тут дед вздыбился. А Михаил его уважал и старался по пустякам не расстраивать. Подумаешь пролежать в постели чуть дольше. Да ерунда! Но всё же хорошо, что эта необходимость осталась позади.

— Дела, как сажа бела, Михаил Антонович, — ответил верный слуга.

Боец из него не очень, зато верный, аки пёс. Он уже два десятка лет как выполняет самые деликатные поручения старого князя Каменецкого, а с некоторых пор приставлен к княжичу. Сознавая, что Андрей Иванович немолод, Тимофей решил сделать ставку на Михаила, служа ему верой и правдой. Он выполнял его деликатные поручения, при этом умалчивая о том, о чём просил не распространяться его новый господин.

В частности, об охоте на некоего дворянина Ртищева, дед Андрей Иванович ничего не знал. Михаил Антонович уже не в первый раз проворачивал свои интриги в университете, как нарабатывая опыт в этом деле, так и обрастая связями. И Тимофей неизменно ему помогал.

— В этом месте поподробней, — поправляя плащ, враз став серьёзным, потребовал княжич.

В принципе тот, как и шапка ему без надобности, ведь бояться холода не приходится. Но с одной стороны, они придают костюму завершённость, а с другой, защищают от дождя и снегопада. А вот перчаток на руках нет. Одарённые стараются их не носить, если только этого не требуют обстоятельства, как те же балы. С защищёнными руками не получится воспользоваться рунными картами.

— Сиплый опять опростоволосился, — идя справа и чуть позади господина, начал Тимофей. — Ватаги его нет, выжил только один раненый в трактире. Самого его выкрали, как и ещё двоих ватажников. Похоже дело рук Ртищева.

— С чего ты это взял? — уточнил княжич, выходя за кованную ограду двора.

Повернул направо, и двинулся к перекрёстку, подав знак, чтобы слуга не высматривал извозчика, так как желает пройтись пешком. Тимофей отнёсся к этому с пониманием, так как княжич нередко предпочитал пройтись, обсуждая вопросы на ходу. При таком подходе подслушать разговор довольно проблематично.

— Та пропавшая парочка и должна была его убить, но похоже не справилась. На месте где они устроили засаду слышали громкие хлопки. Полагаю Ртищев захватил напавших, и с помощью порталов переправил в укромное место, где и разговорил. Потом отправился в трактир и добрал остальную ватагу.

— Не много ли ты ему приписываешь? — усомнился Михаил.

— Полагаю, что в самый раз. Он конечно молод, но успел повидать уже немало. И не потому ли вы хотели натравить его на Елагина, ваша светлость?