— Ясно.

— Ничего тебе не ясно. Кто сейчас при Ольге?

— Фрол Акимович.

— Он всё ещё мне служит, или как твой сын, весь с Платоном?

— Ваш душой и телом, ваша светлость.

— Это хорошо. Передай ему, чтобы не больно-то усердствовал, и коли молодые захотят чего учудить, так разок другой можно и не уследить.

— Неужели думаете, что Ольга Платоновна позволит себе подобные шалости, — убеждённо возразил Аристарх.

— Больно ты знаешь, Аристарх. С младых ногтей и по сей день в свою старуху влюблённый. Нет бабы, что не подпустит, есть мужик, что просить не умеет. А внук у Андрея знатный прохиндей. До помолвки Оленька может и не уступит, но после уж не устоит и принесёт нам кровь Каменецких. Так-то.

— Я всё понял, — явно неодобрительно произнёс дьяк.

— Видит бог, внучка, я этого не хотел, — понурился старик.

На бал, говоришь

Я открыл глаза и удовлетворённо вздохнул. Пока ещё не видел результат, но ощущения после того, как я прихожу в себя после медитации под бустом, всегда особенные. Чувствуется подъём и прилив сил. Всё же недаром запрещается медитировать больше одного часа в сутки. Есть в этом что-то, однозначно есть.

Обратился к внутреннему взору, чтобы оценить состояние вместилища. И вновь не смог сдержать улыбку. А как не радоваться, когда на лицо очередной скачок объёма, на целых шесть единиц. Прирост от буста наложился на наработку прошлых медитаций и вышла ещё одна единица. Итак, я обладатель крепкого такого пятого ранга, вместилище подросло до ста тридцати шести, разовый лимит до двадцати семи, максимальный заряд цепочки тринадцать, дальность атаки тридцать три сажени.

М-да. Всё хорошо и всё радует, но вот дальность атаки оставляет желать лучшего. Она уже вышла на уровень хорошего пехотного арбалета, но это такая ерунда, что от злости аж зубы сводит. Увы, но с этим я ничего поделать не могу, таковы ограничения местной магии.

Что за жизнь такая, ничего даром и на халяву. Даже вкладывая миллионы рублей, до высоких рангов можно дойти только по прошествии многих лет и никак иначе. То есть, мало того что это дорого, так ещё и по времени затратно.

Впрочем, в условиях городской застройки или в лесу такой дальности уже вполне достаточно, и я получаюсь опасным противником. А ещё, имею возможность использовать рунные карты шестого ранга, а это атака до пятидесяти сажен. Правда матушкины дотянутся только до тридцати семи. Но я ведь могу и продвинутые купить.

Моё предвидение с взятием очередного ранга увеличилось до целых четырёх секунд. А ещё, я научился его настраивать и теперь сам выбираю на какой отрезок заглядывать в будущее. Очень удобно, потому что в бою две секунды это вполне оптимальное время. Пытался использовать все четыре, и каждый раз попадал впросак, огребая по полной. Хорошо хоть учебный бой. Плохо то, что при этом нам запрещалось использовать «Панцирь».

— Никита, идём в трактир? — подошёл ко мне Вальцов.

— Нет. Мы договорились с Еленой Владимировной сходить в кофейню, так что, прости, но сегодня без меня.

— Счастливчик. Кто бы мог подумать, что самая красивая девушка универа, ответит взаимностью такому бестолочи как ты.

— Ты хотел сказать бесталанному?

— Да ладно, чего сразу бесталанному-то. У тебя нормальный средний дар, как у меня и большинства наших однокашников.

— Только у тебя уже третий ранг, а у меня лишь второй. Разницу не улавливаешь.

— Разница между нами только в кошельке. Думаешь, если бы не деньги родителей я далеко от тебя ушёл бы? А то глядишь и пониже тебя был бы. Ладно, счастливчик, иди уж со своей девушкой, — милостиво отпустил он.

Лена ожидала меня в одиночестве у входа в гардероб. Не скажу, что мы обедали всегда вместе. Но чтобы закрепить легенду романтических отношений, два-три раза в неделю непременно. Ну и вечера порой проводили вместе. Это ведь не настоящие романтические отношения, а потому я не видел ни единой причины, чтобы пренебрегать учёбой и своими планами. А их у меня громадьё.

Тут и рисование карт, чтобы обеспечить боеприпасами напарницу, как впрочем и наработка навыка, что позволит сократить время их написания. И посещение фехтовального зала, где я оттачивал своё боевое мастерство, в отцовском доспехе, ставшим уже моим. И работа над созданием винтовки. Пока всё шло довольно успешно, и положительная динамика сохраняется, а значит есть куда улучшать.

— Давно ждёшь?

— Только подошла. Но, опаздывать и заставлять девицу ожидать, неприлично. Не находишь?

— Извини, но я сразу же поспешил сюда. Пожалуй это тебе не стоило проявлять столь явственное нетерпение и приходить загодя.

— Уверен, что не получишь за это по загривку?

— Воспитанной девице не пристало драться, — я на всякий случай отступил на шаг.

— А кто сказал, что я воспитанная?

— Но именной такой образ ты нарисовала в глазах общества. Не думаю, что стоит его разрушать.

— Ладно. Экзекуция откладывается. А теперь, сударь, извольте подать даме руку.

— Непременно, сударыня, — я с готовностью приблизился и выставил локоть.

Она в свою очередь вздохнула и словно делая мне одолжение, взяла меня под руку и весьма болезненно впилась пальцами в сгиб. От неожиданности я едва не вскрикнул, но сдержался и лишь скрипнул зубами. Затем скосил взгляд на неё, мол, я это запомню. На что она ответила игривой и хитрой улыбкой.

Погода сегодня просто шикарная. Как говаривал один мой знакомый — займи, но выпей. Снег лежит белым ковром искрясь на солнце. Температура градусов десять мороза не больше. Ветра нет, воробьи расчирикались так, словно март на дворе. Но нет, капелью и не пахнет, а на дворе пятнадцатое января. Позади практически все полугодовые экзамены, ещё три дня и начнутся двухнедельные каникулы.

— Как твои дела? — поинтересовался я, идя с Леной под руку.

— Дела, не надо лучше. Я сегодня взяла четвёртый ранг, — гордо заявила она.

Говорила внятно, но не громко, следя за тем, чтобы вблизи не оказались посторонние уши. Со стороны пусть глазеют, а вот слушать нас им не обязательно.

— Поздравляю, — порадовался я за подругу.

— Только ты и поздравляешь. От остальных мне приходится скрывать свои достижения. Сегодня утром на полугодовой проверке я показала твёрдый третий ранг.

— Ну так и показывала бы реальные успехи. Тебе ведь нечего скрывать.

— И как я объясню ежемесячные траты в полтораста рублей на зелье роста? Моя семья небогата и я не могу позволить себе такие расходы.

— Ну, у тебя есть родители и братья.

— А им как я это объясню? Твой подарок? Да матушка меня розгами отходит. Нет уж. Придётся держать в себе.

— Ну, тогда крепись, — подбодрил я её.

— А у тебя как?

— Плюс шесть во вместилище, итого сто тридцать шесть. Дальше сама сообразишь.

— И ни капли радости. А как поначалу-то радовался, как радовался.

— Ну, всё познаётся в сравнении. Как представлю, каким мог бы быть рост с отличным зельем, так зубы начинает ломить.

— У тебя есть столько денег?

— А как подумаю о своей бедности, то зубы начинает ломить ещё больше. Потому как цель получается недостижимой.

Мы прошли в кофейню, и забились в самый дальний угол. Нормально. Считается же, что мы встречаемся, вот и сторонимся лишних ушей. Едва опустились на стулья, как к нам подошёл половой. Лена заказала кофе и круасан, я предпочёл чай и пару кусков мясного пирога. Ну вот не понимаю я местных, с их перекусами и привычкой нажираться на ночь. Но с Леной в трактир не пойдёшь, а в кофейне только чай, кофе и выпечка. Вот и выбрал самое сытное

— Отчего же ты полагаешь цель недостижимой? — когда половой отошёл, продолжила она. — Объяви о своём даре, отправляйся в столицу и будет тебе счастье. Уверена, что княжеские да боярские роды передерутся из-за тебя. Им приток свежей крови с сильным даром ой как не помешает.

— Очень смешно. Можно подумать, что я не по этой причине прячу силу дара, — хмыкнул я.