— Умница! — похвалил ее Илья и бросился к ней, рассмотреть банку.

— Тушенка, охотничья, на 60% из натурального мяса. Срок годности…. Лять, вышел десять лет назад, теперь это не еда, а бомба замедленного действия.

Я проверил краны. Конечно, вода ниоткуда не потекла. Но тут тоже нужно сделать проверку, это трубы замерзли, или тут в принципе отсутствует подача воды. Ладно, это не первостепенно.

Следующим помещением, прямо за кухней, оказались душевые. На первый взгляд, это было самое потрепанное место в здании. Кафель треснувший, трубы ржавые, сливные решетки полностью в грязи и чем-то еще неприятным. Однако, несколько кабинок выглядели вполне пристойно, как будто их еще можно привести в порядок.

— Если здесь будет горячая вода, я остаюсь тут жить. — мечтательно закатила глаза Юля.

— А если нет — будем гонять в аптеку за лекарствами. Ибо застудим себе все что можно и нельзя. — ответил Илья.

Сразу напротив душевых мы обнаружили склад. Внутри стояли металлические стеллажи, которые выглядели относительно нетронутыми. На полках валялись старые инструменты, бочки с неизвестным содержимым и какие-то коробки. Один из ящиков оказался заполнен упаковками с лампами и фонариками.

— Фонари не работают, скорее всего батареи сдохли. Но вот лампы… Этим уже лет сто никто не пользуется, зачем? — спросил здоровяк, щелкая кнопкой на очередном фонарике.

— Не знаю, но может быть полезно. Если найдем чем заправить. Масло там, или керосин. Чем еще их заправляют? — ответил я вопросительно, потому что действительно не знал.

Лампы решили пока оставить, до лучших времен. Следом был подъем на второй этаж, он тоже сулил много интересного. Лестница, которая туда вела. выглядела удрученно. Скрипучие деревянные ступени покрылись сеткой трещин, но, к счастью, держались. Поднимались медленно.

Коридор второго этажа полностью повторял первый — прямой, незамысловатый, с дверьми друг напротив друга. Первая комната, в которую мы вошли, была абсолютно пуста. Пол покрывали слои пыли, а стены украшали старые потеки от воды. Вторая комната оказалась интереснее — там была сломанная кровать, старый шкаф, наполовину забитый сгнившими книгами, а его створка висела, что называется, «на соплях», неровен час, отвалится.

Придерживая дверцу, я глянул на книги получше. Настоящий раритет, но, глядишь, и найдется что-то, что можно прочесть.

Наконец, третья комната выглядела обнадеживающе. Две кровати, пусть и пыльные, небольшой стол, ящики и шкаф, на столе — старая настольная лампа, одна из тех, что мы нашли на складе. Из окна, на удивление уцелевшего, открывался вид на заснеженную территорию депо.

— Чур это моя. — ткнула Юля пальцем в одну из кроватей, улыбаясь румяными щечками.

Мы с другом переглянулись, не видя причин отказать. На том и порешили, перейдя к осмотру других комнат.

Некоторые из них были в плачевном состоянии. Выбитые окна, завалы хлама, сломанная мебель. И чем дальше мы продвигались по коридору, тем явственнее я чувствовал, что тут что-то не так.

Одна из комнат выбивалась из общей картины. В ней был только матрац, а рядом с ним — куча тряпья. И пахло… будто тут кто-то был. Мои подозрения начинают усиливаться, теперь я практически уверен, что в депо мы не одни.

Юля резко зажала рот ладошкой, все еще светя в угол фонариком коммуникатора. Побелела от испуга, встала по струнке. Глаза расширились.

— Там кто-то есть. — прошептала она.

Я осторожно шагнул вперед, глядя на то место, куда рыжая светила. В углу, среди тряпья, я увидел фигуру. Девушка, сидит облокотившись на стену, с опущенной головой. Длинные, черные волосы прикрывали лицо. Одежда перепачкана кровью.

В предплечье правой руки у незнакомки торчал металлический обломок, прошивший плоть насквозь. Выглядела ужасно — бледная, синие губы, порезы и синяки. Я сделал шаг ближе, пригнувшись в коленях, но вдруг она резко вскинула голову, ее глаза ярко сверкнули в свете фонарика, уставившись на нас.

Интерлюдия 1. Бертрам.

За шесть часов до первого похищения.

Тусклый, приглушенный свет каскадом спускался с высокого потолка, озаряя холодные, бетонные стены залы. Бертрам стоял в центре, слегка касаясь массивного дубового стола сухими, худощавыми пальцами. Его движения были медленными, размеренными. Как будто решил сыграть на невидимом пианино. В воздухе висела тишина, нарушаемая лишь едва слышимым жужжанием вентиляции.

Это было внеплановое собрание лидеров офисов Сборщиков со всего Нью-Шеота. Каждый понимал важность этого собрания, при этом, в душе не переваривал подобные сходки. Раз за разом, инициация встречи сулила кучу проблем, как глобальных, так и для каждого в отдельности. Зная конъюнктуру лидеров и в целом положения, даже устав, принятый во фракции негласно, были опасения даже просто косо смотреть на соседа. Маленький, неверный жест или слово может стать приговором.

В дальнем углу, не за столом, в кресле нежился Саин Леонхарт. Выглядел, как тень — молчаливый, неподвижный. Почти призрачный. Никто из присутствующих не осмелился упомянуть его присутствие.

Наконец, сухощавый мужчина в дорогом костюме, с зализанной прической, поднял голову. Его холодные глаза оглядели каждого, не оставляя ни малейшего шанса на то, что собрание «формальное». Из кармана он неторопливо извлек старинные часы на цепочке, посмотрел на них, словно определяя, не слишком ли он затянул, и с металлическим щелчком закрыл крышку.

— Господа, я рад, что мы дружным фронтом собрались здесь. Благодарю каждого, что приняли приглашение и явились в срок. На повестке дня у нас несколько вопросов, сейчас я ознакомлю вас с ними. — произнес он с ледяным спокойствием.

— Первое, что необходимо прояснить — ситуация с беглянкой. Азиатская шалава остается неуловимой уже более двух недель. Для тех, кто, вероятно, не в курсе. У наших «друзей» был похищен чип с информацией, которая способна повлиять на расклад сил отсюда и до Нью-Блисса. — он кашлянул, отошел к своеобразной сцене.

— Она попала к нам в руки, но произошло это тогда, когда мы не знали о ее причастности к Триаде. Впрочем, каждого из вас, уже сейчас стоило бы отправить на эшафот. Что у вас с системой безопасности? Как вы отслеживаете своих подчиненных? Почему подобное вообще происходит? Эти вопросы должны быть закрыты и предоставлены мне отчетом.

Никто не посмел возразить. Саин сохранял личину непричастности, но мотал на ус каждое слово. Поднявшись на сцену, Бертрам щелкнул пальцами. За его спиной включился экран.

— Майкл, — продолжил он, подчеркнуто выделяя имя, — теперь занимает 496 строчку рейтинга. Он уничтожил Альберта, одного из новоиспеченных членов Омена. Но, по словам их руководства, работу над ошибками они проводят. Здесь представитель от их фракции, познакомьтесь.

Мужчина в углу поднялся. Члены собрания обернулись на него, силясь рассмотреть детали его внешности в полумраке.

— Саин Леонхарт, доверенное лицо господина Хаулла. Впрочем, он здесь лишь как наблюдатель. Продолжим.

На экране возникло изображение Майкла, его фотография.

— Слишком быстрый прогресс. Слишком смелое поведение в гостях у наших друзей. Его место нужно многим, но по договоренности, первые, кто его отыщут — заберут 496 место себе. Так что — активизируйтесь, работайте в этом направлении. В Неоновых Осколках уже есть план, в данную минуту мы его реализовываем.

Он сделал паузу, давая понять присутствующим, что дело действительно важное, и каждое его слово имеет значение. Один из сидящих за столом хотел было что-то высказать, но тут же его оборвал спикер.

— Не перебивай меня. — мягко, почти нежно сказал он. — Слушай, но не перебивай.

Голос Бертрама, хоть и тихий, резонировал в каждом углу помещения. Он помолчал секунду, затем вновь обратился к аудитории.

— Азиатка. Не совсем наша юрисдикция, но виной одного из офисов, не буду называть какого, теперь наша. Найти, захватить живой, если ее убить — я лично вырежу тому сердце. Задача даже не в ней, а в чипе. Когда мы его заберем и идентифицируем, можно в шредер.