Он остановился от блуждания по сцене, намотал цепочку на палец и стал раскручивать свою игрушку, старинные часы на цепочке.

— Резюмирую. Беглянку изловить, Майкла в расход. Саин, будут дополнения? — задал он вопрос сидящему в тени.

Ответом Берту послужило молчание. Присутствие здесь этого человека хотя и вызывало вопросы, но оставалось в рамках нормы. С одобрительным, но едва слышным гулом, выступление мужчина продолжил.

— Объявляю конкурс на самый креативный подход. Вероятно, победит мой офис, но вам никто не мешает попытаться. Напомню, почему это важно — каждое место в топе ограничено, а их ценность только растет. Сейчас передел влияния на Арк почти завершен, свободных мест можно пересчитать по пальцам одной руки.

Он постучал пальцами по крышке часов, которыми только что играл.

— Время идет, а вы еще здесь?

В зале воцарилась гробовая тишина. Звук отъезжающих стульев стал аккомпанементом.

Тремя часами позже.

Старый кабинет был почти пуст, если не считать массивного дубового стола, пары потертых кожаных кресел и настольной лампы с зеленым абажуром. Вязкий запах виски и сигар заполнял воздух, как будто осязаемое напоминание о том, кому кабинет принадлежит.

Бертрам сидел в кресле, его осанка была выпрямлена до идеала, но на лице читалась скрытая усталость. Морщины испещрили его лицо, покрыли тугой сеткой, а клок волос у основания черепа обрамлял мазок седины, случайно там образовавшийся.

Пальцы нервно крутили хрустальный рокс с накапанным на два пальца бурым напитком. Как будто этот ритуал мог добавить уверенности. Дверь раскрылась бесшумно, пропуская внутрь невысокого мужчину, с аккуратно уложенными черными волосами и тонкими, даже слишком, усиками. На лацкане его пиджака красовался значок с треугольником, как напоминание, кто он такой, и на кого работает. Мужчина оглядел комнату с видом человека, привыкшего находиться в подобных местах, и неторопливо уселся в кресло напротив Бертрама.

— Рад видеть вас, — произнес Берт, делая все возможное, чтобы его голос прозвучал уверенно. Хотя его раздирад прилив глухой тревоги. — Надеюсь, ваша дорога прошла гладко?

Информатор чуть улыбнулся краешком губ, но не ответил. Развернул папку с документами, которую принес с собой, и положил ее на стол.

— Бертрам-сан… Мы ожидали большего. — сказал он, наконец, голосом сухим, будто ветки ломались, а не человек говорил. — Ваши обязательства перед Триадой, скажем мягко, начинают давать трещину.

Бертрам почувствовал, как по спине побежал холодный пот. Но лицо сохранил, ничего его не выдавало. Он аккуратно отщелкнул замок серебристого кейса, стоящего у него на столе, и развернул его в сторону собеседника. В кейсе двойное дно, в верхней его части, открытой для просмотра, был выведен монитор с жизненными показателями чего-то, что находится внутри.

— Это лучшее сердце, что мы можем предложить, — начал он, делая над собой усилие, чтобы его голос звучал убедительно. — Отбирали специально под ваши нужды. Более совершенного сердца на рынке вы не найдете.

Информатор скользнул взглядом по показателям, но не сделал ни малейшего движения, чтобы перепроверить. Вместо этого он откинулся в кресле, сцепив пальцы на коленях.

— Не забывайте о компенсации за беглянку. Вы же не забыли? — поинтересовался он, чуть наклоняя голову в сторону, вопросительно. — Мне казалось, что чип, который она унесла, был вашей более приоритетной задачей, и мы в прошлую нашу встречу достаточно точно это обсудили?

Бертрам улыбнулся, но как-то криво, натянуто.

— Я уверяю вас и ваших боссов, мы на пороге ее поимки, — начал он, осторожно подбирая слова, — уже усилили поиски, мобилизовали все силы. Я уверен, что очень скоро смогу лично вернуть то, что принадлежит вам.

Информатор выдержал паузу, пригладил свои усики. Выждал паузу, затем наклонился вперед, скрестив пальцы в замке.

— Бертрам-сан, — начал он, почти ласково, по-отечески, — Триада — это семья. Мы ценим каждого, в том числе тех, кто преданно на нас работает. Но семья не потерпит предательства. Надеюсь, вам это понятно.

Берт кивнул, потупив взгляд, словно мальчишка, которого только что отчитали за то, что он хулиганил.

— Вы абсолютно правы, — согласился он, стараясь вложить в голос как можно больше смирения. — Я уже принял меры, чтобы исправить ситуацию. Чип и беглянка будут возвращены в кратчайшие сроки. Поверьте мне, господин.

Информатор холодно кивнул, откидываясь назад. Его жесты выражали в основном безразличие, нежели угрозу, что пугало Бертрама гораздо сильнее.

— Мы на это надеемся, Бертрам-сан. И помните, — произнес он, вставая, — Триада наблюдает. Не забывайте.

Мужчина забрал кейс, даже не взглянув на содержимое, и вышел из комнаты так же тихо, как и вошел. Бертрам остался один, все еще держа в руках цепочку от своих часов. Его пальцы слегка дрожали.

— Сучка, я найду тебя…

Еще тремя часами позже.

Мягкий неоновый свет вечерних рекламных объявлений, билбордов и вывесок мерцал в окнах автомобиля, стоящего у подъезда современного небоскреба. Бертрам сидел на заднем сиденье роскошного седана, а его лицо отражалось в окне. Он смотрел на себя, и не верил, что это он. Будто кто-то чужой смотрит на него через стеклянную призму. Он вглядывался в полутемную улицу, игнорируя тихое, унылое журчание музыки, льющейся из колонок. Сцепив руки на коленях, он выглядел невозмутимым, хотя внутри его охватывала холодная тревожность.

— Юлиана скоро пожалует, — проговорил водитель, не поворачивая головы, — мы сняли с нее браслет.

— Отлично, — коротко ответил Берт, не отрывая взгляда от входной двери.

Подъездная дверь открылась, и на улицу выпорхнула Юля. Она выглядела радостной, красиво оделась и накрасилась. Ведь это случалось так редко — выбраться куда-то с любимым дядей. Теребила в руках дорогущую сумочку, его подарок на ее совершеннолетие.

Водитель поспешил покинуть авто, чтобы встретить долгожданную гостью. Рыжая спрыгивала по ступенькам через одну, спеша обняться со своим родственником. Шофер учтиво раскрыл дверь перед подоспевшей девушкой, и галантным жестом пригласил ее внутрь. Словно принцесса, она впорхнула в салон, разбавив сухой, удовый запах, легким флером своих духов.

— Дядя Берт! — начала она, кинувшись ему на шею. — Мы так давно не виделись, никуда не выбирались. Куда поедем? — щебетала она, не оставляя мужчине пространства для маневра.

— Подожди, милая, — ответил Бертрам, приняв ее объятия. Его голос был мягким, почти отеческим, но глаза не радовались. — Я очень рад тебя видеть, спасибо, что пришла.

— И я рада! Так что будем делать? — она отпрянула и заглядывала своему дяде в глаза так близко, что это могло стать неправильным.

— Я подумал, что нам стоит отметить. Я договорился о твоем переводе в Нью-Блисс, поэтому предлагаю это отпраздновать. — он потрепал ее по щеке, нежно, как отец дочь.

Конечно же, это была очень большая Юлина мечта — учиться в престижнейшем университете планеты. Жалко, конечно, было расставаться с друзьями здесь. С одногруппниками, с Майклом и Ильей, но они должны понять, ее в Арке ничего особенного не держит. Так, развлечение, да и Костя… Хотя, он уже отошел на второй план. Ей нравился Майкл. Она это скрывала даже сама от себя, но одинокими вечерами не могла ничего с собой поделать.

— Двигай, Кир. — скомандовал Берт, и авто тронулось.

— Я очень тебя люблю, маленькая. — произнес Берт, с нежностью глядя на единственную племянницу.

— И я тебя лю… — ее слова захлебнулись в медицинской маске для дыхания кислородом, но запах был какой-то сладковатый. Это последнее, что она помнила, прежде чем потерять сознание.

— Прости меня, милая. — прошептал Бертрам, пока Юля обмякла в кресле.

Он обернулся к водителю.

— Ты знаешь, куда. — коротко бросил он.

Следующим утром.

Илья вернулся домой после пробежки. Морозный воздух приятно холодил разгоряченное лицо, а в голове звучал энергичный подкаст через интравидение. Он снял шапку, сбросил куртку на кресло и, с хрустом потянувшись, направился в ванную.