Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

– Мильтон, – сказал он, – эти девочки имеют огромное значение. Они должны быть на обложке «Ти Ви Гайд» и «Пиплз Тунайт», «Арсенио» и «Леттерман». Они должны войти в «Сатердэй найт лив», это для начала. Если все пойдет хорошо, вокруг них создастся о…енная индустрия. Поэтому они должны быть новыми и свежими. Никаких обнаженных из «Пентхауза», никаких отработанных сезонных девушек в Канкали, никакого порно, никаких агентов, чеков, никаких мужей, никаких проблем. Новизна и свежесть – вот что нам нужно. Так что, Мильт, не считай меня идиотом. Не надо мочиться на мою спину и говорить, что я вспотел. Дайте мне новые лица.

Сай повернулся и пошел к двери, затем на минутку задержался в дверях.

– И если ты этого не сделаешь, Мильт, то это сделает Пол Грассо. – Сай заметил, как передернулся при этих словах Глик, услышав имя экс-партнера, а теперь смертельного врага. – До четверга.

– Я это сделаю! – заверил Мильтон уже вслед Саю.

Когда Сай Ортис придирался к Глику, он уже не сомневался, что в ближайшее время будет атакован сам. А нападать будут Ле Мершан – глава телесети, Брайан О'Малли из «Банион-О'Малли» – крупнейшей в мире рекламной фирмы и Моника Фландерс со своим сыном. В их обществе он чувствовал себя самой маленькой рыбкой. Да, неприятно чувствовать себя рыбешкой в этом пруду. Здесь нет человека, чья сеть стоила бы меньше пятидесяти миллионов долларов. А Сай ничто так не уважал, как деньги. Мысль о грубой силе пятидесяти миллионов вызывала у него дрожь в коленях. Когда-нибудь такой капитал будет и у него, и тогда Ортис не станет связываться с этим дерьмом. Сай, как обычно, шел быстро, но, как ни странно, то же делали и другие. В отличие от шоу-бизнеса, большой бизнес привязан к дисциплине и графику. Сай, улыбаясь, пожимал протянутые руки. Никто не улыбнулся в ответ. Вот еще одно отличие.

Встреча проходила в конференц-зале фирмы «Банион-О'Малли», и Сай представлял там своего клиента Ди Геннаро. Оба они решили, что так будет лучше. В конце концов сделка заключается, и это может надолго обрадовать и спонсора, и телесеть. Сегодня инициатива была у Сая. Наступил черед О'Малли. Сай чуть не ругнулся, садясь на свое место.

– Ну, джентльмены и вы, мадам Фландерс, – начал Брайан О'Малли. Это был здоровый ирландец в отличном костюме от Сэвил Роу. А его подбородок был закамуфлирован рубашкой Турнбелл и Ассел. Моника Фландерс, виновница встречи, дама лет восьмидесяти, сделала разрешающий жест. О'Малли кивнул. – Думаю, вам понравиться то, что вы увидите.

Моника Фландерс посмотрела на сына, – президента международной косметической фирмы. Тот кивнул. Ле Мершан, высокий мужик с большой головой и белыми волосами, прокашлялся. Сай полагал, что сегодняшняя встреча – простая формальность, что с фирмой «Фландерс» все в порядке, и Хайрам даст свою подпись. Но теперь увидел, что все покрыты испариной: а вдруг старая карга не одобрит сделку?

– Итак, вы знаете данные демографии, – продолжал О'Малли. На стене за его спиной вдруг вспыхнул неоновый график, освещенный из невидимого источника. – Мы видим, что женский рынок становится все более фрагментарным, а самый большой сектор составляют женщины среднего возраста, к ним примыкают два подсектора: женщины в климаксе и старше и более молодые, до тридцати лет.

О'Малли повернулся, чтобы посмотреть на график, и после этого сектор «климакс и старше» исчез.

– Если не считать пожилых женщин, которые в большей степени ограничены в смысле покупательной способности или же которых исключают из числа потребителей болезнь и смерть, львиная доля приходится на два других сектора.

Сай заметил, как Моника Фландерс вздрогнула, когда О'Малли упомянул о смерти. Тут заговорил ее сын:

– Брайан, львиная доля совсем не обязательно означает самый большой кусок, и нам все это известно.

– Да, но дело в том, что средний рынок отстает в отношении покупки косметики, хотя есть кое-какой прогресс с покупкой препаратов против старения. В то же время молодежный рынок просто не имеет такой же покупательной способности. Отсюда возникает необходимость узких целенаправленных и дорогостоящих телевизионных и печатных кампаний с целью увеличения продажной стоимости продукции.

– Брайан, я напомню вам, что целенаправленные кампании вы уже устраивали нам более десяти лет назад, – проворчала Моника Фландерс.

– И не без причины. Не было альтернативы. Но что если я вам скажу, что можно охватывать сорок-пятьдесят миллионов женщин молодежного и среднего рынка, неделю за неделей, и все через одну кампанию.

Моника Фландерс нетерпеливо поморщилась:

– Ну, тогда я скажу, что вы сошли с ума! Дочери не покупают такой же помады, как их матери.

– А если я вам скажу, что они будут это делать?

– Джентльмены, я старая женщина и знаю свой бизнес. Брайан, сколько видов помады производит «Ревлон»?

Тот помедлил и пожал плечами.

– Сто семьдесят! Бестселлер у них – «Вэйн виф эврисинг» (вино во всем). «Эсти» производит девяносто пять видов, у них бестселлер – «Старлит пинк», а раньше это были «Розвуд» и «Фростид эприкот», даже «Шанель» производит шестьдесят восемь цветов. Это потому, что рынок по своей природе разнообразен. И дочери не покупают помады, которой пользуются их матери. Моника встала:

– Хайрам, не вызовешь ли машину?

– Мама, пожалуйста, подожди еще минутку.

Моника посмотрела на лысого толстого шестидесятидвухлетнего сына и передернула плечами. Ничего не сказав, она села.

– Миссис Фландерс, представьте себе великолепное шоу – еженедельная телепрограмма, которая привлечет огромную женскую аудиторию – и юного, и среднего возраста. Что, если бы мы создали программу, учитывающую демографические гарантии обеих групп?

– Если бы желания были лошадьми, большинство людей увязло бы в конском навозе, – ответила миссис Фландерс. – Молодежный рынок следит за молодыми людьми! А старший возраст ходит на неделе в кино – это или нечто сорокалетнее, или толстые домохозяйки.

Она вздрогнула при мысли о Роз Энн Арнольд, когда ее аристократические плечи поднимаются к ушам, как края меховой накидки.

– А что, если мы покажем шоу с привлекательными молодыми женщинами…

– Этот возраст не будет его смотреть, – жестко отрезала Моника.

– Ну, а если перенести их в шестидесятые, когда они сами были молодыми?

Она некоторое время сидела молча и неподвижно. Около полувека Моника Фландерс продавала американским женщинам красоту. Она начала готовить кремы у себя на кухне, а сейчас контролировала примерно треть ежегодного шестимиллиардного рынка, и поэтому отлично знала, что будет работать, а что нет, и до сих пор лучше всех придумывала названия своей продукции.

Тут впервые заговорил Ле Мершан. Его телесеть теряла в последние десять лет кабельную аудиторию, но он работал над программой ее возрождения. Ради этого Ле Мершан был готов на любые ставки. Во всяком случае, ему был нужен могущественный партнер. Хайрам уже в принципе согласился финансировать шоу, но Ле был достаточно умен, чтобы понять, что ему необходима поддержка Моники.

– Моника, подумайте. Это отличная программа с молодыми красивыми девушками. Надо заставить женщин в возрасте вспомнить свою юность, а юных – пожелать красоты. Это должны быть особые, удивительные девушки, Моника.

Старуха терпеть не могла ошибаться и богатство свое накопила отнюдь не глупостью. Она сидела, молчала и думала. И все присутствующие замерли. Прошла минута. Две. Три. Все молчали.

– Это может сработать, – признала Моника, кивнув древней головой.

Несмотря на искусство хирургов и опыт макияжа, Моника больше всего была похожа на маленькую крашеную обезьянку, вернее, на могущественную крашеную обезьянку. О'Малли улыбнулся, а Ле Мершан продолжал:

– Речь идет об исключительном деле. Директором будет Ди Геннаро. За каждый эпизод – полтора миллиона. И новые таланты.

– Сколько девушек?

– Три. И они бродяжничают по стране.

– Мне нужны блондинка, брюнетка и рыжая. С каждой – контракты на три года для печатной рекламы. Создаются новые модели. Мы не сможем платить больше пятисот тысяч по каждому контракту, но так как мы добавляем рекламу сигарет, то можно сказать, что с каждой – миллионная сделка. Дополнительно мы включим макияж и заботу о коже. Больше ничего! С камерой или без нее. И никакого бродяжничества. Это вздор. Посадите их на мотоциклы. Это сексуально. Кроме того, так мы получим мужскую аудиторию. Мы продадим им духи для их подружек к Рождеству.

51
{"b":"93612","o":1}