Хуже всего была ситуация с Лайлой. Он, Марти Ди Геннаро, умел достигать поставленной цели. У него уже имелось несколько «Оскаров», и сейчас, после сознательного риска, он принес телевидению огромный успех и невероятно большие деньги, однако ничего не добился от Лайлы, звезды, созданной им самим, женщины, не просто взятой им ниоткуда, а получившей от него лучшие эпизоды. Со времени их первого и до последнего свидания ничего не произошло. Когда Лайла возражала, Марти подчинялся. Когда она просила, он давал. Ее фотографии красовались в каждом журнале, какие только выходили в стране, количество предложенных ролей и выступлений превышало ее возможности. Лайла должна была благодарить за это Марти, но ничего подобного не произошло.

Она не ложилась с ним в постель. Хуже того, она отказывала ему в свиданиях.

Такого еще никогда не было. Салли отпрашивалась. Марти по крайней мере мог это понять. Не любить, но понять. Встреча с Майклом Маклейном. Она рано закончилась. И ничего больше. Салли преследовала ее в течение двух недель, и Марти подумал, уж не лесбиянка ли Лайла? Эта мысль принесла ему облегчение. Но у нее не было подружек. Салли сказала ему, что у Лайлы нет друзей, по крайней мере, среди тех, кто посещает ее в Малибу. Марти никогда не был в ее проклятом доме. Только этот старый болван Робби. Как его фамилия? Он был единственным, кто шлялся там так свободно, словно это был и его дом. Однако не существовало еще ни одной звездочки, к которой бы не стояла очередь любовников.

Может, Лайла была просто одержимой, приложила все свои силы к созданию карьеры и ничего не оставила для остального? Марти попытался вспомнить других актрис, с которыми ему приходилось работать. Все они были немного одержимыми, но все равно Марти спал с большинством из них, во всяком случае, с теми, кто хотел. На самом деле наиболее тщеславные сдавались быстрее всех. Так что же Лайла?

Религиозный орешек? Нет. В ее теле нет духовной косточки. Марти знал это наверняка. Что тогда? Обет безбрачия? Страх перед СПИДом? Фригидность? Что за черт? «Я не так уж безобразен, – подумал он. – У меня есть деньги. Я поддерживаю свое тело в хорошей форме. Я страстный, не эгоистичный в постели… Даже энергичный. Н-да, я вонючий бойскаут».

Когда-то очень давно Марти был неуклюжим мальчиком, чужаком, чьим фантазиям никогда не было суждено сбыться. Он не любил вспоминать то время, но Лайла словно заставляла его возвращаться в мыслях на много лет назад. «Разве эта сука не знает, что я могу создать или растоптать ее?»

Но, конечно, Лайла знала все. И ей было почти наплевать. Она даже сказала, что собирается отказаться от участия в «римейке» Айронз «Рождение звезды». И потом у нее хватило наглости попросить его позаниматься с ней. Ни одна актриса еще так не обращалась с Марти. Все они отвечали на его предложения. Таковы были законы бизнеса, законы Голливуда. Актрисы спали с режиссерами. Очень давно Марти решил не спрашивать актрис о мотивах и счастливо принимал их внимание. А он получал его в больших количествах.

Но только не от Лайлы. И поэтому Марти хотел ее еще сильнее.

Еженедельные нагрузки в графике работы на телевидении непредставимы для обычного зрителя (как выразился бы Сай Ортис, для «нормального»). Звезды и персонал проводят друг с другом гораздо больше времени, чем с семьей. Большая часть времени бодрствования проходит для них в присутствии друг друга. И страх, конкуренция, ревность, сплетни – все безобразные явления, присущие людям, живущим в условиях больших нагрузок, сильно преувеличены. Поведение работников здесь ничем не отличается от поведения людей в Сенате.

Конечно, вражда и сплетни о дурном поведении телевизионщиков иногда проникают наружу. И довольно часто. Мужчины и женщины действуют как дети. Но мне кажется, когда идет борьба между женщинами, это привлекает большее внимание со стороны средств массовой информации. Драка кошек – лучшая новость. Эй, кто говорил, что жизнь прекрасна? Читайте меня, и вы узнаете правду.

Иногда поддерживать мир очень несложно: нужно просто соответствовать стандарту звезды. В «Далласе» только Ларри Хэгман стал крупной фигурой. В «Династии» примадонна одна – Джоан Коллинз. Но в «Троих на дороге» все девочки были хороши, и каждая была сложна по-своему.

Нигде кровь не течет сильнее, нигде нет такой конкуренции, нигде ставки так не высоки, как в «Троих на дороге». И к концу сезона желчь благоухает, как вино. Это была сцена распада, в которую смело вступил Нейл Морелли.

Нейл вышел из автобуса и впервые вошел в студию «Троих на дороге». Если бы у него еще была машина, поездка заняла бы всего двадцать минут. Но на автобусе с его остановками пришлось ехать почти час. Откуда взялись все эти пожилые леди? Нейл был удивлен. Их что, присылает в Калифорнию правительство, когда они достигают определенного возраста? Нужно ввести закон: если ты не можешь забраться в автобус за пять минут, ты не годишься.

– Нейл Морелли, – сказал он охраннику, который осмотрел его с головы до ног, прежде чем взглянуть на удостоверение. – Мою машину забрали работники службы дорожного движения, – продолжил Нейл с улыбкой, стоя перед будкой.

Теперь охранник поднял глаза и тоже улыбнулся.

– О да, мистер Морелли. Вас ждут. Пятая студия. Держитесь левее главного здания.

Он прикоснулся к своей фуражке кончиками пальцев, а Нейл пантомимой изобразил себя за воображаемым рулем машины, издал губами звук мотора и двинулся вперед.

«Похоже, здесь, – подумал он, подходя к студии. – Задворки, которым я принадлежу».

Нейл был удивлен – нет, потрясен, когда ему вспомнился намек Сая Ортиса. Сам он с Саем не разговаривал, но, возможно, парень не окажется кучей дерьма. Может, он был нормальным. «Надо позвонить ему и сказать, что все забыто, – напомнил себе Нейл. – Некоторые заметки, которые я послал ему, были довольно интересны. Но стоит показать вам что-либо, как все вы становитесь ублюдочными задницами, думающими только о себе. Настойчивость оплачивается, особенно если у тебя нет связей».

Большая стальная дверь была открыта, поэтому Нейл вошел в похожее на ангар здание и огляделся. Рабочий шум призвал в его кровь дозу адреналина, заставив двигаться на цыпочках.

– Где второе отделение? – спросил Нейл проходящего мимо с катушкой проводов техника. Парень неопределенно кивнул головой и пошел дальше.

Нейл нашел помощницу режиссера второго отделения, она была одета в спортивный свитер и джинсы. Дамочка отвечала за задний фон и некоторые сцены, но напомнила ему начальника лагеря отдыха. Ей не хватало только свистка и скакалки на шее. Вокруг нее стояли люди, но Нейл сразу узнал ее, словно персонаж, по костюму. Кроме одного парня, которого собственные ногти интересовали больше, чем слова ассистентки режиссера, остальные пассивно смотрели на женщину, пока та зачитывала список инструкций.

Когда актеры были распущены, Нейл изобразил одну из своих самых очаровательных улыбок.

– Привет, я Нейл Морелли.

– Да, – отозвалась она, полностью погрузившись в текст на желтом листке бумаги и собираясь уходить. Возможно, это был список тех, кого требовалось снять на рассвете.

– Я принимаю участие в этом шоу. Была такая суматоха, что я не получил сценарий. Но я хорошо запоминаю.

Женщина остановилась, взглянула на него, сверилась со своим списком и сделала пометку на листке.

– Я Ронни Вагнер, ассистентка режиссера. Возьмите свой сценарий на том столе, – сказала она, указав направление золотистой ручкой. – Прочитайте роль. Мы начнем через час.

Женщина опять собралась уходить.

– Какова моя роль? – спросил Нейл в надежде, что необходимость ответить задержит ее на месте.

Она ответила, но нетерпеливо:

– Не знаю. Официант или что-нибудь в этом роде.

– Не персонаж? – осведомился он, стараясь, чтобы голос не звучал панически.

Ронни взглянула на него и начала поспешно просматривать список нанятых на работу.