«Вот еще одна вещь, которую надо сделать, но очень не хочется», – подумала Мери Джейн, вешая трубку. Большой белый персидский кот по кличке Миднайт вспрыгнул на кровать, прижался к ней и выжидающе заглянул в лицо. Она открыла дверцы дешевых металлических кухонных шкафов. Кошачьи консервы закончились. Мери Джейн обыскала все полки, пока не нашла банку за коробкой с окаменевшим постным сахаром.

– Ну вот, – сказала она, открывая консервную банку. – Это последняя. Иди ищи еду в городе.

Мери Джейн вошла, пошатываясь, в ванную комнату и включила душ, сделав воду такой горячей, что едва могла вытерпеть. Она только один раз успела вымыть шампунем свои густые, тяжелые темные волосы, когда зазвонил телефон. Мери Джейн откинула занавеску, не выключая воду и оставляя на полу мыльные следы, бросилась в маленький узкий холл. Она поскользнулась, когда входила в кухню, удержалась за край стола, устояла на ногах и схватила трубку.

– Алло!

– Привет. – Голос Сэма был мертв, холоден, как обычно после ссоры, но это был голос Сэма.

– Привет. Боже мой, Сэм, все было так глупо. У тебя все в порядке? – спросила она. Черт, это уже патетично.

– Да, а ты?

– Мне лучше.

– Слушай, Эм Джи. Я приношу извинения за ту ночь. Я не подумал. Ты знаешь. Только что вернулся после переговоров в Лос-Анджелесе. Столько переживаний за небольшой отрезок времени…

О, слава Богу! Он извинился! Слезы наполнили ее глаза.

– Эй, – начала Мери Джейн и замолчала. – Я понимаю. Я тоже обо многом передумала. – Она сделала паузу и набрала воздуха в легкие. – Все будет хорошо.

Сэм извинился. Она поедет с ним в Лос-Анджелес. Он будет по-прежнему любить ее. А она будет любить его.

– Я еду с тобой, – сказала она. – Роль не имеет значения. Главное – это мы. Я получу роль в другой раз. Я соберу свои мелочи, суну Миднайта в коробку и лечу в Лос-Анджелес.

На другом конце линии молчали. Молчание затянулось.

– Сэм, – спросила Мери Джейн. – Ты слышишь меня?

– Да, да, конечно… Я просто удивлен. Но это прекрасно. Это просто великолепно. Я просто очень удивлен. Эм Джи, нам надо поговорить. Я приду вечером и…

– Вечером я иду на последнее представление Нейла, – прервала Мери Джейн.

– К черту Нейла! – Сэм вновь был раздражен. Она вздохнула:

– Я скорее пошлю к черту тебя. Малыш, тебя давно не было. Послушай, я должна идти, но представление начинается в десять. К полуночи я буду дома. Приходи в это время! – Она вложила в свой голос всю нежность и теплоту.

– Хорошо, – сказал Сэм и повесил трубку.

Мери Джейн тоже положила трубку и, повернувшись, увидела свое отражение в зеркале – в волосах пена, вся она совершенно голая и мокрая. Она заставила себя смотреть на свое отражение. Ее груди висели, как баллоны, наполненные водой, доставая до ребер, на которых уже отложился слой жирка. Этот жирок, в свою очередь, сползал на круглый живот. «На жирный живот», – поправила себя Мери Джейн. Живот выдавался над покрытым волосами лобком. Ее бедра тоже были покрыты жиром, на ягодицах свисали три складки. Бедра были рыхлыми. Даже ее колени были уродливы. Да, Мери Джейн запустила себя и превратилась в толстую бесформенную бабу! Даже ее густые волосы, ее единственная истинная красота, и те уже стали седеть. Она распустилась, а этого не может позволить себе ни одна актриса. Конечно, Сэм не очень-то жаждет заниматься с ней любовью. «Боже мой, как еще кто-то может меня любить?!» Ей очень, очень повезло – она встретила Сэма.

Без четверти десять в тот же вечер Нейл увидел, как Мери Джейн входила в клуб. Глаза ее еще не привыкли к полутьме, и она не сразу его заметила. Нейл бросился к приятельнице, схватил за руку и закричал:

– Мери Джейн! Спасибо, что ты пришла! Я так нервничаю. Все ребята уже здесь и хотят разорвать меня на клочки. Время кормежки в зоопарке. Боже, они так ревнивы, что мне пришлось заказать им еды. Ты прекрасно выглядишь. Похожа на Милдред Пирс. Когда она выходит на поклон.

Он был таким добрым. Даже на гребне успеха у него было время обратить на все внимание. Мери Джейн давно коллекционировала одежду двадцатых годов. Нейл всегда узнавал персонаж или актрису, на которую она пыталась походить в тот или иной момент. Он всегда говорил, что Мери Джейн выглядела прекрасно, но она не обращала на это внимания. И еще Мери Джейн никогда не выглядела так плохо. Что же, она сделала все, что от нее зависело. Актриса сняла пальто, и Нейл провел ее за кулисы.

– О, здесь гораздо больше мест, чем я предполагала, – сказала Мери Джейн.

– Мест? Забудь об этом. Сегодня вечером здесь будут все стоять. Вся толпа работяг, все бабники округи. Они смогли бы наполнить и стадион! – Показывая на свободный столик, Нейл добавил. – Новость о том, что я буду вести программу, уже известна. И теперь мне платят больше. Здесь всегда есть место и для тебя. Ну и толпа! – Наклонившись, чтобы поцеловать ее, Нейл прошептал: – Мери Джейн, пожелай мне того, что мне нужно.

Мери Джейн потрепала Нейла по щеке.

– Я желаю тебе. Сломай ногу! А теперь, начинай, весельчак, и рассмеши меня!

Она прошла за официантом к своему столику.

Нейл хороший товарищ, и толпа, собравшаяся в клубе, тоже ей нравится. Черт, все теперь ей кажется в розовом свете. Это после того, как позвонил Сэм и Мери Джейн знает, что он будет ждать ее дома. В конце концов, Сэм извинился. Мери Джейн поерзала на стуле. Толпа вокруг была шумной. Перед объявлением очередного номера возникла пауза. Сейчас появится ее Кувшинная голова.

Уже очень давно Мери Джейн называла Нейла Кувшинной головой, а он ее – Вероникой. Еще с тех пор, когда детьми они обнаружили, что у них много общих увлечений, а среди них – комиксы об Арчи и Веронике. И вот теперь ее приятель уходит. Мери Джейн чувствовала, как внутри у нее что-то сжалось от волнения. «Нейл очень хороший, – напомнила она себе. – Все будет хорошо».

Нейл сделал три шага по сцене и прошел на авансцену. Потом он взял микрофон и поприветствовал всех. Посмотрел Нейл и на нее.

– Привет, Вероника! – сказал он. Мери Джейн улыбнулась, и он начал свой номер. – Привет, ребята! Отличная толпа сегодня собралась. Вы, по-моему, богатеи! Вы, сэр, – Нейл указал на хорошо одетого джентльмена в первом ряду, – вы выглядите так, будто ваши дела идут отлично. Как вы зарабатываете себе на жизнь?

Что это? Мэри Джейн знала, что Нейл никогда не вовлекал толпу в свои номера. Он говорил, что это для любителей и дилетантов. Сейчас же Нейл смотрел на избранный объект, на него смотрели и все остальные зрители. Мери Джейн поерзала на стуле. Неужели он будет мучить беднягу?

– Я работаю в инвестиционном банке! – в ответе слышалось самодовольство.

– На самом деле? – удивился Нейл. – А чем занимался ваш отец?

– Мой отец? – парень помолчал. В голосе уже не было самодовольства. Скорее смущение. – Мой отец был школьным сторожем.

Послышались смешки.

– Школьным сторожем? – переспросил Нейл. – То есть мусорщиком?

Кое-кто засмеялся, но большинство аудитории безмолвствовало.

«Что он делает? – думала Мери Джейн. – Здесь не над чем смеяться. Он заставляет человека стыдиться своих родителей. Он потеряет аудиторию».

Мужчина подвигался на стуле и наконец сказал.

– Да, вы, пожалуй, правы. Он мусорщик, – и вынудил себя засмеяться.

– Это он подыскал вам работу?

Аудитория начала хихикать, но скорее от смущения, чем от замешательства. Все чувствовали себя не в своей тарелке.

«К чему это все приведет?» – вновь спросила себя Мери Джейн. Она начинала нервничать.

– Как он мог бы найти мне работу, я же сказал, что он мусорщик. Я сам нашел себе работу.

– Я тоже, – согласился Нейл. – У нас с вами есть что-то общее. Я сам нашел себе работу, а этого больше не случается в шоу-бизнесе. Как в кино подрастает новое поколение Фонда – уже внуки. Можете ли вы поверить этому? Мне кажется, что дело дрянь. По мне, так уже и первого их хренового поколения было бы достаточно. Зачем нам на голову обрушились Джейн и Питер? Папаша был просто полной пустышкой, давайте говорить честно. Джейн же собака!