Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

– Знаю.

Джан быстро обдумала все «за» и «против». Она могла бы и отказаться, но тогда Сэм заподозрил бы, что она испугалась критики. Ему следовало бы предложить это попозже или вообще не предлагать. Если бы Джан сказала «да», она, конечно же, знала бы этот материал лучше, чем кто-либо другой. Она, возможно, затмила бы его. Но разве Сэм не знал ее, не знал, что она не сможет стоять перед ним и чувствовать, как надрывается ее сердце? Разве сможет она сыграть роль, которую потеряла навсегда?

– Дайте мне одну минуту, – попросила она.

– Конечно, – согласился Сэм и проводил ее к стоящему в углу креслу. – Располагай любым временем. Я отметил там монолог, который хочу, чтобы ты читала для пробы.

Джан подождала, когда он отойдет и займется с операторами. Но она уже все знала. Конечно. Это был монолог «Меня никто никогда не любил». Она твердила его каждый вечер и дважды в неделю по средам и воскресеньям, все четыреста двадцать шесть представлений. Тогда Мери Джейн полагала, что ее любят. Она думала, что в конце концов Сэм ее любит. Ей пришлось потратить много сил, чтобы пережить это, как подстреленной птице. Но что ей делать теперь? Джан открыла сценарий и почувствовала, как капля пота стекла у нее по затылку за шиворот и потекла по шее. Ладони стали мокрыми; грим, сделанный Биллом, вот-вот потек бы по лицу, но что она могла с этим поделать? Как ей было справиться?

Ее глаза пробежали по сценарию и вдруг пришло воодушевление. Не патетическое. Злое. Не печальное и не щемящее, потому что она никогда не была любима. Джан оценила текст. Сойдет. Получится. Она быстро пробежала его, и в ее голове все встало на свои места. Джан подошла к Сэму.

– Я согласна, – сказала она.

Джан вырулила на свободную полосу и глубоко, шумно вздохнула. «У меня получилось! – подумала она. – Я прошла мою первую пробу и потрясла его».

Конечно, Джан не могла быть полностью уверенной. Но она произнесла его монолог – ее монолог – и дала ему новую жизнь. Вместо патетического вопля «Меня никто никогда не любил», она выдала приступ благородного гнева. Джан наполнила его страстным порывом ярости, направленной против утраты и несправедливости. И когда она прокричала последние слова, в них были целые потоки гнева.

И все ей аплодировали. Джан достаточно знала мир кино, знала, как редко случается такое, и если она вообще хоть немного знала Сэма, то понимала, когда он заинтересован в работе с кем-либо. И Сэм определенно был заинтересован в работе с ней.

Джан захотелось не ехать в машине, а идти пешком. Впереди предстояло томительное ожидание нового вызова. В прежние времена она накупила бы какой-нибудь хорошей еды или, еще лучше, какой-нибудь предосудительный торт и мороженого «Бен и Джерри». Сейчас Джан не могла себе позволить даже лишней унции. «Что ж, если совсем будет невмоготу, можно просто пойти по магазинам», – подумала она и зарычала на себя, увидев в зеркальце, какое у нее глупое выражение лица.

Она потом получит свое вознаграждение. Джан въехала на подземную стоянку, расположенную в огромном торговом центре в западной части Сенчери Сити. Поднимаясь вверх по эскалатору на главный этаж, она вдруг услышала, как перешептываются люди, и увидела направленные на нее со всех сторон взгляды. «О черт! – подумала Джан. – Угораздило меня забыть солнечные очки!» Оставалось только смотреть себе под ноги. Но едва она подошла к одной из витрин, как к ней подскочили девочка лет тринадцати и ее мамаша:

– Вы – Джан Мур? Можно у вас попросить автограф? – спросила девочка. Она тотчас протянула блокнот и авторучку, и Джан стала быстро подписывать, краем глаза высматривая, как бы поскорее улизнуть отсюда. Но едва она собралась направиться к выходу, как к ней подскочила другая женщина:

– И мне тоже, мисс Мур!

Один миг – и подпись сделана, но уже в следующий момент Джан оказалась в окружении целой толпы. И эта толпа стала расти.

– Теперь мне, – пищал кто-то, а две женщины заспорили:

– Джан Мур! – утверждала одна.

– Кара! – верещала другая.

Толпа быстро росла. Джан стало тесно. Нигде не было свободного места. Кто-то по-настоящему заверещал.

Паника охватила Джан, и она еле-еле справилась с собой. Взглянув поверх голов толпы, Джан увидела, как на помощь ей направляется одетый в черное охранник, и стала продираться сквозь толпу. Она чувствовала на своей спине локти, и со всех сторон ее сдавливали тела. Кто-то схватил ее за волосы. Крики становились все громче, все чаще и чаще выкрикивалось ее имя. Джан почувствовала себя утопающей.

– Сюда, мисс Мур, – позвал охранник.

Он тянул в ее сторону руку. Джан дотянулась до его руки, и он выудил ее из густой толпы, сквозь лес рук, протягивающих блокноты и авторучки.

– Мисс Мур, умоляю, для моей крошки, – упрашивала какая-то женщина.

Джан торопливо схватила блокнот, поставила автограф и, не глядя, вернула женщине. Чья-то чужая рука ухватила блокнот и женщина завизжала:

– Это мне! Верните!

Джан посмотрела в сторону и увидела, как две женщины борются, и впервые ей сделалось страшно за собственную безопасность.

– Дайте мне автограф, мисс Мур. Вы дали этой суке, а мне?! – кричала на нее какая-то женщина, в то время как охранник открыл дверь, чтобы защитить Джан ею от толпы.

– На сегодня хватит автографов! – закричал он.

– Что, Джан, хватит с нас? – рявкнула жирная, лет сорока тетка. Джан старалась не смотреть на толпу. – Сука ты! Насрать нам на тебя, тварь!

От этой последней, брошенной в нее фразы, Джан чуть не примерзла к полу, но охранник подтолкнул ее к двери и загородил от толпы. Закрыв дверь на крючок, он проводил Джан к черному ходу. У Джан кружилась голова, она почти падала в обморок. Охранник по переносной рации вызывал полицию, а в это время толпа приникла к стеклу, словно стая аквариумных акул в голодном безумии.

Джан присела на простенький диванчик. Ей не нужно было смотреть на себя в зеркало, она и так знала, что бледна.

– Выпейте вот это, – сказала женщина в униформе, протягивая ей стакан воды.

Джан взяла стакан и стала пить. Ей стало получше.

– Что случилось? – спросила она.

– Что случилось? – повторил охранник. – Вы случились, вот что случилось.

– Я… Я не знала… Я имею в виду, я никогда не сталкивалась с подобным раньше.

Появились двое полицейских. Один из них сказал:

– Пойдемте, мисс Мур. Мы вытащим вас через окно подсобки и отведем к вашей машине. Затем мы будем сопровождать вас до самого дома, чтобы убедиться, что с вами все в порядке.

– Спасибо. Даже не знаю, как мне…

– Не нужно нас благодарить. Просто никогда больше так не делайте. В следующий раз приходите со своими личными охранниками, как это делают все.

Для Джан оказалось на удивление трудно добиться встречи с Джеральдом Ла Бреком. «Может быть, я слишком привыкла к тому, что все относятся ко мне как к звезде», – мрачно размышляла она, ожидая, когда он придет. И Майкл Маклейн, и кто-кто в офисе у Марти советовали ей встретиться с ним, но несмотря на все ее звонки, понадобилось две недели, чтобы добиться этого домашнего визита. Две недели, во время которых Джан не услышала ни словечка от Сэма Шилдза.

В половине третьего – ровно в половине третьего, отметила Джан – зазвонил звонок. «Неплохо», – подумала она, открывая дверь. Кинопроба, встреча с Сэмом и этот инцидент в магазине, конечно же, вывели ее из равновесия. Забавно, насколько постоянное окружение людей создавало у нее ощущение одиночества. А тут еще Сэм не звонит. Неужели он не признал ее таланта? Неужели он проигнорировал то, как она сыграла на пробах? Целых две недели ее мучили эти вопросы. Не удивительно, что она отовсюду, откуда только можно, ждала любви. Джан вежливо улыбнулась консультанту по охране.

Однако Ла Брек совсем не дурен собой. Среднего роста, темный, с аккуратными усиками, выглядящими очень мягкими, да и все остальное у него было очень и очень ничего. Ла Брек внимательно осмотрел ее с ног до головы. У него были странного цвета глаза – настолько светло-серые, что казались почти бесцветными. Он принял ее приглашение присесть, но отказался от выпивки.

124
{"b":"93612","o":1}