– Да, кое-какие зацепки есть, но все они требуют самой тщательной проверки. Ваш погибший супруг вылетел один на двухместном биплане без всякого сопровождения, так как свободных пилотов в полку не имелось, и где-то на полпути его перехватили, где именно это произошло, нам и предстоит выяснить. Здесь есть только два варианта: утечка информации произошла непосредственно в авиационном полку, где проходил службу ваш супруг, или в Генеральном штабе. Странно, но в материалах уголовного дела эти моменты не освещены вообще. Карта с маршрутом полета у нас есть, барон Фихтель получил ее в полку перед самым вылетом. Необходимо разобраться, кто имел доступ к этой карте в полку и сообщал ли о маршруте полета командир полка в Генеральный штаб и если да, то кому конкретно. Конечно, есть вероятность, что самолет вашего супруга перехватили случайно, но мне в эту версию верится с трудом…
– Мне тоже… – отозвалась баронесса и, выдержав короткую паузу, задала вопрос:
– Что вы планируете делать шевалье?
– Спешить с опросом командира полка и уж тем более выходить на того, с кем разговаривал полковник Фокк в Генеральном штабе, не стоит, незачем преждевременно к себе привлекать внимание. Для начала необходимо провести экспертизу повреждений самолета и тела вашего погибшего супруга, благо, оно находилось в закрытой кабине самолета и превратилось в мумию. После чего необходимо пролететь весь маршрут, по которому должен был пролететь биплан и найти то место, где ваш супруг был вынужден от него отклониться. Дело непростое и крайне хлопотное, так как предстоит опрашивать местных жителей, кто-нибудь обязательно что-нибудь видел и запомнил, хотя и прошло с того времени уже более четырех лет. Примерно где-то так в общих чертах, – ответил Алексей и, поднявшись с лавки, прошелся и, остановившись рядом с поленницей, произнес:
– С этим делом необходимо быть предельно осторожными и поменьше языком своим лясы точить, дело реально опасное, крайне велик риск нарваться на серьезные неприятности.
– Вы боитесь? – приподняв правую бровь, поинтересовалась баронесса.
– Страх – неверное слово в данном случае, вернее сказать, я опасаюсь определенных негативных сценариев, которые, вполне вероятно, возникнут, если мы не будем держать язык за зубами. Да и в целом нам необходимо на данном этапе, да и на последующих тоже, быть предельно осторожными, ведь тут дело может напрямую касаться высшей аристократии.
– С чего вы взяли?! – поразилась баронесса, округлившимися глазами рассматривая своего собеседника.
– Вы вообще список старших офицеров Генерального штаба видели? Там ведь нет никого из простолюдинов, что, на мой сугубый взгляд, огромная ошибка. Одним словом, агент гальзианской разведки является представителем старой аристократии, из-за чего у нас вероятнее всего возникнет немало проблем, – в глубокой задумчивости потирая подбородок, ответил Алексей, предвидя будущие проблемы: представители старой аристократии в свой круг никого не пускают, да и информация оттуда практически не выходит, это что-то вроде строгой корпоративной этики, и в этом заключалась главная проблема.
– Пожалуй, да, соглашусь с вами, шевалье, что именно в среде старой аристократии и находится гальзианский агент, а значит, с его выявлением у нас непременно возникнут сложности, – вынуждена была признать его правоту баронесса и, в задумчивости помолчав какое-то время, задала вопрос: – Насколько я уже успела понять, у вас имеются некие мысли насчет того, как обойти эту проблему, разве не так?
– Пока толком я еще не знаю, как следует поступить, но то, что придется действовать неординарными методами – это совершенно точно, но об этом мы поговорим позже, когда у нас появится хоть какая-нибудь достоверная информация касательно нашего дела. Вероятно, даже придется переступать законы империи, хотя и не уверен, что до этого дело дойдет, но быть готовым к такому повороту событий надо…
Высказавшись, Алексей краем уха уловил знакомый звук и замер, внимательно всматриваясь в горизонт, но самолета так и не смог разглядеть, хотя звук вращающегося пропеллера с каждым пройденным мгновением нарастал. Удивленно озираясь по сторонам, Алексей вдруг увидел знакомый биплан, он буквально как черт из табакерки материализовался в воздухе. Он летел на бреющем полете, чуть ли не касаясь колесами земли. Не долетая до них метров двести, его напарник произвел посадку, и машина, прокатившись разделяющее их расстояние, остановилась и спустя несколько мгновений, замерла.
Фонарь кабины отошел назад, из нее выбрался усталый, в пропотевшем насквозь комбинезоне Иван, он помог выбраться своей вынужденной спутнице, и уже вместе они спрыгнули на траву. Подойдя вплотную, Алексей протянул руку для приветствия, не отводя своего пристального взгляда от бледного лица своего напарника. Он был страшно уставшим, он с трудом стоял на ногах, его шатало.
– Ваня, на тебе лица нет, ты сам на себя не похож, – высказался Алексей, с тревогой всматриваясь впалые глаза своего напарника.
– Еще бы… – буркнул он, мотая головой, – За самолетом съездили, слетали на место, где мы обнаружили биплан, выкопали тело погибшего пилота, а когда взлетели, нас попытались сбить та же самая группа, которую мы с тобой видели, они нас обстреляли. Утверждаю со всей ответственностью, они искали наш биплан и документы. Лица тех троих я хорошо запомнил и ни с какими другими ни за что не спутаю. Опоздай мы на несколько часов, они бы вышли на поляну и замели бы все следы. Мне пришлось постоянно лететь, лишь изредка приземляясь, подремать пару часов. В общем, теперь некто знает, что документы кому-то достались и вот-вот должны будут объявиться, и этот кто-то предпримет превентивные меры…
– Я тебя понял, Ваня… – выдохнул Алексей, пребывая в крайне задумчивом состоянии. – Иди-ка ты отдыхай и Ольгу забирай, а когда ты выспишься, покумекаем на досуге, что нам делать дальше. По всему ясно, спокойного расследования нам не видать как собственных ушей…
Согласно кивнув, Иван тяжелой походкой направился в усадьбу. Проводив его задумчивым взглядом, Алексей тяжело вздохнул. Оставаться в усадьбе баронессы сколько-нибудь продолжительное время было нельзя, необходимо было перебазироваться, особенно это касалось самолета, оставаться здесь было крайне опасно.
– Шевалье, что-то вы больно задумчивы после разговора со своим товарищем, случаем, не поделитесь со мной своими тревогами? – как бы невзначай поинтересовалась баронесса, стараясь скрыть свое волнение, но это ей удавалось плохо.
– Оставаться нам в вашей усадьбе нельзя, того и гляди, сюда пожалуют те, кого пошлет виновник гибели вашего супруга для проверки. Самолет необходимо перегнать в другое место, а также пригласить независимых экспертов для его осмотра, как и патологоанатома для вскрытия тела, кстати говоря, его необходимо в ледник отнести, – обстоятельно ответил Алексей и подойдя к грузовому отделению, открыл крышку и слегка поморщился, запашок стоял еще тот…
– Мне нужна тачка, где я могу ее взять? – обернувшись к баронессе, задал он вопрос.
– В гараже есть, правда, она старая и может развалиться, – растерянно отозвалась баронесса, не очень понимая, что ей делать в данной ситуации.
Пройдя в гараж и найдя хлипкую на вид двухколесную тачку, Алексей осмотрел ее и, слегка подшаманив, покатил ее к биплану. Погрузив тело, он отвез его к погребу и, уложив на ледник, вернулся в гостевые апартаменты. Быстро помывшись, переоделся и, захватив деньги, вышел во двор. Заприметив баронессу, он подошел к ней и ненавязчиво распорядился:
– Собирайтесь, миледи, мы едем в город за экспертами, вернее, вы меня подбросите туда, где продаются автобусы и грузовики, а сами поедете дальше за экспертами, да и еще… Предупредите Ольгу, пусть собирает все необходимые вещи, после проведения экспертизы мы уезжаем отсюда и, пока не будет завершено расследование, мы сюда не вернемся, это слишком опасно.
– И куда же мы поедем? – нахмурившись, поинтересовалась она, куда-то уезжать из усадьбы она не хотела, но прекрасно отдавала себе отчет, что оставаться на месте было крайне рискованно.
