– Все, что вы сказали, лейтенант, предстоит еще проверять и перепроверять, но если все в действительности обстоит таким вот образом, то мы на пороге грандиозного шухера. Хотелось бы сказать помягче, да язык не поворачивается, а посему я приказываю вам пока расследование прекратить, не стоит тревожить столь опасного хищника, как внедренный агент гадьзианской разведки в имперском Генеральном штабе. Это не шутки, это действительно очень опасно, но даже не это главное… Главное тут не потревожить крота, а то он почувствует реальную угрозу для себя и активизирует заговор, и тогда мы преждевременно окажемся в очень сложной ситуации. Тут надо подходить с умом и крайне деликатно. Дальнейшее расследование я как начальник следственного отдела третьего департамента тайной полиции беру на себя, для вас же, лейтенант, с напарником будет другое дело…

Отвернувшись от окна, штаб-майор подошел к шкафчику и, достав портфель, взял его в руки и жестом попросил подойти к нему Алексея. Когда он оказался рядом, вручил ему портфель и, помолчав несколько мгновений, пояснил:

– Лейтенант, в портфеле инструкции для ваших дальнейших действий, а также деньги, пусть и немного, но на первое время хватит. Учтите, времени для раскачки у вас нет, так что на ознакомление вам дня три не больше. Также имейте в виду, все прилагаемые инструкции для вас абсолютом не являются, они лишь указывают общее направление, именно по этой причине творческий подход только приветствуется.

– Я вас понял, штаб-майор. Разрешите выполнять?

– Выполняйте, лейтенант.

Развернувшись, Алексей покинул кабинет и направился в соседний дом, где они и будут в ближайшее время жить и изучать полученные инструкции.

Проводив взглядом крепкую фигуру Алексея, баронесса дождалась, когда за ним закроется дверь и, повернувшись в сторону своего дальнего родственника, пристально на него посмотрела и негромко задала вопрос:

– Неужели это правда, Игнатий, или Лексий по каким-то своим причинам нагнетает обстановку?

– Боюсь, что он полностью прав и даже несколько мягок в своих высказываниях, хотя на самом деле тут впору говорить о куда больших проблемах, что действительно правда. Мы, конечно, все эти данные проверим, но у меня нет никаких сомнений, что это реально заговор. Если заговор под контролем гальзианской разведки действительно существует, у нас большие проблемы, так как он длится далеко не один год и, очень похоже, входит в завершающую стадию. Как только император Казимир VII скончается, что уже не за горами, вот тогда все и закрутится, по крайней мере, именно так я бы и поступил на их месте… – проворчал штаб-майор и, тяжело вздохнув, внимательно посмотрел в глаза баронессы и добавил:

– В общем, нам необходимо готовится к большим потрясениям, а они, как я понимаю, практически неизбежны. Есть ли реально заговор или его нет, по большому счету уже не столь и важно, смерть императора в любом случае повлечет за собой полосу острой нестабильности с сопутствующими разборками за власть и ресурсы.

– Я тебя услышала, – с печалью в голосе выдохнула баронесса и, поднявшись, вышла из кабинета, продолжая обдумывать все то, что услышала от Лексия, и чем больше она размышляла, тем тревожнее ее становилось на душе…

Штаб-майор Берг устало наблюдал, как его непосредственный начальник граф Мильке в глубокой задумчивости читает результаты его личной проверки выявленных лейтенантом Тутовиным фактов. Лицо начальника третьего департамента тайной полиции медленно наливалось кровью, но пока он не позволял своему гневу взять над собою верх и продолжал читать дальше. Берг его прекрасно понимал, его личная реакция после того, как все ему рассказал лейтенант, была аналогичной. Изначально он не очень-то и поверил, но после того как лично отправился на проверку предоставленных материалов, все его сомнения отпали напрочь. Тутовин был совершенно прав, в империи давно зрел заговор, причем, что характерно, под чутким руководством гальзианской разведки, в этом уже для него не было ровным счетом никаких сомнений. Причем не военная разведка извечных оппонентов этим занималась, а политическая глубинная разведка…

– Так значит, добытые лейтенантом сведения полностью подтвердились, и, как я погляжу, вы еще и дополнительные документальные подтверждения раздобыли… – проворчал граф Мильке и, пристально взглянув в уставшие глаза своего подчиненного, задал вопрос:

– Если исходить из предоставленных материалов, то заговор действительно имеет место быть в высшем эшелоне власти, а также старой имперской аристократии, причем, что характерно, заговор этот идет далеко не первый год, а информации до сих пор на этот счет не поступало вообще. Как вы считаете, этому заговору сколько может быть лет?

– Боюсь, тут разговор может вестись о не менее чем двух десятилетиях, а то и больше, лично я склоняюсь ко второму, заговор этот явно имеет давнюю историю, что в высшей степени удивляет. Где-то есть прикрытие для заговора у нас в тайной полиции, причем на таком уровне, который позволяет блокировать поступление информации или ее фильтрацию на этапе поступления. Фильтрация такого уровня неизбежно приводит к искажению информации, идущей в центр принятия решений, так как она объективно не отражает реальную картину мира, что в высшей степени опасно. Где конкретно это происходит, сказать не берусь. Необходимо основательно проанализировать материалы, поступающие на самый верх за последние как минимум два десятка лет, и тогда уже можно будет хотя бы в общих чертах сориентироваться. По крайней мере, мы уже знаем имя одного из заговорщиков, а именно полковника Левантина из Генерального штаба, так что зацепки имеются, – негромко ответил штаб-майор на поставленный вопрос, уже мысленно составив план оперативно-розыскных мероприятий на ближайшее время.

– Значит так, оставляй все дела, передай их своим подчиненным и лично займись анализом, необходимо срочно выяснить, где и на каком уровне блокируется поступающая оперативная информация. Левантина пока не трогай, нельзя его спугнуть, это единственная наша ниточка, ведущая к ядру заговора, причем далеко не факт, что он находится именно в Генеральном штабе. Учти, Игнатий, я тебя не тороплю, главное тут – запредельная осторожность, если заговорщики столь продолжительное время оставались в тени, то помимо фильтрации информации они имеют в своем штате команду профессиональных ликвидаторов… Да, именно ликвидаторов… Только сейчас мне пришло в голову, а ведь действительно за последние десять лет умерли или ушли в отставку наиболее талантливые из тех, кто подавал большие надежды. Фактически мы сейчас имеем в государственном аппарате империи или стариков, которые в ближайшие десять лет выйдут в отставку, или совсем уж неопытную молодежь. Крайне опасное сочетание, так как отсутствие опытных людей среднего возраста в управленческом аппарате неизбежно повлечет за собой огромные проблемы… – проговорил начальник третьего департамента тайной полиции, поднявшись с кресла, прошелся по кабинету, спустя какое-то время остановился возле карты империи и, взглянув в глаза своего подчиненного, заговорил вновь – Удачно получается, операция под кодовым названием «Звонарь» послужит великолепной завесой для продолжения расследования, наглые и шумные нападения с последующим разграблением аристократических усадеб под видом банды Скальпеля – лучшее отвлечение от главного. Хотя, конечно, твой лейтенант идет на огромный риск, ведь это, по сути, тяжелейшее уголовное преступление, караемое смертной казнью через повешение. Ему ни в коем случае нельзя попасть в руки полиции, да и о своей анонимности ему следует заботиться не с меньшим рвением, так как наше ведомство вести уголовное дело, когда его заведут, не будет. Не стоит нам сейчас за него браться, я об этом побеспокоюсь, а посему и помочь лейтенанту мы толком не сможем. Все будет зависеть исключительно от него самого и его напарника.

– Они справятся, одно то, что они раскопали уже многое, о них говорит, так что я совершенно уверен, они справятся с поставленной задачей как никто другой, хотя на это понадобится какое-то время. Они ведь должны громко заявить о возвращении легендарного Скальпеля и закрепить его некогда грозную репутацию. Единственное, что мне не понравилось, так это то, что лейтенант Тутовин в моем присутствии изъявил желание по завершении дела подать в отставку и заняться своей личной жизнью. Считаю, что столь способного офицера ни в коем случае нельзя отпускать, такие, как он и его напарник Вин Дулиттл, должны служить на благо империи, а не шляться не пойми где, к тому же Дулиттл еще и высококлассный пилот и инженер. Сам из всякого списанного хлама собрал довольно большой биплан оригинальной конструкции. Инженеры с авиабазы, которые ему в этом помогали, в восторге, говорят, выйдет отличный скоростной грузопассажирский самолет с возможностью переоборудования его в средний бомбардировщик. Сейчас они заняты составлением чертежей этого самолета, чтобы его представить на рассмотрение на Императорской авиационно-технической комиссии, – отозвался штаб-майор слегка нахмурившись, ему не нравилось, что Тутовин собирался уйти со службы.