Такой нелюдим если и поставит избёнку в этом благодатном оазисе на ключевой остановке, то проживёт здесь недолго. Чудак быстро со всеми разругается вдрызг, выклянчит что-то и обманет, будет хитрить и мелко пакостить, пока мужики с Дикой дороги ему голову не пробьют…

Нет, если уж и ставить здесь корпускулу цивилизации, то сразу целое хозяйство, большую заимку, а то и хутор с постоялым двором да харчевней. Нормальный бизнес будет со временем, кстати. Это же магистраль.

Дипломатическая миссия на Дикой дороге, какой же это сюрреализм, честное слово!

Образцово пасторальное озерцо, в котором наверняка есть хорошая чистая рыба. Всех дел — вытащить из багажника и собрать спиннинг, прицепить блёсенку из набора… По краям поляны спокойно гуляют жирные платформенные куропатки, которые опасались пришельцев лишь первые десять минут. Зайца видите? А они есть. Всех вторых дел — достать из салона «бенельку» и вбить в магазин патроны с утиной дробью.

Но ничего этого не будет, господа-товарищи, потому что дикое дело творится на Дикой дороге! Вместо печёных куропачей и жареных на рожнах карасей в две ладони мы едим совершенно городскую, причём не самую лучшую, пиццу «Пепперони», давеча купленную в австралийской Канберре. Разве что свежий кофе сварили на примусе.

Не будет, потому что я не разрешил, — дипмиссии надо преодолеть эти заповедные просторы засветло, ведь все уже убедились, что капитан гарнизона в напутствии слова лишнего не сказал.

Эх! Открытка! Рекламный проспект!

Идеальное лесное озеро с ручейком, сбегающие к нему берега, вдали — гостеприимный лиственный лес с ручными белочками и дятлами.

Щёлк! Кадр года! Шикарный белый внедорожник, рядом с которым профессионально позирует именитому фотохудожнику компания вызывающих безусловную симпатию людей — красивая молодая женщина со стаканчиком апельсинового сока в ухоженной руке, крутого вида юный чувак-рокер с кружкой горячего кофе. И брутальный мужчина с очень умным лицом и гаванской сигарой; от облика этого альфача красавицы-читательницы глаз оторвать не могут, вздыхая в истоме…

Шумно покряхтев, я кое-как разогнул коленные суставы и принял нелёгкое решение:

— Садимся в «Ниву», пацаны и чикули! Дино, собирай шмот, проверь, не остался ли мусор. Пора ехать!

Екатерина Матвеевна с сожалением вздохнула, клятвенно пообещав озерцу:

— Лично я буду всегда вспоминать это чудное место, как одно из самых красивых…

Я уже открыл водительскую дверь, как издали кто-то подал громоподобный рык, на который обернулись все.

И сразу увидели Нечто, вышедшее из леса.

Нет, не из леса.

Нечто стояло на дороге, по которой мы явились на поляну.

Вся кровь в организме мгновенно загустела в ожидании дозы адреналина.

— Твою ж ты мать… — еле слышно прошептали мои застывшие губы.

Быстро облизнул их, удивляясь тому, что они успели пересохнуть и потрескаться.

Высокое и разлапистое существо бурого цвета неподвижно стояло возле дальнего конца большой поляны и словно чего-то ожидало.

Ужас! Одно дело читать и слышать, нервно представляя в мыслях возможную встречу с такой тварью, и совсем другое — увидеть её самому. Пещерник был действительно огромен, росту в нём было не меньше пяти метров, и это на четырёх-то костях!

— Ма-амочки…

— Не дёргаемся. Внутрь её, — приказал я.

Скрипнула пассажирская дверь, что-то испуганно пискнула Екатерина.

Жутковатая, немного сплющенная сверху огромная башка чудовища отреагировала на новые звуки и точно, как по наводке, довернулась в нашу сторону — слух у этой падлы хорош, этого не отнимешь! А вот зрение не очень.

Что-то в моих мозгах тяжело заворочалось, надсадно заскрипело, подсказывая, что сейчас надо не пытаться размышлять и разглядывать, а либо подпускать и открывать огонь из двух стволов на поражение — цель, как на ладони! Либо, что куда как разумней, рвать когти полным ходом!

Но было во мне и сдерживающая сила — спасительная трусливая часть сознания боролась с незнакомым до этого момента чувством обязательства, которое государев исследователь принял из рук пославшей его вдаль Империи…

— Стрелять, падре? Или делаем тихоход? — по-русски прошептал рядом Дино с ружьём в дрожащих руках.

Какого дьявола он не у пассажирской двери⁈

И куда стрелять?

На сто восемьдесят метров из гладкого?

Тяжёлый зад, как у эфиопской гиены, лапы чуть поджаты, словно у кошачьих перед прыжком. Скатанная в кевлар шерсть, кость толщиной в три пальца, до чёрта тугого жира — мои ППС летит в багажник! Пулями Гуаланди в упор ещё можно, но это для античных героев.

Гонта, жадная душа, ну почему ты не дал мне АКМ⁈

— В машину… — услышал я свой шёпот. Рука медленно потянулась к замку зажигания и запустила двигатель. Новый звук пещерника озадачил, редко он слышит шум мотора либо же ещё не слышал вообще, свеженький.

Я достал бинокль. Бернадино упрямо стоял с «бенелли», положив полуавтомат на открытую дверцу. Сказал ведь, в машину!

— Фотографируй, сын. И смартфоном Кати тоже, — негромко приказал я. Тут он спорить не стал.

«Успеешь удрать, Горнаго, успеешь. Фото нужны, очень нужны. Нам, туркам, руководству…».

Тварь за нами пристально наблюдала. В бинокль я видел красные, чуть ли не светящиеся глаза и каким-то образом чувствовал тяжёлый подслеповатый взгляд существа. Изучающий и обещающий жертве самое страшное, чего она даже представить себе не могла. По лицу ударило струей холода.

Всё-таки это медведь. Реликтовый, пещерный, «синтетический», как утверждают некоторые, но медведь. Медведей я видел много, далеко и вблизи, в таких уж краях вырос. Убегал, бросая вёдра с грибами, и спокойно уезжал, показывая косолапому смелые дули. Покупал три лицухи, добывал и разделывал, отвозил мясо на санэпидконтроль и ел во всех видах.

Точно, медведь. Хотя…

Чудовище покачало массивной головой из стороны в сторону и вдруг резко нагнулось к земле, вспахивая дёрн перед собой мощной лапой. Сказать, что я просто напугался, значит бессовестно соврать. Да я никогда в жизни так не трясся!

Это был какой-то абсолютно нереальный, выдуманный не совсем нормальным программистом-синтезатором Смотрящих ужас, справиться с которым было очень сложно.

И тут этот монстр поднялся! Рывком! Однако долго стоять в неудобном положении пещерник не собирался. Нижняя часть туловища резко согнулась, затем тело распрямилось и прыгнуло — вперёд и наискосок, на другую сторону дороги, одним махом покрывая расстояние метров в пятнадцать! При таких габаритах!

После второго рывка он стал ещё ближе к нам.

— Валим! — я плюхнулся на жалобно скрипнувшее сиденье, протянул бинокль назад и увидел побелевшую Селезнёву, сжимающую в руке дерринджер.

— Катя, фотографируй! Ты молодчина, только палец убери со спуска!

Это в кино любимый автомобиль главного героя или героини, до этого битый год заводившийся без осечек, в критический момент вдруг глохнет, сука такая, непременно подводит своего хозяина, не заводится или застревает. Вжик-вжик! Враг всё ближе и ближе, а он всё вжик-вжик! Газ-газ, а колесо в яме! Герой седеет, зрители матерятся, роняют попкорн, но смотрят.

Хрен вам, грёбаные реликты! Русская «Нива» своих не подведёт!

Внедорожник спокойно и гордо покатился вперёд, прицеп издевательски покачивал задом. Чудовище махом вылетело на трассу ещё ближе, очень огорчилось, что добыча свернула пикник, и решило погоняться.

— Погнался! — сообщил Дино.

— Вижу! — подтвердил я, глядя в зеркала, и поддал газку.

Через минуту зверь остановился с пробуксовочкой и заносом, подняв над полянкой облако пыли.

Всё понятно с тобой, выдохлась, «синтетика», не хватает тебе энергии, чтобы гоняться за русской дипломатической службой! Ты ведь, тварюга реликтовая, как любой полновесный хищник, долго бегать звонким галопом или пошлой рысью не обучен.