— Константин!

— Кто это? — шёпотом спросила Селезнёва.

— Лунёв, напарник мой. Он поведёт автобус назад.

Тот высунул голову, увидел Екатерину и застыл. Ну?

— Костя.

Сталкер моргнул.

— Секундочку…

Он быстро спрыгнул на землю, на миг снова замер, оценивая ситуацию, и так же быстро подошёл к верстаку, где взял чистую тряпку и принялся вытирать руки. За это время Кастет успел задеть меня плечом, подмигнуть и незаметно показать большой палец.

— Екатерина Матвеевна, моя начальница, а это Костя, мой напарник, дальше знакомимся по-гаражному, чай, не в Англии.

Оба кивнули.

— А я вас помню! — неожиданно с уверенностью заявила Селезнёва. — Вы сталкер, позывной Кастет, верно?

— Ни с кем не путаете? — подстраховавшись, Лунёв вопросительно глянул на меня.

— Конечно, не путаю! Прошлый год, Каир! Ну, вспомните! Вы нас выводили из горящего посольства, а потом увезли за озеро, когда в городе подавляли бунт! С вами был этот, здоровый такой парень, он ещё по пути к машине так ударил о стену двух бунтовщиков, что даже не знаю, выжили они или нет.

— Не выжили, — обрадовал её Кастет. — Но Гоблин потом сходил в церковь.

— Точно, Гоблин! Колоритный мужчина, — Катерина действительно обрадовалась.

— Вот и хорошо, ребята, — быстро проговорил я, торопясь закончить обмен воспоминаниями о горячих точках. — Сам-то как, все двери в округе перечинил?

— А как же! Знаешь, а ведь ты был прав. Даже не представляешь, насколько ты был прав! Я здесь столько интересного узнал… Эта дорога, что ты мне…

Он осёкся, покосившись на Селезнёву.

— Можно, у Екатерины допуск, — успокоил я сталкера.

— Принял, — кивнул он. — Дорога рабочая, проехать там можно не только на скутерах или байке, люди трассу на «Самурае», проходили, прикинь! Но нежданчик в том, что туда никто из местных не ездит. Было несколько странных случаев, люди пропадали. То ли из-за нападения зверей, то ли просто ЧП по ТБ, как говорится. Короче, народ решил, что поперёк Плохого леса идти может только Плохая дорога — теперь так её и называют. Ну а дальше, как это обычно у обывателей бывает, началась мистика, рассказы о чудовищах, и вообще там Плохой район.

— Чудовища, пропавшие горожане… По правде говоря, не понимаю, чему тут можно радоваться, — зябко пожал я плечами. — Как-то неуютно ты материал подал, не вдохновляет.

— Да что ж такое… — Лунёв досадливо помотал головой и в поисках понимания даже посмотрел на Катю. — Чувак, алло! Это же огромный неосвоенный район, абсолютно дикий! Но он зажат между двумя анклавами, Смотрящие такое любят. Знаю я подобные сектора. Только представь, сколько там припрятано не вскрытых локалок и ништяков покрупней! В общем, через четыре дня Гоблин возвращается из командировки, мы пилим для Демченко отчёт и план мероприятий, будем работать. Берём «Виллис», рацию, ух! Так что скоро вернусь с «усилителем».

— В «Балтазар»! — строго напомнил я, — Хозяйка будет предупреждена.

— Ну, а куда же? — сталкер уже был в предвкушении адского коктейля из смертельно опасных рисков и лютых удач. Вот же работа у людей… Не приведи господь.

— Не знаю, в дверную мастерскую.

— Да прекращай, было и прошло. А вы, как я понимаю, за спецгрузом? Ну, пошли извлекать. Стоп! А в чём ты собрался всё унести?

— Бли-ин…

Пришли с пустыми руками.

— Что именно там? — спросила напарница.

— Золотые червонцы, рубли, немного швейцарских квотов, индийские золотые дирхемы, и два больших пакета тебе лично.

— Всё с вами ясно. Забирай мой штурмовой рюкзак, там ещё поясная сумка есть, отличная, — решил Лунев. — Такие ценности в пакетиках по улицам не носят. Бери-бери, я тут себе какой-нибудь другой куплю.

— Спасибо, брат! Тогда деньги хоть возьми, не на свои же покупать.

— Да ладно тебе. Не обеднею.

— Костя?

Тут моя субтильная начальница как-то легко отодвинула меня в сторонку и неожиданно произнесла чеканным командным голосом:

— Товарищ Лунёв! Как полномочный представитель Замка Россия и Русского Союза, приказываю вам взять выделенные на государственные цели средства!

Ого! Судя по всему, в роли агрессивного переговорщика она будет существенно отличаться от той милой художницы-хиппи, которой предстала в самом начале нашего знакомства.

— Есть! — гаркнул Кастет, вытягиваясь в струнку.

Управились быстро.

— Увидимся, друг, — просто сказал я.

— И ты бывай пока, братка, — ответил Костя. — Так мы и не успели из твоего пистолета пострелять. Ты хоть вспоминай, что я тебе рассказывал да показывал.

— Обязательно! — пообещал я.

Кастет помолчал, подумал. И прозорливо добавил:

— Знаешь, что-то мне подсказывает: увидимся быстрей, чем можно предполагать… Опыт.

Обнялись, похлопали друг друга по плечам, и мы с Селезнёвой потащились обратно в гостиницу.

Константин прав, с таким грузом лишний раз не стоит таскаться даже по улицам спокойного Базеля. Надо убрать рюкзак в мой номер, штатная лёжка уже помечена, чужие там не ходят.

На этот раз хозяйка «Балтазара» Моника Амманн, маленькая полноватая женщина пятидесяти лет оказалась на месте. Она почти не изменилась, только волосы ещё больше осветлила, и надо признать, от этого только выиграла. Аккуратная укладка, серый брючный костюм строгого делового покроя, тёмно-розовые туфли-лодочки на шпильках, в руках сумочка в цвет обуви.

Дополнял эффектный ансамбль лёгкий газовый шарфик, тоже розовый, небрежно повязанный на шее и оживляющий лицо. Ух, ты! В Базеле открыли драматический театр? Моника влюбилась?

Мы тактично обнялись — бог знает, насколько близко обретается жених, и какая у него рука, дежурно сообщив друг другу, что дела идут нормально. Я представил Катрин, которая умело изобразила книксен, после чего перешёл к делу, с трудом оправляясь от только что увиденного:

— Э-э… Дорогая Моника, нам потребуются ещё… Ещё два номера на пару ночей.

— О, Макс, замечательно! Я уже наслышана, что вы с невестой отправляетесь в дальний путь! — искренне обрадовалась хозяйка. — Нет проблем, сейчас Ирма протрёт пыль и расстелет бельё. Похоже, ты решил напоследок сделать мне выручку?

Чёртов цыган! Он что, по телефону всем разболтал? Ничего невозможно скрыть в этой большой альпийской деревне, изнывающей в вечном ожидании ярких событий.

— Именно так, мадам!

Всё обговорив, мы вышли на улицу, где молчавшая до сей поры начальница тут же спросила:

— Это для того самого третьего человека?

— Если утвердите, Екатерина Матвеевна. Пройдёмся, здесь недалеко, по пути расскажу.

Двор дома, в котором до недавнего времени вместе с матерью жил преждевременно осиротевший Дино, был довольно необычен, хотя в многоликом Базеле он не единственный. Точно такой же вид открывается из окна моего номера — квартиры соединены между собой открытыми галереями, которые делают взаимодействие с соседями неминуемым, создавая, тем самым, своеобразное сообщество жителей. Если смотреть днём, то можно поздороваться, приветственно махнуть рукой, и тебе ответят, во дворе меня уже знают. Это важно.

— Привет, Сильвия! Бернадино Риччи здесь? — спросил я у соседки, которая прямо во дворе была занята плетением макраме.

— Сидит и не выходит… — она глазами значительно указала наверх. — Слишком тихо сидит. Надо что-то делать, пропадёт парень.

— Для того и пришёл. А ты, я вижу, как всегда занята делом?

— Многие женщины, которые занимаются макраме, отлично знают — это замедляет старение. Видишь? — она приблизила лицо. — Ни морщин, ни плохого настроения. Да ещё и профилактика от многих недугов!

— Отлично выглядишь! — подтвердил я, даже не солгав.

— Мне подождать здесь? — негромко спросила Екатерина.

— Нет-нет! Тебе утверждать, пойдём.

— Ты всё рассказал, мы обсудили, я тебе верю. Да и отвечать тебе, учти.

Ничуть не испугавшись, я ухмыльнулся.

— Говорят, что первое впечатление, чаще всего, самое верное. Вот и проверим.