Все три парня разом покраснели.

Божечки… Да лапочки вы мои!

После моего внутреннего возгласа Яромир умилённо улыбнулся. Парни запоздало повторили за ним.

— Вот! Влюбится кто-то из вас, и будете всем коллективом мучиться!

— Жестокая ты. Я уже влюбился, — жалуется Яромир и плюхается рядом со мной, с другой стороны дивана.

— Не переживай, найдётся и на твою голову невеста, — произношу успокаивающе. — Кстати, откуда диванчик? Удобный. Думала у вас здесь печки да лавки. А тут целый диван!

— Тихон придумал, — ответил Яр. — Он у нас вообще талант. Додумался пухом рогоза набить под ткань, и немного магии туда, чтобы не слёживался.

— Тихон, я с тобой дружу! — заявила, вновь смутив парня.

— Угу, — ответил себе под нос.

Какие-то они слишком стеснительные для сказочных существ. Точнее, целого Горыныча!

— Ребят, а как вы летаете? У каждого же свой характер. В деревья не врезаетесь?

— В детстве бывало, — смеясь ответил Яр. — Но коллективное сознание, как раз от таких случаев и спасает.

Яромир со мной, в отличие от Тихона, уже освоился. Подозреваю, что все его последующие предложения насчёт женитьбы и признания, были шуточными. Почти. Если он эмпат, то прекрасно почувствовал мою тоску, и возможно понял, что навряд ли я когда-то смогу кого-то ещё полюбить.

Может и громкое заявление. Но я так чувствую.

— Что ты делаешь? — дёргаю ногой.

Драгомир сел передо мной на колени и сейчас трогал больную ногу.

— Собираюсь тебя подлечить.

— Держи, — Тихон без всякой просьбы встал, сходил и принёс ему низенькую глиняную баночку, запечатанную воском, .

— Положи пятку на моё колено, — командует Драгомир.

— У меня ноги грязные, — неловко дёргаюсь.

— Ты уже чистая. Я очистил, — отвечает, сам упирая мою пятку в колено и начинает накладывать зелёную мазь.

Кстати, ничего так, запах. Приятный.

Ощущения почти сразу же меняются.

— Так быстро? — удивляюсь.

— Семейный рецепт, — отвечает Драгомир. — С ногой и так почти порядок, но до темна мазь не стирай. Потом смыть можешь.

— Вы мои спасители! Спасибо!

Меня напоили, накормили, но с проблемой моей не помогли. То есть с возвращением.

Но мы поговорили. Оказалось, выход есть. Никогда не верила в цветущий папоротник, а он, оказалось, цветёт. И не просто в природе, а расцветает в венке, если магия Горынычей в него вплетена. Вот только должен его плести тот, кого девица любит.

 Яромир вдруг замер.

— В чём дело? — хором спрашивают братья.

— Выйду, — коротко отвечает он и выходит.

— Что-то серьёзное? — спрашиваю у Драгомира шёпотом.

— Кто-то прошёл через границу. Яр ощутил целую реку сильных эмоций, ведущая из которых — ярость. Но здесь безопасно. Не бойся, — пояснил Драгомир.

Дальше братья ничего не говорили. Я лишь чувствовала повисшее в воздухе напряжение.

Минут через тридцать Яр вернулся. И не один!

— Привечайте, — зло кивнул он на моего Яромира, зашедшего следом.

Оба мужчины были, мягко говоря, помяты.

— Ксюша! — Яромир бросился ко мне, — Они тебя не обидели?!

— Это ты её обидел, — хмыкнул Яр Горыныч позади него.

— Будто тебе интересно, что со мной. Ты же вроде ушёл! Так с какого перепуга интересуешься? — выдаю наболевшее.

— Да я на минуту остыть отошёл. Воды заодно набрать, заслышав, что рядом вода журчит. Мыслей не было, что ты без меня куда-то уйдёшь!

— Прожила же я как-то без тебя свои предыдущие цать  лет! — фыркаю, хоть и информация о том, что моя первая любовь не такой уж мудак, обрадовала.

— Зачем Супостата в дом запустил? — спрашивает Тихон строго брата.

— Он ей помочь сможет, — коротко отозвался Яромир Горыныч.

— Я не наврежу, — отозвался Яр.

— Он дал слово, — подтверждает Горыныч.

— Ну коли дал, то проходи, гостем будешь. Не скажу, что дорогим, — отзывается Драгомир. — Хотя, хм, ты уже прошёл.

— Благодарствую, — встал и пояс поклонился Яр.

— Вы что подрались? — спрашиваю у Яромира, но отвечает Яр Горыныч.

— Так, малёхо, силушкой померились. Потолковать надобно было.

— А без этого никак? Времена меняются, а мужчины без хорошей драки никуда.

Парни из спортшколы тоже частенько дрались за пределами, выпуская пар. В основном из-за девчонок. Даже если девушка ни на одного из них не смотрела.

— Мы по делам. А вы тут толкуйте, — говорит Драгомир брату и нам с Яромиром. — Да накорми гостя. Негоже на голодный желудок толковать.

— Сделаю, брат. Иди с лёгким сердцем. Не повздорим мы впредь.

Горынычи ушли, а Яр нас за стол усадил. Мне чаю вновь налил. А Яромира и правда хорошо так накормил. Да и вёл себя как гостеприимный хозяин. Смотришь на них и не верится, что, с десяток минут назад, они друг друга по траве катали. Ну или как там они этой силой мерились.

Красота! Почти цивилизация! Я, чай с лесным вареньем, всё-таки не бросивший меня Яр и новый очаровательный друг, — замечательные условия, чтобы расслабиться!

Мы с Горынычем даже шутками перебросились, оказавшись на одной волне.  Совсем не понимаю его проблему с невестами. Да любая бы, если не дура, тапки теряя, за ним побежала! ъ

И подумаешь, что он в ящера там какого-то превращается.

Хотя, их коллективное сознание… Это действительно проблемка. Но ведь есть и такие девушки, которым нравится, когда за ними подглядывают.  Наверное...

Эх, Яра бы, да в моё время: на волну помешания на чешуйчатых. Там бы уже он от невест убегал, а не они от него.

— Неужели там так хорошо? Ты от счастья светишься представляя свои мир.

— А неужели ты опять мысли мои читаешь? — смотрю строго, но не обижаюсь.

— Ну ты ведь даже на это не сердишься. А они интересные. Особенно образы толпы бегущих за мной девиц в белых пышных нарядах, — хмыкает.

— А ты, наоборот, мне свои мысли показать можешь? Например как Горыныч выглядит, — интересуюсь.

— Не пробовал. Да и со стороны на себя не смотрел, разве что в гладь водную.

— Вижу, вы уже спелись, — поджал губы Яр, борясь с эмоциями. Я не эмпат, но и без того вижу.

Неужели к Горынычу ревнует?

Хотя лучше бы не ревновал...

— Не гневись. Ксения, как чудо невиданное. Но ты и сам уже на себе всё понял. Не бежит она от таких, как мы. Тем и цепляет.

— Так ты правда поможешь ей вернуться? — уточняет Яр в который раз.

— У всего есть своя цена. Ты готова её отдать за цветок папоротника? — спросил Горыныч уже меня.

— Я готов, — вместо меня вызвался Яромир.

— Чтобы цветок расцвёл для её желания, нужно, чтобы платила она.

— Конечно, я хочу домой! Этот мир меня то и дело калечит, а потом лечит. По-моему, это более чем прозрачный намёк на то, что мне здесь не место.

— А ты готова отдать самое дорогое сердцу, за цветок папоротника?

— Если это не чья-то жизнь и здоровье, — вспоминаю уловки из детских сказок.

— Магия Горынычей не чёрная. Она подчиняется законам мироздания и не причинит вреда живым созданиям, — кажется, оскорбился Горыныч.

— И что это может быть?

— Не ведаю. Не бывало такого, чтобы к нам с подобным делом обращались. Магия сама возьмёт. Но коли возьмёт, то точно не чьей-то душой и долголетием.

— Тогда я готова!

— Давай лучше я за тебя загадаю, — вмешивается Яромир. — Мне терять нечего.

— Цветок на голове девицы расцветает, а ты у нас, вроде как, не девица, — подкалывает его тёзка.

— Ты же сказал, я для чего-то ей нужен? — с суровым видом ответил ему Яр, который, со времени прихода, ни разу не улыбнулся. Да и складка между бровей будто бы и поселилась там.

— Нужен. В ночь на Купалу обряд соблюсти. Я буду папоротник срывать и стебель магией Горынычей запечатывать, а ты в венок заплетать. Коли я всё верно разумею, то расцветёт цветок на её голове, после того как наденешь на неё.