— Тогда, с твоего разрешения, ещё немного подремлю на твоём плече. Перехвати поудобнее, пожалуйста, — сдалась я.

— Так?

–  Почти.

Я обвила его шею руками, и  подтянулась чуть выше, положив ему голову на плечо. Он же тут же перехватил меня, приподняв повыше.

Знакомое положение вновь вызвало ту гамму чувств, что я испытала совсем недавно. Похоже, до кучи я мазохистка. В груди стало нестерпимо больно. Я не могла не думать о том, что скоро не смогу вот так просто к нему прикасаться. Нас будут разделять не просто километры, а время и пространство. Их не преодолеешь на автобусе, подкопив немного денег.

Самое страшное, что всё внутри меня противится хоть какому-то расстоянию между нами!

Интересно, а почему я так уверена, что смогу вернуться? Потому что Яр пообещал помочь, а ему я верю на слово?

С другой стороны, раз был вход, значит, есть и выход.

Я прикрыла глаза, не без удовольствия касаясь щекой его кожи у основания шеи, устраиваясь ещё поудобнее. Почувствовала, как в этот момент тело Яра напряглось, но мужчина быстро с собой справился, ни  как иначе не отреагировав.

Поражаюсь, как много для меня значит даже эта малость. Будь рядом другой парень, я и значения не придала бы простому соприкосновению. На парных тренировках и занятиях по бальным танцам, с партнёрами происходили гораздо менее невинные прикосновения, и со стороны вполне неоднозначные позы, но я ни разу даже не заподозрила, в них какой-то откровенности и подтекста. Моё тело ни разу не среагировало, даже на самых красивых парней. Для меня их прикосновения были лишь элементом танца, не больше. И вне занятий, я бы никогда не позволила парню вот так себя нести, будь на месте Яра  кто-то другой.

Почему-то надежда на то, что Яр может испытывать схожие с моими чувства, слишком волновала. Хотя после стольких раздумий и трезвых выводов, по логике это должно огорчать. Я ведь понимала, что лучше бы парню не испытывать ко мне привязанности. Наши пути лишь случайно пересеклись в одной точке и вскоре разойдутся максимально далеко.

Только понимание ни капли не спасает. Я всё равно сейчас нагло наслаждаюсь тем, что обнимаю Яромира, пытаясь впитать и запомнить каждое мгновение этой невинной близости и тайно надеюсь, что наше притяжение взаимно.

Похоже, я окончательно сошла с ума!

Ладно, если объективно: что я в нём нашла?!

Сильный?

Да.

Всегда приходит на помощь?

Не поспоришь...

Опасный?

Да. Но это вроде и не достоинство…

А дальше… Похоже, больше ничего и нет того, что можно записать в достоинства.

Одет бедно. Неухоженный. Нет, не грязный, но стрижка и одежда без заплаток,  ему бы не помешала.

Впрочем, как и мне. Я бы сейчас и на заплатки от одежды согласилась, чтобы хоть какое-то бельё себе организовать.

Без образования. С ним даже поговорить нормальной девушке не о чём.

А я ненормальная, — нахожу…

Опять же, бомж бездомный.

Впрочем, как и я сейчас.

С милым рай и в шалаше?

Может быть и так, но третий, пятый, десятый и сотый кровосос в этом шалаше точно лишние! Я на такую весёлую жизнь не подписывалась! Предпочту на травке, поближе к костру, где этих кровопийц поменьше и рядышком лежит мой персональный обогреватель!

Это что же выходит? С милым рай и без шалаша?!

Совсем я сама с собой договорилась.

Вернусь, первым делом до психотерапевта дойду. Не помешает провериться…

Некоторое время мы шли. Ставить на траву Яр меня и не собирался.

Я же, решила засунуть совесть подальше. Пусть несёт, раз хочется.

Да! Я нагло кайфовала, наслаждалась ощущением невесомости и близостью парня, и мысленно пыталась найти в нём как можно больше недостатков!

Только чем больше их находила, тем больше понимала, что мне на них просто плевать!

Окончательно успокоив совесть, я нежилась в объятиях мужчины, притворяясь спящей, а сама чуть ли не мурлыкала у него на ручках!

— Ноги сильно болят? — понимая, что я не сплю, спрашивает мужчина.

Ещё бы не понял! От близости сердце бьётся так неистово, что отдаётся даже в бока, прямо в ладонь Яромира!

— Без привычной обуви мне оказалось непросто, — признаюсь, открывая глаза. — Но надеюсь, скоро ноги привыкнут. — Натянуто улыбаюсь, ведь понимаю, что это совсем не так.

— У тебя очень нежная кожа, будто не знающая солнца и работы. Ты словно младенец. И прекрати расчёсывать укусы, сделаешь только хуже, — делает замечание.

Только сейчас я обратила внимание, что слишком остервенело расчёсываю ногу.

— Да уж… вся искусанная, с нерасчёсанными волосами, зато расчёсанными ногами и мозолями на них… Всяко чумазая. Наверняка жалкое зрелище, — замерла, поняв,  что пожаловалась вслух! Внезапно стало невыносимо неловко, что Яр видит меня такой. — Извини. Можешь меня на землю поставить?

Яромир послушно выполнил просьбу. На этот раз спустил аккуратно, — подальше от себя.

Я поморщилась от ощущений в ногах, понимая, что дальше, после этой просьбы, придётся топать на своих двоих. Мозоли давали о себе знать даже сейчас, пока я стояла на месте.

Будь на мне удобная обувь, и физнагрузки бы не стали проблемой, но  ходить в подобии подошвы, примотанной тканью к ступне, — такое себе удовольствие, больше напоминающее медленную пытку.

— Пришли, — услышала голос Яра и не поверила в то, что слышу! — Обернись.

— Ой… хижина! — увидела я избушку-развалюшку, расположенную средь редких молодых берёзок. Забыв про мозоли, рванула туда, в надежде найти воду. Пить хотелось страшно, а вода у нас ещё вчера закончилась!

— Подожди! Спугнёшь! — Яр на ходу перехватывает меня за талию, поднимая в воздух.

Не успеваю оглядеться, чтобы понять кого там могла спугнуть, как избушка подскочила!

Я в шоке наблюдала, как она убегает от нас, сверкая куриными лапами, пару раз падая и подскакивая на ходу!

— Это… — выразить мысль я так и не смогла…

— Стой, окаянная! Да стой ты уже! — взвыл приглушённый голос из избушки. Та затормозила пятками взрывая землю, заставляя комья земли разлетаться фонтаном и завалилась, я бы сказала на пятую точку, если такая может быть у избы.

Чертыхаясь на чём свет стоит, из двери показалась женщина. Чуть сутулая, худощавая и вся всклокоченная, в муке и липкой жиже...

Она пыталась отлепить от себя липкое тесто, но оно повисало на пальцах, не желая отставать.

— Вся опара пропала, — сокрушается женщина. А уборки-то сколько теперь. Иж… — грозит избе кулаком и та, готова поклясться, жалобно кудахтнула.

— Ты прости. Ненароком мы избу твою спугнули, — кланяется ей в пояс Яромир.

Я быстренько повторяю.

Женщина застыла. Мне показалось или с ужасом в глазах? Впрочем, она быстро с собой справилась. Неужели это и есть та самая баба-яга?!

Внешне не тянет, но наличие характерной избы на это указывает.

— Ты ли это, Яромир, сын Ярополка и Ростиславы  . Неужто и до меня очередь дошла? А раз дошла, чего раскланялся здесь?

— Слухами земля полнится. Не думал, что и в эти края молва обо мне дошла, — шагнул в сторону женщины Яромир. Я пока предпочла на месте остаться.

— Так, всего три дня пути, — всё же, не выдержав, вставляю.

— Без силы великой всю жизнь дороги топтать будешь, а на заповедную тропу не выйдешь, — смерила меня изучающим взглядом Яга. А я начала узнавать знакомые черты сквозь слой муки, покрывающий лицо и волосы. Так это же соседка моя! Ну вот точно копия! Даже родинка эта противная возле носа один в один выглянула, после того как Яга кусок опары оттуда сняла.!

— Так ты баба-яга? — смотрю придирчиво и от злобы на эту бабу зубы сжимаю.

Как пить дать, её стараниями я здесь!

— Что за бабу ты с собой приволок? Не нравится она мне! — высказала Яга Яромиру, не собираясь мне отвечать. — Сам-то раз с порога не набросился, видать, дело ко мне какое есть. А коли есть, то услугу я на жизнь свою обменяю, не иначе. Стой на месте, пока слово не дашь не причинять мне вреда и избушке моей!