Держать глаза открытыми было уже невозможно, поэтому я последний раз посмотрела на небо. Это был взгляд полный возмущения и ненависти к тому, кто засунул меня в этот проклятый мир и ко всем его обитателям!

Впрочем, долго буравить небо мне не дал дым, и я зажмурилась, готовясь к неизбежному.

Я хотела, чтобы всё уже быстрее закончилось, но секунды тянулись неумолимо долго. Чувствовала, как плотный нестерпимый жар подступает всё ближе к телу…

В то же время до меня доносились странные шумы с той стороны дымовой завесы. Кто-то или что-то этих дикарей напугало.

Однако, мне уже было все равно, ведь огонь добрался до моих босых ног, и шум в ушах от боли, смешался в какофонию с доносящимся шумом извне.

Хотела перестать дышать, чтобы всё закончилось быстрее, но из-за боли рваные вдохи получались произвольно.

Внезапно, прямо через огонь ко мне проник человек, левая сторона лица которого была изрубцована глубокими шрамами. Он за секунды обрубил верёвки, закинул меня на плечо и понёс прочь!

Вокруг уже стояла мёртвая тишина, но сил посмотреть вокруг у меня не осталось. Я провалилась в спасительное небытие…

Очнулась я от очень острых ощущений!

Всё тело ломило так, будто не только мышцы, но и кости выворачивало наизнанку!

— А-а-а, — закричала я, прежде чем поняла, что это оттого, что меня погрузили в ледяную воду!

— Терпи. Источник сей целебный, — услышала я неожиданно приятный мягкий голос.

— Кто ты? Почему я не вижу ничего? — пытаюсь сорвать повязку с глаз, но меня останавливают.

— Ни к чему тебе видеть мой лик.

— П-ф-ф, деревенским показался, а мне, значит, нет⁈ — шиплю, так как попытавшись встать, поняла, что не смогу…

Меня держат на руках!

Обожжённые ноги нещадно воют. Именно так могла описать нестерпимое ощущение. Но даже несмотря на это, я смогла сообразить, что удерживающий меня мужчина, ради меня тоже залез в эту ледяную воду.

— Кто меня увидит, — больше не жилец. Лежи в воде. Не дрыгайся, — шокирует меня откровением и погружает обратно в воду, в аккурат под подбородок.

— Пожалуйста, дай на раны взглянуть, — плачу я, не представляя масштабы катастрофы.

— Ладно, — вдруг слышу сухой ответ. Как на берег тебя вынесу, там себя осмотришь. А сейчас не дёргайся. Себе вредишь.

— Больно же… — хнычу, как маленькая.

— Знаю, — отрезает, чтобы не спорила. — Терпи.

Вспоминаю лицо человека прошедшего ко мне сквозь огонь.

Я успела увидеть его шрамы…

Вот кто знает о боли всё!

— Ты меня спас. Зачем? — озвучиваю главную мысль, не дающую покоя.

Всё-таки от этого варварского мира я ничего хорошего не жду.

Хотя если бы он похитил меня для коварных целей, типо жертвоприношения, то наверняка бы меня по рукам и ногам связал. Подонок так бережно в воде удерживать меня не стал бы и сам ради кого-то не мёрз. Вода слишком студёная. По собственной воле в такую не сунешься.

— Духи направили, — после некоторой паузы отвечает он.

— Ты кто-то вроде шамана?

— Отведите боги… — я будто наяву представила, как говоря это, он поморщился.

— А лекарь у вас здесь есть⁈ Больно. Мне бы мазь какую.

— Сказал, терпи. Поможет тебе источник.

— Водой ожоги остужают, а не лечат. У меня уже зубы от холода стучат, и тело сводит. Можно уже на берег?

— Нет. Терпи, сказал.

Варварский мир! Варварское отношение! Я искренне ненавижу весь этот мир! А главное, знаю, что пятки обожжены, поэтому и вырваться не пытаюсь. Даже если удастся, пройтись обожжёнными ногами по дну, — то ещё безумство!

Меня било крупной дрожью.

Мужчина вынес меня из воды и усадил на поваленное бревно.

— Вот и всё. Погоди. Сейчас наберу веток и разожгу огонь. Согреешься.

— Можно я повязку уже снимку? — с трудом отчеканила я зубами.

Я просто сидела. Руки и ноги связаны не были. Только глаза. Но стянуть повязку без спроса я не решилась. Всё же завишу от этого мужчины. А он вроде заботится.

— Умереть захотелось?

— Да видела я уже твоё лицо! — внезапно психую. — Что в нём такого, что на тебя смотреть нельзя? Взгляд убийственный? Так мы уже взглядом сталкивались. Как видишь, живая.

Мужчина вздохнул.

— Снимай.

Я потянулась к повязке руками и в этот момент мне на голову упала тряпка!

Стянув повязку, я увидела лишь удаляющуюся мощную спину, а в руках, вместе с повязкой, обнаружила здоровенную такую рубаху. Понятно чью.

— Ужас! — прохрипела я, больше от эмоций, потому что несмотря на сильное переохлаждение само горло было в порядке.

Дар речи было от чего потерять: я же здесь, в чем мать родила сижу!

И он всё видел!

И не просто видел, а все родинки в источнике пересчитать успел!

Поторопилась накинуть, сотканную из довольно грубого материала, вещь.

Солнце грело, но после купания в ледяном источнике, этого было недостаточно. Меня колотило так сильно, что даже в широченный рукав рубахи я попала с трудом! Без белья слишком непривычно. Надеюсь, удастся раздобыть хоть некое его подобие.

Увлечённая внутренними переживаниями не сразу даже сообразила, что вскочила на ноги, чтобы одеться!

В панике плюхнулась на бревно, задрав одну ногу, а затем и вторую, но никаких следов ожогов на себе не нашла!

Бегло осмотрела руки, ноги, живот!

Так бывает⁈

Не то что ожогов, даже следов от крапивы и свежих ссадин от падения перед костром не осталось!

Следующие минуты я сидела и с любовью поглаживала свои целые пяточки и нежные пальчики ног, радуясь самому невероятному чуду в жизни!

Осмыслив происходящее, я прониклась к мужчине особой благодарностью. Он терпел этот собачий холод ради того, чтобы залечить мои раны!

Да что холод⁈ Он в огонь бросился меня спасать!

Правда, не пойму какой ему с этого интерес?

Предположение и догадки строить не буду, просто спрошу прямо, когда вернётся.

Если вернётся.

Надеюсь, он не бросил меня здесь на произвол судьбы, решив, что не желает светить лицом, после того как я сняла повязку⁈

Последняя мысль больно кольнула. Я тут же вспомнила его слова про дрова и постаралась себя успокоить. Я прекрасно понимала, что без помощи в этом диком месте не выживу.

Я сильная девочка, но наличием иллюзий и самообманом никогда не страдала.

Поэтому решила просто довериться спасшему меня незнакомцу и ждать.

Я даже уже почти перестала дрожать, когда услышала плач.

Кажется, детский…

— У ребёнка родители есть. Пусть успокаивают, — пробубнила себе под нос.

Но минуты тянулись, а жалобный рёв всё не прекращался.

Воображение подкинуло жалкую сцену, — ребёнка просто выбросили! Что этим дикарям стоит, если они людей на кострах жгут⁈

Как раз глухой лес. Не считая, что с моего места виднелся травянистый склон к мерцающему голубым отблеском источнику.

Но с той стороны, откуда доносился звук, как назло, виднелся такой бурелом, что сквозь него рассмотреть хоть что-то оказалось просто невозможно! Как я не всматривалась, ничего кроме веток не увидела.

В другой ситуации я бы не раздумывая кинулась на помощь, но сейчас, страх оттого, что я уйду, а мужчина вернётся и не обнаружит меня на месте просто вымораживал! Он может решить, что я сбежала и уйти уже навсегда, а я лишусь единственной защиты в этом месте!

Так я металась первые минут пять, а потом всё же не выдержала, нарисовала возле бревна жирную стрелку в ту сторону, куда собралась, и поспешила на голос, от отчаяния в котором, уже все внутренности выворачивало!

— Тише, малыш… — прорвавшись через бурелом, попутно расцарапав себе конечности, которые сейчас на удивление мгновенно затягивались, я выбралась на небольшой пятачок.

Деревья здесь будто специально сомкнули над головой свои кроны, заслоняя весь солнечный свет.