На этом ночь могла бы закончиться, и это всё равно была бы лучшая ночь в моей жизни. Провожу костяшками пальцев по её щеке, моя улыбка становится такой широкой, что, кажется, у меня разорвет лицо. Наклоняясь, я касаюсь её носа своим, прежде чем снова поцеловать её. Я всерьёз подумываю отменить вечеринку. Я бы предпочёл остаться с ней наедине.

— Они идут, — шепчет она, отстраняясь, пока я стою, ошеломлённый. Она кивает на шум за дверью.

— А если я не хочу, чтобы они приходили? Я хочу тебя только для себя, — мягко признаюсь я, глядя на неё, надеясь, что она видит, насколько я в этом уверен.

— Теперь ты не сможешь их прогнать, Нико. К тому же, кто сказал, что у тебя нет меня?

Ну всё, я пропал. Я полностью и безнадёжно влюблён в Нову. Наклоняясь, я снова целую её, игнорируя стук и весёлые возгласы по ту сторону двери, которые не прекращаются. Наконец, я отпускаю её, чтобы открыть дверь.

— Мы здесь! — раздаётся снаружи.

Ава громко кричит, пробегая мимо меня, а Эван мчится следом к ёлке. Они останавливаются, заметив Нову. Я наблюдаю, как она присаживается, чтобы поговорить с ними, и чувствую, как моё сердце наполняется теплом при виде этой сцены. Они смеются с ней, тараторя о вечеринке, угощениях и Санте.

Прежде чем я успеваю прийти ей на помощь, мимо меня проносится Саттон с руками, полными еды и подарков. Даже не дождавшись, пока я представлю её Нове, она направляется прямо к ней. Я собираюсь остановить её, но прежде чем успеваю это сделать, входят Таннер и Тилли. Таннер увлекает меня к столу с угощениями, добавляя к нему домашние сладости от Тилли, как он делает каждый год.

Вскоре хижина начинает наполняться людьми. Входят Соло и Селена со своим сыном Сайласом, за которыми следует Мейсон, сын Таннера и Тилли. Смех и тихие разговоры наполняют помещение, пока я стою у двери, приветствуя гостей.

Незаметно для меня небо темнеет, а хижина наполняется самыми важными людьми в моей жизни. Саттон и я собираемся поехать с детьми к нашим родителям в город, но сейчас это наш общий праздник. Я приветствую Джета и Чеви Мавериков, друзей, с которыми я работал над автостроительными проектами, а также Бентли и Никки Лейн, партнёров из автосалона Чеви.

— Как дела в мастерской, брат? — спрашивает Бентли, протягивая мне виски.

— Всё идёт хорошо, этой зимой у нас был хороший сезон, — отвечаю я, отпивая виски, одновременно пытаясь найти взглядом Нову.

Медленно оглядываю хижину, внезапно начинаю сомневаться в том, что выбрал это место для вечеринки. С каждым годом она становится всё больше, так как растёт и наш круг общения, включая ребят из Грузоперевозки Фокстрот и Угодья Фелле. Я всегда считал, что чем больше, тем лучше, но для Новы это может быть слишком.

— Твоя девушка ищет тебя, — говорит Саттон, подталкивая меня к Бентли и Никки.

Снова оглядываю комнату, и сердце замирает, когда я не нахожу её. Я начинаю паниковать, думая, что она могла уйти. Я бы её не винил. Пробираясь сквозь толпу, моя паника нарастает с каждым приветствием, которое не от неё. Моё сердце грохочет в груди, пока, наконец, я не нахожу её взглядом.

Мой нежный цветок сидит в углу, вдали от всех. Её взгляд наполнен печалью, и это не только в её глазах. Это во всём: в опущенных уголках её красивых губ, в том, как она спряталась от остальной комнаты, как будто ищет способ сбежать.

— Эй, милая, — шепчу я мягко, наклоняясь, чтобы нежно поцеловать её в висок. Я притягиваю её ближе к себе. Чёрт, она дрожит. — Прости меня. Я потерял тебя из виду на мгновение. Я должен был оставаться с тобой.

— Я в порядке. Я в порядке, — бормочет она, хотя её руки дрожат, когда я беру их в свои. — Всё нормально.

— Милая, поговори со мной. Расскажи, что случилось. Как я могу помочь?

Нова смотрит на меня, но её взгляд словно проходит сквозь меня. В её красивых глазах застыл далёкий, отстранённый взгляд. Я делаю шаг ближе, заслоняя её от остальной части вечеринки, пытаясь слишком поздно её защитить. Чёрт побери, о чём я думал? Я должен был понять, что у неё есть причина не праздновать. Что-то, что сильно потрясло её, как это явно произошло сейчас. А я просто позволил ей остаться наедине с этим, пока играл роль хорошего хозяина, который заботится обо всех.

Вместо этого я должен был заботиться о своей прекрасной цветке.

— Мне не стоило приходить, — шепчет она, стыдливо опуская голову. — Я знала, что это плохая идея.

Та паника, что я чувствовал раньше, когда не мог её найти, сейчас накрывает меня с головой. Неужели она имеет в виду нас двоих, говоря, что это плохая идея? Нет, этого не может быть. Мы не плохая идея. Быть с ней — это лучшее, что со мной случалось. Возможно, ещё слишком рано говорить ей, как сильно я к ней привязался, как важна она для меня. Но то, что я чувствую, точно не является ошибкой.

— Я не должен был оставлять тебя одну. Больше не оставлю. Это не плохая идея — быть здесь, чтобы праздновать. Мы можем праздновать что угодно, Нова. Это не обязательно должно быть Рождество или Ханука или что-то ещё, что ты не хочешь отмечать. Я просто хочу, чтобы ты была здесь со мной, — говорю я мягко, обхватывая её лицо своими дрожащими руками.

Я боюсь, что она уйдёт отсюда сегодня и больше никогда не позволит мне её увидеть. Я не уверен, что смогу это пережить.

— Это я, Нико. Это мои проблемы, мои сложности, — шепчет она, покачав головой и отступая ещё дальше, прижимаясь к углу. — Мне не стоило притворяться, что я могу это сделать. Это просто…

— Скажи мне, Нова. Расскажи, что это. Скажи, как я могу помочь.

Подняв подбородок, Нова смотрит на меня, и в её глазах полыхает огонь. Я всё испортил. Я должен был держать её за руку, чтобы она оставалась рядом со мной, или выгнать всех с вечеринки в тот момент, когда понял, что что-то не так. Это ощущение было со мной всё время, пока я здоровался с гостями, играл роль хорошего хозяина. Но я проигнорировал его.

Я боюсь, что она не ответит мне. Что она снова закроется. Я не виню её, если она сделает это. Я обещал, что не сделаю её жизнь сложнее. Что буду рядом. И я нарушил это обещание. Это последнее обещание, которое я когда-либо нарушу.

— Нико, — её глаза смягчаются, а голос дрожит. Она обводит взглядом толпу, огни, подарки, и её дыхание срывается. — Я не праздную Рождество… не могу… потому что я потеряла всё на Рождество. Мои родители погибли в канун Рождества, и… нам было тяжело праздновать после этого. Мы старались, как могли, вместе… пока не стало слишком тяжело. А в прошлом году он просто… он всё испортил. Теперь я просто… я не хочу этого. Ни праздновать, ни притворяться, что жизнь — это радость или утешение. Потому что это не так. Это боль, потеря и одиночество.

У меня в груди всё замирает, прежде чем разрывается пополам. Мой бедный маленький цветок.

— О, милая… мне так жаль… я даже не… — мои слова обрываются, и я опускаю голову, касаясь её лба своим.

— Я не могу быть здесь. Мне… мне нужно уйти. Пожалуйста, мне нужно уйти, — её голос полон паники, сломан, и я не могу ничего исправить. Пока не могу. Не после того, как я заставил её прийти сюда и столкнуться с этим, не зная, с чем именно она столкнётся. Как я мог быть таким эгоистом? О чём я только думал?

— Нова, — я говорю мягко, делая шаг назад, чтобы дать ей пространство, но не убираясь с её пути. — Мне так жаль. Я всё исправлю. Я обещаю. Посмотри на меня, я клянусь. Ты веришь мне?

Нова смотрит на меня мгновение, прежде чем кивает. Прежде чем я успеваю дать ещё одно обещание, она прижимается ко мне, касаясь губами моих, а затем уходит, покидая вечеринку, даже не оглянувшись. Вместе с ней уходит и огромная часть меня.

Как я могу праздновать без неё рядом?

Глава 7

Нова

Уклонение — это навык, которым я овладела в совершенстве.

После того как мы потеряли родителей, я избегала правды неделями, а может, даже месяцами. Я знала, что их больше нет, понимала, что они не вернутся. Но я просто не могла осознать, что это значит для нас. Я старалась изо всех сил игнорировать предательство моего брата и лучшей подруги. Орион пытался достучаться до меня, но я его не пускала.