— Он прекрасен. Ваша комната три-двадцать семь. — Я вручаю ему ключ и папку с расписанием и повесткой дня.

— Как мне туда попасть?

Он смотрит на меня поверх круглых очков в черепаховой оправе. Он среднего роста и пропорциональной комплекции. Для мужчины средних лет он в целом средний, за исключением того, что он известный психиатр и один из докладчиков на конференции.

— Лифт направо. — Я показываю туда.

— Ты можешь мне показать? — спрашивает он.

Он серьезно или шутит? Мне кажется, у него немного извращенное чувство юмора.

Я не знаю, что делать. Я не могу отказать, поэтому прошу Джини сесть за стол, а сама веду его к лифту. Неудобная ситуация — легкие разговоры по телефону и теперь, неловкость в лифте. Я так счастлива, когда дверь открывается на третьем этаже. Следую указателям на стене.

— В ту сторону. — Я указываю на длинный, со вкусом украшенный коридор, с изящными столиками, на которых стоят вазы, полные свежих белых камелий.

Я нахожу дверь нужного гостиничного номера. Доктор протягивает мне ключ от номера, я вставляю его в замок и распахиваю дверь.

— Вот мы и пришли. — Я делаю шаг назад, чтобы он мог хорошо рассмотреть гостиничный номер.

— Приятный. Хочешь войти? — спрашивает он меня, разглядывая огромную кровать и касаясь моей руки.

— Мне нужно вернуться на место. Я не могу отсутствовать слишком долго.

Чувствую мурашки по всей коже. Я избегаю его взгляда — он имеет те же оттенки что у Брайса… обманчивые и тенистые.

— Ты и не будешь отсутствовать слишком долго, — говорит он и проводит вверх по моей руке в жесте, который, должно быть, считает чувственной лаской.

Я убегаю.

Остальная часть дня проходит таким же образом. Я популярна, и не испытываю недостатка в мужском внимании, избегая тех, кто слишком «хорошо» проводит время. Мне нравится узнавать у врачей больше о документах и практике. Информативно для той, кто, возможно, когда-нибудь окажется в качестве их пациента. Иногда, однако, когда чья-то рука находит мою задницу, я задаюсь вопросом, считают ли некоторые психиатры, что я одно из преимуществ этой конференции.

Я не знаю, как противодействовать этому, поэтому ничего не делаю. На самом деле, случайно, даже даю зелёный свет этим действиям во время коктейльной вечеринки, которая предшествует ужину. Когда все психиатры и врачи собираются, Алан приветствует их, а затем представляет меня как их «связь» с «Примусом». После склоняет голову в ожидании, желая, чтобы я что-нибудь сказала.

Я же замираю и становлюсь фиолетовой, как свекла.

— Добро пожаловать. Надеюсь, вы хорошо проведете время на конференции. Если вам что-нибудь понадобится, звоните в любое время. Номер моей комнаты два-ноль-четыре.

В зале раздается добродушный смех и мужчины подходят ближе. Я еще больше краснею и пытаюсь прижаться к стене.

— Ты знаешь, — шепчет мне на ухо Алан. — Я думаю, ты им действительно нравишься. Хорошая работа. — Он отворачивается, но перед уходом добавляет: — Сделай все ради клиента.

#сделайвсерадиклиента

***

В воскресенье вечером я возвращаюсь домой в половине одиннадцатого. Весь прошедший день я провожала врачей и других сотрудников в аэропорт. И теперь с удовольствием бы поспала в своей новой двуспальной кровати, укрытая серебряного цвета простынями со слонами, но утро понедельника зовет меня в офис.

Я решаю, что ненавижу Мэдди, которая берет еще один выходной в понедельник. Я пишу за нее отчет и мечтаю о том, как становлюсь Чудо-женщиной… нет, Суперкрошкой и убиваю ее. Во вторник появляется новый сотрудник Питер. Он входит и передает сообщение от Скотта о встрече через пятнадцать минут.

— Ага, — отвечаю я на его просьбу присоединиться к ним в главном конференц-зале компании.

Его брови становятся V-образными, показывая, насколько он считает меня глупой. Питер передает то же самое сообщение Мэдди, которая обольстительно улыбается и поправляет облегающую с низким вырезом черную рубашку наманикюренными ногтями. Это действие открывает слишком откровенный вид на ее декольте. Она встряхивает своими идеально подкрашенными каштановыми волосами и что-то шепчет Питеру, который смеется. Я уверена, это что-то обо мне.

Я говорила, что ненавижу ее?

Утешаю себя, приглаживая кудрявую, выглядящую как после стихийного бедствия шевелюру, и достаю шоколад из нижнего ящика.

Джини подходит к моему столу.

— Хочешь дойти до соседнего здания со мной?

— Конечно.

Мы выходим, я оглядываюсь и замираю, когда мимо проходит двойник Джейса. Вся краска исчезает с моего лица.

— Ты в порядке? — спрашивает Джини — Ты выглядишь так, будто увидела привидение.

— Запросто. Но я в порядке.

— Ты неважно выглядишь. Что случилось?

— Это длинная история о бывшем парне. Уверена, ты не захочешь это слышать.

Мы слишком быстро идем по дорожке, отчего у меня перехватывает дыхание.

— Я рассказала тебе о своем разводе, когда ты застряла рядом со мной в самолете. Дерзай.

Я наклоняю голову, обдумывая, с чего начать.

— Я встречалась с парнем по имени Джейс на первом курсе колледжа. Поначалу все было нормально. Он был очень милым и внимательным. Много подарков и цветов, но довольно быстро, все стало странно.

Я смотрю на Джини, чтобы удостовериться, что она действительно хочет, чтобы я продолжала рассказывать свою историю о пародии на отношения. Она кивает.

— Как странно?

— Внимательный превратился в собственника. Милые сообщения, которые я раньше писала ему, превратились в доклад о моем местоположении, и перед каждым занятием я докладывала, где я и с кем.

— Фу.

— Сначала я любила проводить с ним время, но постепенно поняла, что ему не нравится, когда я тусуюсь с друзьями. Либо я с Джейсом, либо ни с кем. И он следил за всем. Что я ела, что носила, как укладывала волосы.

— Похоже, он первоклассный придурок.

Я грустно смеюсь.

— Был. Однажды я пошла в магазин и забыла ему написать. Когда добралась до его квартиры, мы поссорились, и все стало хуже. Он взял один из своих дурацких разноцветных шарфов и накинул мне на шею.

Рассказ истории вернул мне все болезненные воспоминания. Они все еще приносили боль, но вместе с Сандрой я научилась намного лучше справляться с ними. И теперь знаю наверняка, что больше никогда не позволю себе попасть в подобную ситуацию.

— Он попытался задушить меня, но я вырвалась и выбежала из его квартиры. И никогда не возвращалась. Он обещал, что пойдет лечится, ему помогут, и мы сможем вернуть все в прежнее русло. Обещал, что если я к нему вернусь, это никогда не повторится, но я знала, что он лжет. Он еще долго не отпускал меня.

Мы входим в вестибюль медицинского центра «Примус».

— Ты умница, что вылезла из этих отношений, — говорит Джини. И неловко похлопывает меня по плечу. — Ну, иди на совещание.

Трудно сосредоточиться на отзывах клиентов, которыми делится с нами Скотт. В двух словах: им понравилась конференция (бу-бу-бу), но они хотят перемен (бу-бу-бу). Я трачу свои силы, разглядывая Питера: его высокую фигуру, широкие плечи, каштановые волосы, падающие на один глаз, и кремовую рубашку. Его галстук выделяется на общем фоне: на нем резвятся персонажи из Винни-Пуха. Он вкусный глоток воды в жаркий летний день, и я позволяю себе помечтать о том, как он может пахнуть. Когда он ловит мой взгляд, морщится, как будто только что попробовал плохие суши.

Прекрасно. Была сбита еще до того, как самолет оторвался от земли.

Ради Бога, это всего лишь сон наяву. Заскучав, я сосредотачиваюсь на Алане на следующие два вызывающих зевоту часа. И придумываю новую мантру: «Не встречайся с коллегами».

Нашей заказчице — явно не такой уж умной — нравиться работа Мэдди, поэтому я снова в паре с ней буду планировать и проводить следующие две конференции сначала в Чикаго, а затем в Филадельфии. Единственная хорошая новость в том, что Питер, новый младший менеджер по работе с клиентами, будет присутствовать на обеих конференциях. Я выскакиваю из конференц-зала, как тигр на галстуке Питера, готовая приступить к работе. Замечаю, что Мэдди медлит, разговаривая с Питером.