— Я же говорила, здесь много работы, — напоминает Саманта.

— Расскажи мне побольше о том, чем занимается компания. Лора упомянула, что некоторые встречи проводятся в офисе, а некоторые — нет. На самом деле, я так и не получила четких ответов, и побоялась спросить мою «новую лучшую подругу» Мэдди.

Саманта ухмыляется моему ехидному замечанию, стряхивая с ладоней хлебные крошки.

— Встречи непрерывного медицинского образования должны быть на нейтральной территории. Врачи и медицинские работники нуждаются в деньгах для поддержания своих лицензий и сертификатов. Программы нашего центра позволяют не делать акцент на препарате, спонсируемом фармацевтической компанией, и для здоровой конкуренции представляют все лекарства, которые есть на рынке. Если встреча носит рекламный характер, фармацевтическая компания может делать все, что захочет, тратить столько, сколько захочет, и давать много льгот для врачей.

Я киваю, почти понимая. Я впитываю мудрость Саманты до конца обеда, и мы возвращаемся в офис. Последние часы проходят без происшествий. Я читаю, учусь и пытаюсь вобрать в себя этот новый мир. Не могу дождаться, когда же вернусь домой и спрошу Кайла и Таню, что делать с Мэдди.

Еще нет шести, когда мы собираемся. Я сижу в нашей гостиной с бокалом вина в руке, у нас срочное совещание. Вино успокаивает нервы. Кайл и Таня делают остальное.

— Не могу поверить, что взялась за эту работу. Я не могу этого сделать. Мне нужно уволиться.

Я качаю головой, надеясь, что моя неудача развеется как снег в бурю, и рассказываю им о Мэдди.

— Она чудовище.

— Ты уверена, что хотела использовать именно это слово? — Улыбка Тани выдает, что она начала пить вино еще до моего прихода.

— Может, ты сможешь встречаться с ней? — спрашиваю Кайла.

— Я? Почему я? — Он скорее любопытен, чем обеспокоен.

— Ты единственный человек, который может убрать ее злую грань, — говорю я.

— Ты отдашь такое золотце этой ведьме? — Таня разражается хохотом.

Мы с Кайлом переглядываемся, и я добавляю:

— Ладно, сначала обдумаем другие варианты.

Щеки Кайла пылают, неужели Таня смутила его комментарием.

— Не знаю, есть ли какие-то другие решения. Она такая плохая.

— Хуже, чем Таня? — вставляет шпильку Кайл и улыбается ей.

— Вот почему мы никогда не будем друзьями, — говорит Таня Кайлу. — Я налью себе еще бокал, а то мне придется страдать от твоих оскорблений весь вечер. Кто-нибудь будет еще?

Кайл и я качаем головами, и Таня выходит из комнаты.

Кайл хватает меня за руку.

— Если ты действительно хочешь, чтобы я принес свою девственную душу в жертву Мэдди, я это сделаю.

— Девственную, ха, — смеюсь я и не могу перестать.

— Ну, спасибо, душа моя, — фыркает Кайл.

— Надеюсь, найду и другие варианты, но я обязательно дам тебе знать, если мне понадобится, чтобы ты пожертвовал своим телом ради моего здравомыслия.

Таня возвращается и садится рядом со мной. Я так рада, что меня есть лучшие друзья.

— Для тебя все что угодно, — шепчет Кайл мне на ухо.

***

Мои рабочие дни в «Примусе» приобретают закономерность. Каждое утро я встречаюсь со своей командой, с которой меня познакомили в первый день. Джини — старший планировщик встреч, а Мэдди — младший. Алан, менеджер по маркетингу, высокий, худой, с редеющими слегка вьющимися темно-каштановыми волосами, получил прозвище «крикун». Он имеет тенденцию терять самообладание в самые интересные моменты и вымещает зло на всех окружающих людях, особенно на своей команде.

Гарри и Мина — ребята из маркетинговой команды, с которыми хотят работать все… Нет, ими хотят быть все! Гарри, ростом метр восемьдесят шесть, каждый день в пять утра ходит в спортзал и поддерживает свое впечатляющее мускулистое тело в форме. Его стрижка и одежда безупречны. Мина — его постоянная тень, в дизайнерских платьях XS-размера и высоких каблуках. Высокая и стройная, она могла бы украшать модные подиумы. Один взмах ее иссиня-черных волос — и мужчины у ее ног, а их слюни образуют лужи на полу вокруг ее стола. И хотя Мина хорошо осознает эту силу, смотрит она только на Гарри. А еще есть я. Я чувствую себя старомодной и глупой рядом со всеми, и жаль, что меня не взяли офисным секретарем.

Я провожу свои утренние часы на собраниях, наполовину слушая, наполовину размышляя о том, каким образом Мина и Гарри заставляют ослепительно сиять свои волосы, в то время как никакое количество кондиционера не укрощает мои коричневые кудри. Иногда я выскальзываю с собрания в туалет. В хорошие дни я повторяю мантру «Все хорошо» снова и снова, в плохие — проливаю несколько нервных слезинок, ненавидя себя за слабость. А потом возвращаюсь на собрание и сижу, руки под столом, ногти пробивают дыры в ладонях. Наконец обсуждение, как и совещание, заканчивается.

— Что такое компьютерный день? — спрашиваю я, вставая, и отодвигаю стул, отчего он неловко ударяется о стену.

— Неужели никто тебе ничего не объясняет? — Джини разочаровано фыркает, что, как я поняла, является нормальным выражением ее лица. Она напряжена, и я ее понимаю. — За каждый уик-энд на работе ты получаешь выходной, но только не в понедельник, потому что обычно в этот день тебе нужно сдавать отчет.

Я киваю, принимая эту новую информацию. Мне поручено создавать приглашения, и я понятия не имею, как это делать. Мне также нужно позвонить докладчикам и напомнить даты конференции. Хорошо, что я предварительно могу написать сценарий того, что сказать, делая эту задачу терпимой. Я буду терпеть. Хотя окончательно место проведения конференции еще не выбрано, она состоится через шесть недель. Мы с Мэдди должны найти место и зарезервировать его. Надеюсь, мы найдем идеальный отель в эти выходные.

Прежде чем уйти с работы, я проверяю информацию об отелях «Неаполь», «Хилтон-Хед» и «Орландо», а также возможные рейсы авиакомпаний, все время задаваясь вопросом, что именно остается делать Мэдди. Но слишком боюсь спрашивать. Я собираюсь уходить домой. Впереди еще домашнее задание и уроки, но я захожу в офис Джини, чтобы попрощаться и предупредить, что буду завтра в полдень после занятий.

Я стучу в дверь, и она машет мне рукой.

— Боже, вот эта девушка, которая сводит меня с ума. — Джини бросает трубку, когда я вхожу.

— Извини, неподходящее время? — спрашиваю я.

— Нет, входи, Даниэль. — Джини жестом велит закрыть дверь и сесть в удобное кожаное кресло. — Тебе нравится твоя работа?

Честность — это лучшая политика, но я хочу сохранить свою работу.

— По сравнению с небольшой компанией, в которой я работала раньше, все ново и немного подавляет. Мне нравится, и я многому учусь.

Джини сияет.

— Приятно слышать, что тебе нравится.

— У меня только пара вопросов об отелях. Каждый договор отличается с точки зрения видеооборудования и аудиовизуальных и интернет-технологий. Я ничего об этом не знаю. Какой у нас стандарт?

— Если бы Мэдди пожелала помочь… — фыркает Джини. — Ты не должна выяснять это в одиночку, но все очень заняты. В эти выходные я уезжаю на свою встречу, иначе пришла бы на помощь вам двоим. — Джини рисует ручкой каракули на листах бумаги, которые покрывают весь стол, как будто решая, продолжить ли разговор. — Мэдди работает всего несколько месяцев, Лора была впечатлена ее образованием. Выросла в Гринвиче, училась в отличном колледже, но работать с ней чертовски трудно. Но я вижу, как ты хорошо с ней общаешься. Ты кажешься мягкой и неприхотливой. Вот почему мы поставили вас в пару.

— Спасибо. — Старательно выдавливаю искреннюю улыбку.

Возвращаюсь к своему столу через несколько минут. У меня так и нет дополнительной информации о договорах, но понимаю, что я в паре со злой ведьмой, с которой проведу выходные в поездке.

День отъезда — пятница — наступает слишком быстро. Я сижу на последнем занятии, в животе все переворачивается. Надеюсь, меня не вырвет на глазах у всех. Я слишком смущена, чтобы покинуть аудиторию и пойти в туалет. Я сдерживаю свой страх и подступающую к горлу еду. После занятий несусь домой, чтобы переодеться.