«Дуду!» — «Перестань же, паршивка!» — «Госпожа, простите, это наша вина!» — бросились к ней на помощь служанки.

— Неужто в своем доме я должен краснеть от стыда перед гостями, потому что вы вдвоем не можете уследить за проклятой обезьяной? — Господин Лин Шу разозлился не на шутку и тем спас служанок от позора куда более сильного: госпожа Дзи не преминула бы отходить этих дурех по лицу. Чего-чего, а ротозейства она не терпела. А так они отделались лишь испугом и парой уничижительных взглядов.

— Кому принадлежит животное? — Гэн с отстраненным интересом разглядывал мартышку.

Та оказалась совсем небольшой — размером всего-то с мужскую ладонь. Она испуганно жалась к одной из служанок, но симпатий у гостьи все равно не вызвала. В отличие от множества подозрений.

— Моей второй жене. От этой Дуду столько беспокойства, но госпожа Ю в ней души не чает, да и госпожа Мо, первая жена, привязалась к ней. Но позвольте, господин проверяющий, госпожа… вот здесь и находится молельня.

Они остановились в шаге от входа. По обе стороны резных деревянных дверей стояли охранники. Они поклонились хозяину и его гостям и распахнули перед ними створки.

Молельня была невелика и обставлена очень просто. Оттого вся комната просматривалась как на ладони. Обстановка ее состояла из небольшой скамьи у стены — оттуда тотчас встал еще один страж — и небольшого возвышения — всего в три ступени, где на каменном, украшенном серебром пьедестале и находились были те самые статуэтки: высокие, лишь немногим меньше одного чи, искусно вырезанные из драгоценной белой яшмы. Не удивительно, что хозяин ими так дорожит.

Вместе с господином Гэн они приблизились к пьедесталу и внимательно осмотрели место преступления.

«Проверяющий» приподнял одну из двух оставшихся фигурок бессмертных, взвешивая ее в руке и слегка нахмурился, проведя пальцем по небольшим — в половину цуня — но очень явным углублениям на каменной поверхности под ней. Всего таких углублений госпожа Дзи насчитала десять.

— Это подножие вы привезли с собой? — спросил господин Гэн хозяина.

— О, нет, только фигурки. Этот постамент мои жены нашли в этой самой комнате. И решили, что он как нельзя лучше подходит для кумирни. Думаю, когда-то давно именно для этой цели его и сделали. Но прежние хозяева им явно не пользовались.

В голосе господина Лин Шу ясно сквозило хвастовство. Вот, мол, какой я набожный, не то что мои предшественники. Госпожа Дзи едва не поморщилась, но тут же выбросила из головы чепуху и продолжила осмотр.

Она также покачала в руке статуэтку. Тяжелая, мартышка такую не утащит. Пришлось отбросить столь привлекательную версию.

А постамент, и вправду, ценен. Чувствуется рука хорошего мастера, да и узоры, которые вырезаны на камне походят на старинные. Она обошла его сбоку и обнаружила на поверхности камня небольшую печать. Пришлось прищуриться и наклониться совсем низко, чтобы разобрать дату и подпись мастера — Мо Ян.

— Вы исключили наличие тайного хода, ведущего в молельню? — Гэн в это время придирчиво рассматривал пьедестал с другого края, уделяя внимание задней его поверхности, практически неотделимой от стены за ней.

— Да, господин проверяющий. После исчезновения третьей фигурки я заставил слуг тщательно простучать все стены и не один раз. Уверяю вас, никаких тайных ходов здесь нет.

Внимание госпожи Дзи привлекли палочки благовоний, тлеющие на каменной поверхности постамента. Легкий прозрачный дымок быстро и красиво поднимался вверх, а не расползался в стороны, увеличивая духоту в молельне.

Гэн проследил за ее взглядом, поднял взгляд вверх, к самому потолку и задал очередной вопрос:

— В стенах есть отверстия?

— Да, вот там есть несколько. Для притока свежего воздуха. Но они так малы, даже Дуду не смогла бы протиснуться в них.

Потом они вдвоем приступили к расспросам стражников и господина Лин Шу о том, когда и как именно исчезали статуэтки. Выяснились следующие подробности.

Статуэток всегда недосчитывались ночью или под утро. Стражники у входа в молельню всегда дежурят по двое и сменяются два раза в сутки — в час свиньи и в час змеи. Изнутри молельня также не остается без охраны — днем там находится один стражник, а к вечеру — не меньше двух.

Последние несколько ночей господин Лин Шу проводил здесь же, никуда не отлучаясь.

— Фигурки продолжали пропадать, и я стал подозревать охранников. Мне казалось, они вступили в сговор, и я хотел лично поймать их за руку, — объяснял он. — Поэтому остался с ними. В первую ночь ближе к утру меня сморил сон, а когда я проснулся, оказалось, что одна из фигурок исчезла.

— Что в это время делали остальные охранники? — спросил господин Гэн.

— Говорят, что не сомкнули глаз, — усмехнулся чиновник. — Разумеется, проверить их слова я не могу. Возможно, они играли в кости — они частенько занимаются этим, чтобы не заснуть.

Зато этой ночью, когда исчезла еще одна фигурка, господин Лин Шу уже не спал, хотя и очень хотелось. Он то молился, то играл со стражниками, то делал упражнения, чтобы разогнать ци.

— Потом мы все втроем услышали какой-то странный звук, будто кто-то скребется за стеной вот тут, за скамьей. «Шкряб, шкряб». — Хозяин несколько раз провел ногтями по стене, изображая таинственный шум. — Сначала мы пытались понять, в чем дело, а потом я отослал одного из охранников проверить, что там такое.

— Что находится за стеной? — Госпожа Дзи на всякий случай простучала поверхность, но ничего подозрительного не нашла.

— Одна из комнат моих покоев, госпожа. Так вот, я отправил туда одного охранника. При этом второй постоянно присутствовал в молельне вместе со мной. Больше никто сюда не заходил, мы бы, разумеется, это заметили. И все же к тому времени, когда охранник явился сюда с докладом, вместо трех фигурок на постаменте стояло лишь две. Чертовщина, не иначе. — Господин Лин Шу развел руками и снова заговорил, на этот раз чуть тише: — Потому-то я и склонен думать, что дело нечисто. То ли демоны строят козни, то ли я по незнанию прогневил сильного колдуна. Ай-ай, за что мне, недостойному, такое беспокойство?

Госпожа Дзи не испытала ни малейшей жалости к господину Лин Шу, и причитания его не тронули ее. Как и господина Гэн — тот только смерил хозяина дома пренебрежительным взглядом.

— Мы видели достаточно, — объявил он. — Чуть позже я хотел бы побеседовать с остальными членами вашей семьи и слугами. Надеюсь, вы окажете мне в этом содействие.

— Конечно, господин проверяющий. Мой дом и его обитатели в полном вашем распоряжении, — горячо заверил его господин Лин Шу.

Они вдвоем вышли из дома и степенно прогуливались до дорожкам сада.

— Что вы думаете об этом деле? — обратился к ней Гэн, когда удостоверился, что никто посторонний не услышит их разговор: — У вас уже есть некие соображения, я прав?

— Возможно, — ответила она уклончиво. — И я могла бы поделиться ими с вами, Гэн-лан, если вы, в свою очередь, поделитесь со мной воспоминаниями о прошлом.

Он рассмеялся коротко, словно и ожидал от нее чего-то подобного.

— Даете слово?

— Да, — кивнула она, подумав.

— Что ж, — черные глаза смотрели на нее немного лукаво. — Слово госпожи Чжу нерушимо.

«Чжу? Это сама госпожа Чжу!.. Золотая Чжу…» — привычный шепот как наяву достиг ее слуха, словно подхваченный ветром — и тут же растворился, оставляя ее в чужом саду с этим странным человеком.

Она едва не сбилась с шага и лишь крепче сжала в пальцах веер.

— Мы не родственники, — продолжил разговор господин Гэн, будто не замечая ее временного замешательства, — и не друзья. Пожалуй, я бы поостерегся водить с вами дружбу. Это не в наших привычках. Нас объединило другое. И узы эти оказались столь крепки, что я доверил вам нечто очень ценное.

Она, не отрываясь, смотрела в его лицо, пытаясь уловить, поймать призрак промелькнувших воспоминаний.

— Узы? Вы имеете в виду общие цели?

— Я имею ввиду общего врага. — Он сказал это — и тут же отвел взгляд и дальше некоторое время смотрел исключительно вперед, будто разом потеряв к ней интерес.