Вот только опрашивая их, я все чаще задавался вопросом: А что мы знаем о людях, которые работают рядом с нами? Да фактически ничего! Я выслушивал одни и те же ответы: «Хорошая была стражница. Всегда на смене, когда надо. Немногословная, но доброжелательная. С маршрута не уклонялась, но и не сдавала, если отошел по личным делам во время обхода. Нет, это не со мной, это парни говорили. Какие? Да не помню уже». Однотипные, пространные и ни капли не помогающие.

А потом я поймал себя на мысли, что где-то за соседней стенкой оказался мой подчиненный и я прислушиваюсь к его разговору, а не к тому, что мне рассказывает очередной опрашиваемый.

– Какие люди, сретер Бэркли! Ты еще живой?

– Не твоими молитвами, зазнайка! – приветствие у них вышло не очень дружелюбное, и я на секунду напрягся. – Чего, все еще не претор? Не дорос?

– Ой, ладно, кто бы говорил, тебе и звание градума не светит, Рой, – но дальше пошли вполне дружеские хлопки по спине и я успокоился, поняв, что спасать подчиненного не нужно. А вот послушать и узнать его с другой стороны – вполне. Поэтому я отпустил опрашиваемого, сделал вид, что заполняю бумаги и прислушался.

– Зато я с тобой здоровался на том складе, а ты мимо прошел. А мне, между прочим, нехило по голове прилетело тогда. Полжизни забыл!

– С твоей женушкой это только к счастью. Как, кстати, Берта?

– Да никак, ты мне лучше скажи, чего вы вообще тут делаете? Вам надо убийцу искать, а не ошиваться у нас в отделении. Может вам помощь какая нужна? Мы с парнями только за, готовы в любое время дня и ночи… Хоть прямо сейчас!

– Ой, Рой, вечно ты кидаешься в самое пекло, а потом огребаешь, – отмахнулся от него Локуэл. – Именно поэтому ты до сих пор сретер. Куда вы с парнями сейчас рванете? Это ж на уровне начальства обговаривается, и если вас все еще не выдернули с насиженных мест, приказа не поступало, значит, надобности нет, – ну хоть тут градум не сглупил, пообещав участие.

– Понимаешь, Горлянка своя была. Наша. Понимаешь? – у товарища Стока дрогнул голос. – Хорошая баба.

– Да у тебя все бабы хорошие, кроме жены.

– Берта тоже хорошая, даром, что почти бывшая.

– Да ладно? Все-таки не выдержала тебя, – заржал Локуэл.

– Да ну тебя, Лок! Какая баба выдержит наш график, а? И вообще, чего ты мне тут заговариваешь зубы? Чего вы здесь третесь? Небось некроманты уже знают, где и кого ловить надо! Нужно ехать и задерживать, а лучше прибить при задержании тихонечко и сказать, что так и было!

– Не получится, – возразил мой подчиненный, а за дальнейшее я уже решил вписать ему выговор. – Урод этот ей язык отрезал, а на теле вывел какой-то символ. Теперь нельзя допросить ни тело, ни суть.

– Градум Сток, – мои ноги сами принесли меня к подчиненному. – Мне кажется, или вам пора остановиться?

– Сэр Эттвуд, это Рой Бэркли. Мы вместе учились на курсах, – представил мне собеседника Сток.

– Здравствуйте, претор! Рад знакомству. Если будет нужна помощь, – он посмотрел на градума и поправился. – В нерабочее время, то я всегда готов.

– Здравствуйте, сретер. Меня воодушевляет ваше рвение, но раз вы оба учились на одном курсе, то, наверное, вам обоим там говорили, что такое тайна следствия, и что бывает за ее разглашение?

– Сэр, так это же свой? – удивленно посмотрел на меня Локуэл, а его взгляде читалось: «Ты чего начальник, тьма тебя задери, тут целое отделение Бюро парней, что с нами и в огонь, и в воду, и в засаду, а ты всех оскорбил одной фразой».

– И все же, в уставе говориться предельно ясно и точно. О следственных мероприятиях, как и ходе следствия должны знать лишь заинтересованные лица, имеющие право доступа к подобным сведениям, то есть сотрудники отдела им занимающиеся, вышестоящее руководство этих сотрудников и потерпевшие. – Выговор, Локуэл. Вы же, сретер, если понадобитесь, то я обязательно оповещу командора Бернса, что требуется поддержка его людей. Договорились?

– Так точно, претор Эттвуд!

– Свободны! – я проводил взглядом сретера и повернулся к подчиненному. – На этом закончим на сегодня, я составил список тех, кто непосредственно работал с Горлянкой.

– Парни, которые с ней дежурили мне и попались, описали маршрут ее смен, – тут же отозвался Локуэл, и заслужил мой похвальный кивок. У меня тоже сообразился список улиц и кварталов, куда Горлянку засылали чаще всего.

– Значит, возвращаемся. Нужно сопоставить и свериться с остальными. Может у них улов выйдет больше, чем у нас?

Но прошла уже неделя, а ни у кого ничего не было. Это расстраивало всех, а куратор ходил чернее тьмы. И был зол настолько, что даже я старался с ним не сталкиваться. Как и с Яромирой. Дэвон ежедневно подавал мне отчет, кого она допросила, какие промашки допустила, как исправилась. И я с каждым разом поражался этой девушке. Мало того, что она осваивала дар с такой скоростью, какую я никогда не видел, так и из любой ситуации выбиралась не то, чтобы с минимальными потерями, а вообще без таковых! Если тело или душу, в принципе, можно было опросить – она это делала. А еще она положительно влияла на некроманта. Он стал улыбчивым, почти перестал язвить и я еще ни разу, после того, как мы вытащили Яромиру из моего тела, не видел его фляжку. Это, конечно, не значило, что он перестал пить, все же мы редко встречались, но было похоже на то. Это радовало и пугало одновременно. Куда же девался откат от тьмы, и не случится ли так, что он потом нахлынет разом за все «хорошее» и не погребет ли нас под этой волной. Сама Яромира же вообще, вероятно, не замечала никакого влияния тьмы на себя, но мы даже предположить не могли, как тьма ведет себя с тем, кто родился в другом мире.

А пока я каждое утро, если был в кабинете, здоровался с приходящим ко мне Салемом, угощал его кусочком мяса или еще чем-нибудь, припасенным Авелем, который был в восторге от животного. Кот с независимым видом ел, потом давал мне погладить себя минутку и уходил к хозяйке. И когда он пришел в очередной раз, я не придал этому значения. Даже тому, что он пришел днем. Мне вообще было не до него, ведь нашли новое тело. И снова в парке! На нашей территории! И снова женщина-страж из другого отделения. А Салем разозлился на мою невнимательность, и как профессиональный боец с кинжалом, прошелся по моей руке когтистой лапой.

– Салем! Вот же гаденыш! – возмутился я вслед убегающему животному.

– Вот это да, сэр, серьезно он вас, – Авель уставился во все глаза на кровоточащую рану.

– Брось, Маккою на пару секунд работы. Кларисса Удан вынесла намного больше, прежде, чем умереть, – я схватился за голову, ведь ее тело должны привезти на осмотр Дэвону и Яромире, и эти двое сами меня прибьют за то, что я не вызвал их на место преступления. В кабинет ввалились Сток с Броу, за ними маячили фигуры подчиненных Дэвона. – У вас хоть что-нибудь есть?

– Осмотр нового места преступления дал нам ровно тоже самое, что и в предыдущем случае, за исключением одной детали, – выдал Найджел, а я приготовился внимательно слушать. – Сэр Эттвуд, меня заинтересовал ход мыслей нашей коллеги, префекта Темной, в прошлый раз. Поэтому я посмотрел на место с ее точки зрения, и заметил одно отличие… В этот раз он подготовился. Более того, он подчистил за собой. Не очень профессионально, но все же. Это было не спонтанное убийство, а тщательно продуманное.

– Вот же, тьма! – только и хватило у меня сил выругаться. – А где градум Лешак?

– Он поехал в отделение Юре, в котором работала жертва, – отчитался его коллега.

– Не понимаю, – почесал затылок Авель. – Если он убивает их в тех районах, зачем тащить к нам?

– Вариантов много, – как-то резко захотелось, чтобы Яромира была здесь и выдала свое умозаключение. Но пришлось самому прилагать усилия. – Он может пытаться сбить с толку. Или живет в нашем районе, а работает в разных. Или у него есть какой-то особый мотив делать именно так.

– Например, магический? – Броу от собственной мысли присел на стул.

– Да, кстати, мы не рассматривали версию обряда или ритуала, – загомонили парни.