О, она даже предположить не могла, во что на самом деле ввязывается, соглашаясь поехать «в лес на шашлыки»!

Пока Дима учил Майю ставить палатку, на поляне началось что-то невообразимое.

Купленные продукты питания принялись вынимать просто на коврики для лежания, а что-то — класть прямо на траву. Лора плюхнулась в позу лотоса, надорвала ногтем целлофан на упаковке с парой баклажанов, и взялась… резать их кольцами прямо там, на мягкой проставке из серого пенопласта, не помыв ни овощ, ни нож, ни руки. Потом она посыпала всё это огромным количеством соли и оставила прямо на свежем воздухе, не накрыв и не упаковав… А сама взялась за луковицы, начав снимать кожуру и резать кольца в пластиковый стакан, куда после налила воду и уксус.

Тем временем Жан и Дэн разводили костёр, но не на земле, как привыкла Майя, а в странном приспособлении, которое собрали из металлических панелей в коробочку на ножках. В основание коробочки насыпали зачем-то огромные куски угля. А потом полили горючей жидкостью и подожгли.

Оказалось, эта конструкция называется «мангал» и предназначена…

Да, они собрались готовить пищу над накалёнными углями, используя их вместо плиты! Прямо тут, посреди поляны, около палаток для ночлега!

Как… дикари… Просто невероятно!

Майя с сакральным страхом заворожённо смотрела, как видоизменяется над жаром сплюснутое прутьями решётки мясо. Оно темнело и запекалось, и притом без капли средства для смазки. Но жир выделялся из самого продукта, выпаривался, падая на угли и воспламеняя на них язычки огня.

Начало темнеть, и то и дело вспыхивающее пламя и красный цвет раскалённых кусков угля, придавали происходящему оттенок мистического шабаша из фильма ужасов…

Нет, в таком она участвовать не может… Не будет… Это слишком!

Это настоящая оргия, как в античности, когда разнузданные пиршества проходили в качестве обрядов под песни и музыку во славу бога вина и виноделия! Но разве в Срамном измерении почитают олимпийских богов⁈ Разве тут не христианский мир⁈ Она была уверена, что основная официальная религия страны, в которой находится, — христианство!

Проверить это сейчас было нельзя, отсутствовало подключение к интернету. Но ведь даже Жан носит крестик на шее… Может быть, тут он означает нечто иное⁈

А ведь древние греки и римляне тоже заливали в тела вино через рот!!!

Неужели… Майя связалась с какими-то почитателями языческого культа⁈ До чего они окажутся тут готовы дойти?

Ведь античным богам в старину даже человеческие жертвы приносили…

Удивительный, волнующий аромат полз от сакрального приспособления под названием «мангал» по поляне, вызывая обильное слюноотделение. Время от времени Саша протыкал кусочки мяса остриём ножа, проверяя готовность внутри.

Запах выгонял из головы здравый смысл.

Хотя разум кричал о том, что употреблять пищу, приготовленную в таких антисанитарных условиях, что присоединяться к оргии сумасшедших любителей языческих бесчинств ни в коем случае нельзя, тело сигнализировало об обратном.

Но ведь собравшиеся даже не использовали приспособления для пищепринятия! Они брали кусочки пальцами, и никаких пищевых рукавиц или перчаток не надевали. Да ведь так на раз-два можно подхватить дурную болезнь!

Друзья Жана и он сам выглядели, словно первобытные люди в пещере.

— Я не смогу, — прошептала Майя скорее себе, чем кому-то из присутствующих. — Я не должна…

Это было запредельным…

Казалось, что она попала куда-то в прошлое. В Срамном измерении, в XXI веке, современные люди собираются у костра и готовят на нём пищу. Это выглядело как жертвоприношение какому-то богу древних, сакральное и оккультное действо. Обнажённые люди около огня, бесстыдно разложенные на покрывалах и пнях продукты питания, многие уже с разверстым нутром, сочащимся соком. Сырое мясо, присыпанное солью и перцем — теми самыми приправами, которые так долго были под строгим контролем Церкви…

Майя с детства боялась всего, что походило на секты. А ведь именно в сектах так процветают идеи свободного, первобытного пищепринятия наедине с природой.

Когда она оканчивала школу, всю страну потрясла история общины «Кусок мяса». Начиналось там всё так, что даже и сама Майя, взрослая Майя, могла бы, пожалуй, стать адепткой этого псевдоучения, но, к счастью, была в ту пору слишком мала́. Основатель движения ратовал за единение с предками, внутри его сообщества никто не носил буйосеты, принятие пищи называли трапезами и для них имелись огромные залы с общим столом. Учитель уверял, что никакая беседа не будет такой непринуждённой, открытой и угодной богу, как та, что ведётся во время застолья.

Это только потом выяснилось, что в застольных беседах учитель убеждал переписывать на него имущество, что в пиршествах участвовали дети… Только после того, как вакханалии переросли в совсем животные, и пищу стали употреблять без термической обработки. Секту накрыли после массового отравления, когда была закуплена подпорченная рыба и очень многие адепты «Куска мяса» оказались в больнице, а двое вовсе погибли. Начавшееся разбирательство вскрыло весь тот кошмар, который прикрывали просто идеей свободного употребления пищи друг у друга на глазах.

Вся страна была в шоке из-за той давней истории.

Благодаря ей, в частности, хотя похожих примеров было хоть отбавляй, Майя очень боялась всего, что хотя бы отдалённо напоминало игрища сектантов.

А то, что устроили Жан и его друзья в этом лесу, походило на сектантство как ничто иное!

Ведь то, куда втягивали тогда преступники «Куска мяса», тоже поначалу казалось заманчивым… Во что Майя ввязалась⁈

«Шашлык». Они назвали это действо «шашлык».

И он… пах. Пах так, что сила воли начинала давать сбой.

Аромат сочного, зарумянившегося от собственного сгорающего жира, мяса проникал в сознание, словно дурман.

О, это оно, оно самое! Одурманивание ума благовониями — тоже всем известный инструмент коллективного гипноза и психологического давления!

Майя не знала, куда деть глаза, потому что пища была всюду. Лора катала в прозрачном целлофановом пакете, куда выдавила майонезный белый соус, маленькие грибочки «шампиньоны», Саша переворачивал над углями решётку с мясом, Дима вскрывал ножом пластиковые коробочки с надписью «купаты», тоже, очевидно, мясные, формы сосисок, но словно бы сырые, изделия во влажной блестящей плёнке…

— Крошка, ты в порядке? — спросил Жан. — Нарежешь кабачки?

— Здесь? — пискнула Майя. — На… на… на земле?

— Вот не думал, что ты у меня городская фифа! — расхохотался Жан, разверзая нутро так, что показались гланды. — Ты же сказала, что бывала в походах!

— В школе, — проскулила она.

— И что там кабачки не жарили?

Майя мотнула головой.

— Там только… стандартные наборы питания… б-были.

— Полевая кухня, что ли? На всех готовили вожатые? Это не поход, а профанация! Небось, одну кашу с тушёнкой жевали. Без шашлыка и природа не природа! Не хочу тебя расстраивать, но и на той полевой кухне, вот поверь, с санитарией никто не заморачивался. На природе нельзя отравиться, у меня богатый опыт.

Майя невольно покраснела и заоглядывалась: когда про столь интимные болезни говорили в голос среди малознакомых людей, она всё ещё испытывала неловкость.

А в школьных походах, разумеется, не было никакой полевой кухни. В школе вообще за слово «кухня» можно было нажить вызов родителей на серьёзную беседу и крупные неприятности.

В походе использовали стандартные наборы, для употребления которых, вообще-то, есть пищепотребительные накидки. Их ещё солдаты применяют, и в экспедициях всяких, и вообще…

Ладно, Майя не ждала, конечно, что в Срамном измерении станут за городом есть, спустив специальный наплечный капюшон ниже подбородка. Она приготовилась к пищепринятию на лоне природы. Но не к тому, чтобы жарить мясо и свежие овощи на оставшихся от костра углях!!! Можно ведь было купить комплекты готовой еды в специальных упаковках! Немалая часть предназначена для употребления без подогрева. А это…