– К какому?

– Персонал и главврач лечебницы – одна большая преступная группа с фанатическим уклоном в науку. Проводили медицинские опыты над психами. Больной, ясное дело, от таких манипуляций крякал, а персонал все обставлял как несчастный случай, записи с камер наблюдения подделывали в ночную смену. В общем, спектакль разыгрывали. Думали, что ФСБ все спишет на мистику. Во дураки-то, да? – Валера хрипло рассмеялся, сверкая золотым зубом. Этот его смех был чертовски заразительный. Я тоже рассмеялся. Денисов лишь натянул ухмылку.

Смеясь, Валера всплеснул руками:

– Ха! Представь только, дурака валяли! Хе-хе! Спектакль играли! Цирк шапито устроили! Клоуны недоделанные! – но потом резко посерьезнел:

– Эти артисты одиннадцать психов на тот свет отправили. Это только то, что удалось доказать. А сколько на самом деле – и представить страшно… Как видишь, никакой мистики не было.

Он съел оливку и стал разливать вискарь по бокалам.

Денисов потер лоб, задумавшись. Потом протянул:

– Ну-у-у, допустим, что в деле сплошная круговая порука: какая-то часть полиции, какая-то часть ФСБ, Гор… Все они в одной упряжке… Допустим, опера ведут двойную игру, допустим, Сотник тоже с ними. И что все дела по гулу – чистая липа, подогнаны под формулировку «пропали без вести», а на самом деле все жертвы были отправлены на органы.

– Не факт, что на органы.

– Пока допустим, что это так. Но как объяснить отпечатки пальцев того, кто давно умер? Как объяснить гул и неопознанный объект во время гула?

Валера прожевал оливку и пожал плечами:

– А кто генетическую экспертизу проводил? Местные?

– Да, местные.

– Ну, раз тут у тебя круговая порука, отчего бы экспертам не нарисовать нужное заключение?

Денисов помотал головой:

– Это уже перебор. В голове не укладывается. По-твоему, все вокруг в сговоре? Если так рассуждать, можно в такие дебри зайти. Паранойю никто не отменял.

– Как говорится, если у тебя паранойя, это не значит, что за тобой никто не следит. Тем более городок небольшой, все друг друга знают.

– Нет, не думаю, что заключение - липа.

– Только липа объясняет, почему пальчики есть, а человека нет. Потому что живой твой восставший из мертвых.

Николай еще сильнее задумался.

– Ты представляешь, какой масштаб приобретает дело? – спросил Денисов.

– Вот поэтому ты здесь. Работенка для ФСБ, – сказал Валера и поднял бокал, призывая выпить.

Что и сделали.

– Ох, хорошо пошло! – воскликнул старый волк. Пыхнул сигарой. – Что касается гула и НЛО… ну, тут сложней. НЛО мог быть самолетом или беспилотником… а гул… хм… – и Валера задумался.

– Вот именно, Валер, гул нельзя объяснить.

– У меня есть для тебя хорошая новость: все тайное скоро становится явным.

Мы пробыли в кафе еще какое-то время, а потом решили пройтись по набережной. Валера захотел растрясти живот. Сгущались сумерки, с моря дул ветер, где-то на горизонте сверкали молнии. На набережной было людно. Алкоголь делал свое дело, и захмелевшие эфэсбэшники разговорились о работе. Слушал их вполуха, особого интереса их разговоры для меня не представляли. Виски тоже шумел у меня в голове, и я подмигнул шедшей мимо рыжей девице, просто наслаждаясь прогулкой. Наконец-то у меня что-то вроде отдыха.

Мы свернули с набережной на тропинку, и она вела нас в Сосновую рощу. С моря донеслись глухие раскаты грома, будто сама природа предупреждала нас о чем-то зловещем. В роще царила зловещая тишина и непроглядная тьма, лишь редкие фонарики, стоявшие у тропы, озаряли путь мертвенно-бледным светом. Против ожиданий, здесь не было безлюдно. Изредка мимо нас проходили парочки, от молодых до стариков, словно из разных времен и судеб.

Денисов внезапно остановился, огляделся и тихо сказал:

– Та самая роща.

Валера ухмыльнулся, и даже в темноте я разглядел блеск его золотого зуба.

– Хе-хе, струхнул, Коль? – спросил он с ноткой издевки.

– Ничуть.

Я взглянул на часы. 23:13.

– Покажешь, где нашли труп? – спросил старый волк.

Николай сморщил лицо, словно вдохнул зловонный запах:

– Тебе охота копаться в этом дерьме?

– А оно так всегда, Коль. На работе о бабах, на отдыхе о работе.

– Ну, как знаешь. Пойдем.

Чем ближе мы подходили к месту убийства, тем меньше туристов нам попадалось на нашем пути. В какой-то момент у меня появилось ощущение, что мы тут совсем одни, а мир вокруг нас растворился в густом мраке. Мы свернули с тропы и пошли по траве, оставив за собой освещенное пространство. Тьма сгустилась вокруг нас, мне казалось, что сама земля здесь дышит чем-то зловещим, словно памятью о случившемся ужасе.

Красная лента до сих пор огораживала место преступления, но больше ничего не говорило о том, что здесь произошло. Мы прошли под лентой и остановились в центре огороженной территории.

Денисов сунул руки в карманы и, осмотревшись, вздохнул:

– Ну, вот собственно, мы и на месте.

Старый волк окинул взглядом место преступления, его глаза блеснули, как у зверя, почуявшего добычу.

– Тропы недалеко, надо быть нездорово наглым, чтобы замочить тут человечка.

– Не просто замочить, Валер, а разрубить, – поправил Денисов.

– Дерзко, – протянул старый волк.

Где-то в стороне послышался шорох, как будто кто-то прятался в кустах. Затем заухала какая-то птица, ее крик прозвучал, как предвестие чего-то плохого. Я даже протрезвел и мне чертовски захотелось уйти отсюда. Не самая лучшая идея - приходить сюда ночью.

– Это здесь ты те отпечатки нашел? – спросил матерый фейс.

Денисов кивнул на траву:

– Вот тут лежал спичечный коробок. На нем, собственно, и были те отпечатки. А коробок был придавлен телом.

Валера достал сигареты и, чиркнув спичкой, закурил.

– В принципе, я не удивлен, что твой злодей его потерял. Он спешил, пока никого нет. В таком состоянии что-то посеять проще простого.

– Не думаю, – возразил Денисов. – Убийство произошло глубокой ночью. А ночью здесь не так людно, как сейчас. Спешить ему было некуда.

– Психология, Коль. Это ты сейчас так рассуждаешь. А тогда у него, в смысле у злодея твоего, мысли были совершенно иные, – сказал Валера, выпуская дым.

Николай усмехнулся:

– Что кто-то видит, как он рубит конечности?

– Конечно! Чистой воды психология. Отсюда и спешка.

Николай сел на корточки и провел рукой по траве, где, как мне показалось, было найдено тело.

– Удар был большой силы. Раз и все. Настолько сильный, что его хватило, чтобы одним ударом отнять бедро. – Он поднял взгляд на Валеру и спросил:

– Это какую силу надо иметь, чтобы одним махом бедро перерубить? Не человеческой, видать, силой обладал мой злодей… как считаешь?

Валера помедлил.

– Смотря чем рубить… смотря какая сталь у орудия убийства, настолько остро заточена… – А потом хохотнул:

– А с виду, да, кажется, что это что-то темное и первобытное.

Денисов поднялся, лицо его было серьезное, как никогда. Он спросил:

– А ты можешь допустить, что это был не человек?

– Не человек? Хе-хе. Ты чего, Денисов? У тебя кумпол съехал? А кто, если не человек? Черт лохматый?

– Разве человек способен так перерубить бедро? Бедренная кость крепкая.

– Вполне. Какой-нибудь качок, который работал мясником. Рука набита. Раз - и готово.

– И совершенно случайно он стал нашим злодеем. Не верю в такое совпадение.

Моего уха коснулся еле слышный вой, как далекий плач. Я сразу понял, что это, и по телу прокатился холодок.

Валера прислушался, словно поймал на ухо зловещий шепот мертвеца. Глаза его метнулись по сторонам, как загнанные крысы. Кажется, он тоже уловил гул.

– Слышите?

– Начинается, – проговорил Денисов. Он поднял взгляд к небу, и в тот же момент на него закапал дождь, будто сама природа захотела пометить его как жертву.

Гром ударил так, что в груди отозвалось эхо, и на нас обрушился ливень. И тут почему-то я подумал, что пришла Черная буря.